Том 23. Только за наличные

Чейз Джеймс Хедли

Следующие три секунды я был без сознания, а когда открыл глаза, увидел разъяренное лицо женщины. Она вскочила на ноги, ее глаза сверкали от бешенства.

— Вставай и дерись! Поднимайся же, идиот!

Она была так близко от меня, что протяни руку — и можно дотронуться до ее плеча.

— Вставай, Джонки! — кричала она. — Не сдавайся!

Гнев, презрение и разочарование читались на ее лице, и это зажгло меня, заставив забыть о приказе Петелли.

До меня дошло, что судья продолжает считать:

— …Семь… Восемь…

Каким-то

чудом мне удалось подняться. Кид двинулся на меня, и я повис на нем, пытаясь отдышаться. Пусть поймет, что я нарушил приказ Петелли и все теперь зависит от меня. Я оставался в клинче даже тогда, когда судья пытался разъединить нас. Жизненной необходимостью для меня была передышка в четыре или пять секунд, и когда в голове немного прояснилось, я сделал шаг назад, прерывая клинч, и нанес Киду чувствительный удар по печени. Это разъярило его, и он ринулся на меня, забыв о защите. Вот тогда-то я и нанес ему свой коронный удар в челюсть. Глаза Кида закатились, он мешком свалился на пол и остался лежать недвижимо.

Открытие счета было пустой формальностью, но судья все же добросовестно досчитал до десяти. При счете «десять», Кид даже не шевельнулся.

С бледным и испуганным лицом судья подошел ко мне и поднял мою руку так осторожно, словно она была начинена динамитом.

— Фаррар — победитель!

Я посмотрел на нее. Она стояла с раскрасневшимися щеками и посылала мне воздушные поцелуи. Потом ринг приступом взяли репортеры и фотографы, скрыв от меня женщину.

Петелли вышел из толпы. Он улыбался, но в глазах стояла ничем не скрываемая злость.

— О’кей, Фаррар, — отрывисто бросил он. — Ты знал, на что шел.

Он отошел и принялся разговаривать с менеджером Кида. Уоллер, с посеревшим лицом и округлившимися от страха глазами, подал мне халат.

Спрыгивая с ринга, я заметил Пепи. Он злорадно улыбался.

Глава 7

Я чувствовал себя в относительной безопасности, пока был в окружении репортеров и любителей бокса. Они жали мне руки, расхваливая на все лады. Но вот они начали расходиться, и у меня противно засосало под ложечкой. Близились неприятности.

Уоллер проводил меня до раздевалки. Он буквально умирал от страха и время от времени бросал осторожные взгляды на дверь. Явился Том Рош, чтобы поздравить меня с победой, но я быстро выпроводил его. Мне не хотелось впутывать его в свои неприятности.

— О’кей, Генри, — сказал я, повязывая галстук. — Меня не жди. Спасибо за все, что ты для меня сделал.

— Больше ничего не могу для вас сделать, — сказал негр. — Будет лучше, если вы поскорее отсюда скроетесь. Не позволяйте загнать себя в угол, — тыльной стороной ладони он вытер вспотевшее лицо. — Не нужно было вам это делать.

— Чего не надо было делать?

Неожиданно словно ток пробежал по моей спине. Я резко повернулся. Женщина в яблочно-зеленом костюме была здесь. Ее большие черные глаза смотрели на меня в упор, между длинных пальцев была зажата сигарета.

— Так что вы не должны были делать, Джонни?

Уоллер незаметно исчез из раздевалки. Я прислонился к стене, понимая, что потрачу драгоценное время на разговоры. Вместо этого мне нужно было сбежать со стадиона, пока вокруг еще были люди. Это был единственный шанс спастись от Пепи и его напарника. Но в этот момент даже Петелли не мог бы заставить меня покинуть раздевалку.

Репортеры прекратили разговоры и уставились на нее. Затем один из них сказал:

— Уходим, ребята. Наступил момент, когда друзья боксера оказывают ему услугу, покидая его.

Все расхохотались, словно это была самая удачная шутка сезона, но из раздевалки вышли.

— Хэлло, — сказал я и потянулся за пиджаком. — Так какую сумму вы выиграли?

Она улыбнулась. Ярко-красные губы приоткрылись, обнажив ровные мелкие зубы ослепительной белизны.

— Тысячу долларов! У меня едва инфаркт не случился, когда вы упали. Я поставила четыреста и уже считала их потерянными.

— Извините, — сказал я. — Немного отвлекся. В первом ряду сидела девушка, которая постоянно мешала мне заниматься делом на ринге.

— О! — она смотрела на меня сквозь полуприкрытые ресницы. — И каким же образом?

— Это была самая красивая женщина, которую я когда-либо видел.

— Вы должны были ей это сказать. Женщины любят, когда им говорят такое.

— А я что пытаюсь сделать.

— Вижу, — она все еще улыбалась, но взгляд ее посуровел. — Вы большой льстец, но я вам не верю. Мне показалось, что бой был подстроен.

Я покраснел.

— Откуда вам это известно?

— Только идиот не мог догадаться. Этот громила, который все время что-то шептал вам на ухо, то, как вы раскрыли защиту. Я посещаю все матчи по боксу. Это случается сплошь и рядом. Отчего это вы вдруг решили драться честно?

— Из-за девушки, а потом и из-за тех простаков, которые ставили на меня.

— Неужели эта девушка оказала на вас такое влияние? — она изучающе смотрела на меня. — А вы красивый мужчина, Джонни.

Драгоценное время уходило, и шансов уйти от подручных Петелли становилось все меньше.

— Кто вы? — спросил я. — Зачем пришли сюда?

Лицо девушки вновь стало серьезным, но было что-то в ее глазах. Холодок вновь пробежал по моей спине.

— Не важно, кто я такая. Если вам непременно нужно знать мое имя, можете звать меня Деллой. А пришла я сюда потому, что вы попали в трудное положение. И как я понимаю, отчасти из-за меня. Ведь у вас серьезные неприятности, не так ли?

— Да, но вы вряд ли сможете мне помочь.

— Какого рода неприятности?

— Двое гангстеров дожидаются меня за дверью. Если я попаду им в руки, меня прикончат.