Томек в стране фараонов
Шрифт:
— А вы знаете, что через монастырь, где расположен храм Изиды, проходит тропик Рака? — Вильмовский по-своему старался отвлечь всех от тяжелых мыслей, но в основном почти безуспешно.
На обратном пути они задержались, чтобы вблизи от порогов понаблюдать за соревнованием пловцов, устроенном жителями соседних деревень. Молоденький бербер схватился за толстый ствол пальмы, сел на него и бросился в воду. Стремительное течение подхватило его, подбросило, затем швырнуло вниз, но он спокойно и умело держался на поверхности. Потом исчез в глубине, но тут же вынырнул на противоположной стороне. Вскоре пловец вернулся и попросил бакшиш. За ним появился другой пловец, на этот раз со связкой тростника в руке. Это был бедуин из соседнего лагеря бишаров — племени, кочующего неподалеку от Асуана и живущего на подаяние и мелкой торговлей.
Наблюдавшему за соревнованиями Новицкому пришла в голову идея — превосходная, как ему показалось. Вот подходящий случай, чтобы хоть немного развеять печаль Салли. Да, он знал, что делать.
— Минутку! — он подозвал к себе бербера и попросил Абера быть переводчиком.
— Попробуем устроить международные соревнования. Кто еще?
Его тут же окружила толпа мальчишек, примерно в возрасте Патрика. Новицкий критически их осмотрел и выбрал еще двоих. Черного, как смоль, нубийца и невысокого парнишку с индусскими чертами лица. Затем он подошел к остальным, пригляделся к их странным плавсредствам и выбрал нечто вроде плоской, крохотной, одноместной лодчонки. Еще у кого-то взял весла с лопастями по обеим сторонам.
— Что ты хочешь делать? — забеспокоился Вильмовский.
— Ты сам хотел, чтобы я как-то развеселил Салли, — шепнул ему моряк по-польски, а по-английски громко заявил:
— Когда-то плавали мы по Висле прямо на досках либо в корытах. И неплохо у меня получалось… Не бойтесь за меня!
Он разделся до пояса.
— Скажи этим соплякам, что первый, кто сюда вернется, получит двойной бакшиш, — попросил Новицкий Абера. — Начнем по твоему сигналу.
— Сдурел, ей-Богу, сдурел, — шепнул Вильмовский Смуге.
Патрик и Абер в одинаковом изумлении изрядно заволновались. Салли как будто несколько оживилась. Вильмовский в сомнении качал головой, а Смуга смотрел на все это с чем-то вроде улыбки в уголках губ.
Тройка местных пловцов выглядела гномами рядом с Голиафом из Варшавы.
— Готовы? — спросил Абер.
Все серьезно кивнули.
— Начали! — скомандовал он.
Уже на старте моряк всех опередил. Другие сразу оседлали своих водных «скакунов», стараясь, балансируя, удержаться на них. Поскольку течение поначалу не было быстрым, они немало потеряли. Новицкий же выбрал другой вариант. Сперва он плыл, придерживая лодку и весла перед собой. Только когда течение стало сильным, он сел в свою «игрушку» и, удерживая равновесие с помощью весел, первым достиг противоположной стороны. Он опередил на пару секунд юного нубийца, за которым финишировали остальные.
— Гром тебя разрази, медведь ты эдакий, — приветствовал Новицкого Вильмовский. — Я был уверен, что ты проиграешь.
— Я же говорил, что у меня есть опыт, — возразил Новицкий. — сколько лет я учился разным морским штучкам.
— Но ведь не на реке же? — заметил Абер.
— Да ну… Чем тут хвалиться… Когда-то на такой крутой реке пришлось играть со смертью… Здесь-то что, забава… — произнес он совершенно серьезно.
И приятное настроение развеялось как дым.
XVIII
Макбарах
От минарета к минарету несся плачущий голос муэдзина. «Ла Иллаха илла Аллах! Ва Мухаммад Расул Аллах» [131] , призывающий к вечерней молитве. Уже на пороге гостиницы Смуга с Абером в изумлении увидели знакомую фигуру. Минуту спустя их уже приветствовал Юсуф Медхат эль-Хадж, но как же он изменился! Сгорбившийся, с постаревшим лицом.
— Аллах керим! — обратился он к прибывшим. — Наконец-то я вас нашел. Догоняю вас уже от Луксора.
131
Нет Бога кроме Аллаха, и Магомет — пророк его.
— Что-нибудь случилось? — забеспокоился Смуга, его испугал вид друга.
Но Юсуф сперва сильно пожал руку Вильмовского, по-отцовски прижал к себе Салли.
— Мне все известно, — сказал он.
Они расположились в гостиничном ресторане, чтобы спокойно поговорить. Юсуф, как обычно, начал с изречения:
— Временами тот, кто хочет помочь, сам требует помощи.
— Да что случилось? — с нетерпением повторил Смуга.
— Случилось?.. Старая пословица говорит, что лучше всех тот, кто замечает свои ошибки. Я вот мог иметь сыновей при себе, да не удержал. Позволил им уехать на юг, скитаться по Африке. И теперь я плачу. Мои сыновья… Дорогие мои Наджиб и Маджид… Они не вернулись из поездки.
— Застряли где-то в Черной Африке… — догадался Смуга.
— Должны были вернуться два-три месяца тому назад. Старые люди говорят, что мудрый ищет совершенства, а глупый — богатства. Они отправились туда, где опаснее всего. В Черную Африку, дальше Судана. Хорошо, хоть прислали весточку из Судана. По крайней мере я знаю, что они хотели попасть на озеро Альберта, какое-то там у них выгодное дело.
Присутствующие переглянулись. Опять это название: озеро Альберта.
— В этой части Африки все может случиться. Официально в районе восточных африканских озер сферы влияния поделены, но на самом деле там соперничают французы, англичане, бельгийцы, немцы, — объяснил Абер. — Да к тому же еще противоборство племен. И людоедство там случается, и торговля рабами.
— Да ведь с этим давно покончено, — возмутился Вильмовский.
— Официально — да! Но кто знает, что творится в укромных углах джунглей, — покачал головой Юсуф.
— Я слышал, вы отправляетесь на юг. Для меня это последняя надежда. Я все свое состояние отдам, только спасите моих детей! — умоляюще проговорил он.
— Дружище, — с теплотой в голосе отвечал ему Смуга. — Да, мы идем туда, в неизвестность, чтобы разыскать преступника. Сами не знаем, вернемся ли мы. Но клянусь тебе, если только что-нибудь узнаю, после того, как покончу с нашим делом, пойду по следу, как гончая. Если найдем след… Обещаю тебе…
Притихший Вильмовский испытал вдруг чувство облегчения и сам был этим удивлен. Он очень сочувствовал Юсуфу и так хорошо понимал, что тот переживает. Но только теперь он осознал, как тяжело давалась ему завладевшая ими ненависть. Не меньше, чем воздух, ему требовался иной повод для экспедиции. Неожиданно для самого себя он произнес:
— Если мы нападем на след… Если в этой Черной Африке мы нападем на след, мы готовы даже отложить наши планы, чтобы отыскать твоих сыновей.
У Юсуфа на глазах заблестели слезы: