Милый Бог, моя жизнь – Твоя ошибка.Ты меня создал не так.Разве можно того, чья душа – улыбка,Сделать товарищем буйных собак!Я не хотел Твоих планов охаять,Думал: «Попытаюсь собакою быть».Кое-как я научился лаять,И даже привык на луну выть.Но всё же, милый Бог, мне тяжко.Быть собакой уж и сил нет.Ну какая ж, подумай, я – дворняжка!Я искусство люблю, я – поэт.
«Самоуверенный и надменный…»
Самоуверенный и надменный,Но, на мой взгляд, глупый и жалкий,Поэт
в панаме драгоценнойЗамахнулся на меня палкой.Что же ты, глупый, так испугался?Ведь я же на тебя не лаю.В жизнь мою никогда я не кусался,Я только песни да поэмы слагаю.Ты не поймёшь, что живу не напрасно,Что мой подвиг собачий чего-нибудь стоит.Ведь в полночь никто так печально и страстно,Как я, на луну не завоет.Такою тоскою ты, умник жалкий,Никогда своих стихов не напоишь.Тебе бы лишь кричать да махать палкой.Ты от тоски никогда не завоешь.Проходи же, стихослагатель грубый,В меня камней трусливо не швыряя.В икры твои я не вонжу свои зубыДаже и ночью, жестоко страдая.Проходи, проходи без шума и без ссоры.Я презираю твой голос нахальный,Твой смех презрительный, гордые взорыИ твой воротничок высокий, крахмальный.Если меня с дороги ты погонишь,Что ж, убегать от людей не впервые.Но берегись, – размахавшись палкой, уронишьНа песок дороги глаза надставные.
Недоля
«Холодный ветерок осеннего рассвета…»
Холодный ветерок осеннего рассветаПовеял на меня щемящею тоской.Я в ранний час один на улице пустой.В уме смятение, вопросы без ответа.О, если бы душа была во мне согретаНадеждой на ответ, могучей жаждой света!Нет и желанья знать загадки роковойУгрюмый смысл, почти разгаданный судьбой.«Текут события без цели и без смысла, –Давно я так решил в озлобленном уме, –Разъединенья ночь над весями повисла,Бредём невесть куда, в немой и злобной тьме,И тьмы не озарят науки строгой числа,Ни звучные хвалы в торжественном псалме».
«Злая недоля моя!..»
Злая недоля моя!Ты мне твердишь: «Не помилую!»Тёмная злоба твояЖизнь отравила постылую.Вера, надежда, любовьСмяты недолей проклятою.Что ни взгляну в себя, вновьВстречусь с душевной утратою.Из упоительных чар,Лишь обольстив меня каждою,Горький дала ты мне дар, –Сердце, томимое жаждою.
Канна
В грустном раздумьи стою перед канной,Великолепной и благоуханной.Узкий цветок заалел лепестками,Словно кто сердце горячее вынул,Сжал над цветком беспощадно руками,И любовался потоком, что хлынулНеудержимо и, венчик обнявши,Узкую жёлтую чашечку минул,В землю неслышно по капле сбежавши.Новой красой лепестков обагрённыхУзкие листики чашечки былиТак пленены, что на время забылиДумать о братьях своих отдалённых.Да позабыли на время, что каннамЦвесть бы на родине, в Индии жаркой,Там, под лазурью пленительно-яркой,В крае покинутом, в крае желанном.Да ненадолго. Богатая залаТесно смыкалась над бедною канной,Света так мало, и воздуха мало,День такой серый, холодный, туманный.Листики поняли грустную долю,Прокляли мрак наш и нашу неволю,Тихо свернулись, уныло поблёкли,И, наклоняясь, медлительно сохли.
«Рукоятью
в землю утвердивши меч…»
Рукоятью в землю утвердивши меч,Он решился грудью на клинок налечь,Ратной неудачи искупить позор, –И перед кончиной горд был ясный взор.Пораженьем кончен мой неравный бойС жизнью неудачной, с грозною судьбой, –Мне бы тоже надо навсегда заснуть,Да пронзить мне страшно трепетную грудь.
«Ты к сплетням людским равнодушна…»
Ты к сплетням людским равнодушна,Судьбе, как раба, ты послушна.Движенья уверенно стройны,Черты твои строго спокойны.Но верить ли этим приметам?Давно ты боролась со светом,Давно уж во мраке ненастьяНе знаешь ни ласки, ни счастья…И море, затихнув от бури,Блестит отраженьем лазури,Но стихла ли в бездне тревога,Спроси, если смеешь, у Бога.
«Он изнемог под тяжестью креста…»
Он изнемог под тяжестью креста,И пал со стоном на колени, –Но вновь сомкнулися пречистые уста,И не роняли пени,Бездушная толпа теснилася кругом,Ругаяся его страдальческому лику,И молча он, склоненный под крестом,Внимал их бешеному крику.
«Непорочно зачатое Слово…»
Непорочно зачатое СловоВ целомудренном лоне созрело,Без болезни на свет народилось,Без греха в тишине возрастало,Наконец перед миром явилось,И пошло по лачугам убогим,По дорогам и рынкам шумливым,Исцеляло чудесно недуги,Врачевало душевные раны.Ополчилась коварная злоба,И нашёлся предатель Иуда,И казнили невинное Слово, –На высоком кресте пригвоздили.Но воскресло могучее Слово,И возносится в горние далиИ высоко над миром сияет.Эта древняя, чудная повестьНа земле повторяется вечно.
«Родился сын у бедняка…»
Родился сын у бедняка.В избу вошла старуха злая.Тряслась костлявая рука,Седые космы разбирая.За повитухиной спинойСтаруха к мальчику тянулась,И вдруг уродливой рукойСлегка щеки его коснулась.Шепча невнятные слова,Она ушла, стуча клюкою.Никто не понял колдовства.Прошли года своей чредою, –Сбылось веленье тайных слов:На свете встретил он печали,А счастье, радость и любовьОт знака тёмного бежали.
«Оскверняешь ложью…»
Оскверняешь ложьюТы простор полей,Называешь БожьюЗемлю ты своей.Даже гор уступыОсквернил хулой.О, какой ты глупый!О, какой ты злой!
«Полон ты желаньем дела…»
Полон ты желаньем дела,И на подвиг ты готов.Пред тобою заалела,Как заря, твоя любовь.Что ж, иди, пора приспела,Только знай, что путь суров.Много встретишь ты врагов.Слышишь, злоба зашипела?Клевета растёт, язвит,И ничто не защититГрудь твою от злого жала.Жертвуй людям, но не жди,Чтоб хвала тебя венчала, –Нет, осмеянный иди.