Тонкий лед

Нетесова Эльмира Анатольевна

— Давай на обмен! Свяжем бухгалтерии, пусть об­считают.

— Как я думаю, половину твоих мужиков оденем,— посчитал в уме Касьянов.

— А остальные бузу опять поднимут. Уже из зави­сти. Иль забыл, что такое «подлая натура»?

— А что это? — поинтересовался Егор.

— Бородатый анекдот,— усмехнулся Соколов.

— Расскажи,— попросил Платонов.

— Проигрались в рамса два пидера. Ну, что с них взять? Ни денег, ни курева, ни наркоты, даже «тепля­ка» нет, зато меж собою — не разлей вода, дружбаны до гроба. А все равно, коль проиграли, на халяву

не отвертитесь. Подумали зэки и приказали пидерам со­жрать ложками все говно из двух параш. Раз сказано, надо делать. У зэков не поспоришь. Посадили пиде­ров мужики, каждого к своей параше, а сами — на ра­боту. Вечером вернулись, глядь, один лежит убитый возле параши, другой на шконке канает. Его зэки спра­шивают: «За что своего дружбана угробил?». «А у него в параше на три ложки говна оказалось больше. Вот я ему и не простил. Натура у меня такая, подлая!» — ответил пидер.

— Так спецовку можно выдать тем, кто сроки имеет, а с пожизненным пусть в своей робе останутся! — пред­ложил Егор.

— Лучше наоборот. Те, что на сроках, ничего осо­бо не просят и не галдят. Хотя, если выполнить един­ственное условие, поймут, что надыбали слабину, и наезды станут частыми,— задумался Александр Ива­нович.

— Послушай, Сань, никто из них не захочет еще раз подставиться под собак! — вставил Касьянов.

— А черт их знает? Они тоже умеют все просчиты­вать! И в другой раз не станут базарить. Сомнут сол­дат на воротах и смоются на волю скопом! Отлавли­вай потом по одному. А поводом может послужить та же спецовка. Хотя, выдай ее всем, завтра индивиду­альные кондиционеры потребуют. Это же беспредельщики! — побагровел Соколов.— Федь, ты охрану ме­нять собираешься?

— Наш юрист добивается этого. Говорит, что со дня на день ждет положительный результат. А он — человек дотошный, своего добьется. Тех двоих охран­ниц уже отправил на нары.

— Мне сложнее! Нужны доказательства. А пока они появятся, сколько нахлебаемся? Знаешь, я в своей зоне никому не доверяю. Ведь взятки делятся по кругу, по­тому все молчат. Один я как дурак бьюсь головой в сте­ну и никак не пойму, зачем подставлять и продавать самих себя? Ведь выгони любого, никто себе места не найдет!

— Успокойся, Сашок! Нынче за «бабки» хоть здесь, хоть на материке любое теплое место купить можно. И твои, если их пометут, не останутся нищими.

— Ты думаешь, что насшибали?

— Сдается, они еще до тебя зэков доили! — гля­нул Касьянов на Соколова.

— Но как поймать с поличным?

— Нет! Тут, главное, узнать, где берут наличку?

— Вот это тоже вопрос! — оживился Александр Иванович.

— Наверное, имеется связник? — предположил Касьянов.

— Исключено! Попался б на глаза спецслужбе,— отверг подозрение Соколов.

— Тогда кто-то из новых партий проносит в зону «бабки».

— Но ведь шмонают всех подряд!

— За «бабки» шмон иной. А твоя охрана как и моя, лажанулись продажные! — выругался Касьянов.

— Ну, у тебя есть «утки». Подошли к охране! — посоветовал Егор.

— Подумай, что предлагаешь? Это жизнью чело­века рисковать! Тут

и думать не надо, что с ним устроют в зоне. Здесь такое не пройдет.

— А если как у нас? — встрял Касьянов.

— Не получится. Мои прослышали об этом случае. И теперь при них, кроме анализов, ничего не возьмешь.

— Имеется у меня оперативник, уже три года ра­ботает в зоне. Шустрый, хитрый как сто чертей. Не знаю, чист ли он на руку? Но он сумел бы раскрутить клубок, если сам в нем не запачкан,— задумался Со­колов.

— А юрист? Или ни на что не годен?

— Старый человек побоится рисковать собой. Че­стно говоря, я только жду, когда его заменят? Уже не­много остается,— признался Александр Иванович.

Прошло чуть больше месяца, и Соколов узнал, как попадают деньги в зону. Они шли с мотористом кате­ра, который перевозил из Поронайска в зону продук­ты, медикаменты, обслуживающий персонал.

Случалось, за день по пять-семь раз мотался от берега к берегу, и всякий заход с наваром для зэков и долей для себя.

Охрана получала свой навар, а зэки в тот же день имели деньги от родни, от корефанов и обязанников.

Охрана знала, что часть денег скоро осядет у них в карманах. В морпорту города катер из зоны всегда ожидали. Деньги, чай, наркота и водка перевозились из города постоянно, их зачастую даже не прятали.

Соколов верил своим людям и никогда не прове­рял. Они воспользовались и осмелели.

Когда оперативник рассказал Александру Иванови­чу, как и от кого получает подсос зона, он пригласил на утро следователя прокуратуры и двоих оперативников из милиции. Объяснив им все, попросил прибыть на катер в штатской одежде. Все случилось неожиданно. Моторист ничего не заподозрил. Соколов нередко по­являлся на судне с проверяющими, с начальством. Те не задерживались подолгу. Их увозили до вечера. Мо­торист даже радовался гостям, ведь предстоит еще ходка к городскому причалу. Он нетерпеливо ждал, когда гости покинут катер. Ведь вон охрана на воротах нетерпеливо поглядывает в сторону причала. Радует­ся предстоящему навару.

Но что это? Гости вместо того, чтобы выйти на бе­рег, вошли внутрь катера.

Моторист, услышав о проверке судна, хотел прыг­нуть за борт, но его предусмотрительно задержали.

Коробки чая, рюкзак водки, пакет шприцев, день­ги,— все это вытащили наверх без труда. Никто особо не копался.

— Это охрана заказала! — ответил дизелист.

— Назовите, чей заказ?

— Я не знаю имени. Сами придут за своим...

— Мы поторопим. Вы опознаете.

— А деньги чьи? — спросил следователь, наблю­дая за обыском моториста.

— Да что копаетесь? Вон у него на локтях мешоч­ки под курткой. Их без обыска видно! — подсказал сле­дователь, составляя протокол изъятия.

Моторист — вольнонаемный человек — сидел, по­нурив голову. Он понимал, что его ждет, и отчаянно выкручивался, пока не запутался окончательно.

— Скажите, кому должны были передать все при­везенное? — спросил следователь.

— Я их не знаю,— ответил упрямо моторист.