Том 24. В зыбкой тени
Шрифт:
Жаркие, вспотевшие пальцы Чака сомкнулись на рукоятке.
— Как вошел, так и отвали, приятель, — прорычал он, заводясь от собственного крика. — Мы первые нашли этот дом. Так что проваливай подобру-поздорову!
— По-моему, места хватит всем. У меня есть жратва и выпивка. А без компании и ужин в глотку не лезет.
При упоминании еды у Мэгги сразу засосало под ложечкой и рот наполнился слюной. Она стиснула руку Чака. Он понял ее без слов — ведь ему и гамбургера утром не досталось.
— Ладно, я-то думал,
Силуэт исчез в комнате возле холла и тут же появился снова, но уже с рюкзаком в руке. Подсвечивая дорогу фонарем, незнакомец начал подниматься по ступеням.
Чак ждал его с ножом в руке, отстранив Мэгги к двери комнаты, в которой они ночевали. Она наблюдала, как приближается незваный гость.
Не спускал с него глаз и Чак. Человек был выше его на голову, но худощав и далеко не широкоплеч. «В случае чего управлюсь с этим лохом без труда», — решил Чак.
— Посвети себе на лицо, — приказал он.
Человек безропотно подчинился.
Увидев эту жуткую картинку, Мэгги оцепенела. Перед ними стоял индеец-семинол. По дороге из Джексонвилла они уже встречались с индейцами этого племени, и девушка сразу узнала густые иссиня-черные волосы, темную кожу, выступающие скулы и узкие черные глаза, похожие на консервированные маслины. Данный экземпляр был молод и по-своему красив. Лицо у него было какое-то застывшее, будто парень окаменел. Стоило упасть на него лучу света, и Мэгги стало не по себе. Экипировку индейца составляли желтая рубашка в горошек, линялые джинсы и веревочные сандалии-плетенки.
Он стоял невозмутимо, позволяя разглядывать себя сколько угодно. Мэгги показалось, что в зрачках у него светятся алые огоньки, но, возможно, то была всего лишь игра расшалившегося воображения.
— Звать-то тебя как? — спросил Чак, опуская луч фонаря.
— Пок Тохоло, — ответил индеец. — А тебя?
— Чак Роджерс. А это моя девушка, Мэгги.
— Вот и познакомились. Давайте ужинать.
Чак провел гостя в комнату. Мэгги уже сидела на своем рюкзаке, тщетно пытаясь унять несанкционированное поступление желудочного сока.
Пок развязал тесемки своего рюкзака, достал из него две свечи и прилепил к полу. Потом извлек пластиковый пакет, в кагором обнаружились жареная курица, батон копченой салями и несколько кусков далласской ветчины.
— Ну ты даешь, Пок! Откуда такие яства? — Чак вылупил глаза, узрев все это плюс свежие помидоры и огурцы, пучок лука и коробку с плавленными сырками. Он даже вспомнить не мог, когда в последний раз лакомился чем-нибудь подобным.
Пок искоса взглянул на него.
— Не все ли равно откуда? — Он ловко поделил курицу на примерно равные части, орудуя ножом Чака с костяной рукояткой.
Все трое вгрызались в курятину с яростью и даже каким-то остервенением. Как ни была Мэгги занята поглощением съестного,
Насытившись, Чак завалился на спину и закинул ногу на ногу.
— Красота! Давно я так славно не едал! Куда путь держишь, приятель?
Пок достал пачку, выщелкнул сигарету. Вторую.
— В Парадиз-Сити. А вы, ребята?
— Да вот в Майами намылились.
Мужчины прикурили от пламени свечи.
— Работу небось найти хочешь? — поинтересовался Пок. Он сидел, скрестив ноги, как йог, время от времени выпуская из ноздрей струи синего дыма.
— Найду что-нибудь, — беспечно отозвался Чак.
— Ты уверен? — Пок внимательно посмотрел на Чака. — Фараоны шпану не больно-то жалуют.
Чак оцепенел от подобной наглости.
— Это ты меня назвал шпаной?
— А кого же? Принюхайся к себе, воняешь, как скунс во время случки.
Мэгги вздрогнула. Она знала, каким вспыльчивым бывает Чак. Но, как ни странно, ее дружок не схватился за нож, не бросился на индейца, а остался на месте.
— По мне лучше быть шпаной, чем наглым дикарем, которому не сегодня-завтра укоротят язык, — угрожающе ответил он. — Думаешь, перед таким наглецом, как ты, открыты все двери?
— Мне плевать на закрытые двери.
Чак мгновенно насторожился. Что-что, а запах зелененьких он чуял издалека.
— Хочешь сказать, что у тебя водятся бабки?
Пок кивнул.
— Сколько? — Голос Чака был пропитан алчностью. — Целых десять баксов? Готов поставить мизинец на отруб, что не больше!
— Завтра покупаю машину.
Чак присвистнул:
— Машину? Небось только что со свалки?
— Не скажу, что новую, — семинол проявил полное равнодушие к издевке, — меня устроит и подержанная. Для дела мне нужны колеса.
— Ну ты, мать твою, даешь! — Чак привстал на локте. — Слушай, Пок! Если не врешь, возьми нас в долю. Для своего дела. И айда все вместе в Парадиз-Сити! Как идея?
Мэгги была потрясена. Она не смогла бы так плавно проглотить оскорбление и набиться в компаньоны человеку, который обозвал тебя шпаной. Да, Чак — парень не промах. Нигде не пропадет. Наверное, так и надо жить. Где стерпеть, а где и обнаглеть.
— А зачем мне с вами объединяться? — спросил индеец после паузы.
— Для веселья. Дорогу коротать в одиночку — хуже не придумаешь. Поверь прожженному хиппи. А с нами и не заметишь, как доберешься до цели.
Пок отнес рюкзак в другой конец комнаты, подальше от Чака и Мэгги, и уселся на пол.
— Ты что, совсемлупой или еще тупее?! — крикнул Чак. — Повторяю для особо тупоумных: хуже тебе не будет!
— Ладно, я подумаю. А сейчас хочу спать. Погасите свечи, чай они денег стоят. — Пок вытянул ноги, повернулся к парочке спиной и положил голову на рюкзак.