Топить их всех!
Шрифт:
Солнце жгло немилосердно. Дышать становилось все трудней. Сомлевший швейцар уже собирался уйти в фойе, под спасительный холодок кондиционера, когда рядом с «Планетой» остановился огромный джип «Шевроле-Субурбан». На таких машинах, как правило, передвигались или местные бизнесмены, завязанные на Администрацию президента, или госчиновники высокого ранга, или менеджеры «Интернэшнл даймонд». Номера внедорожника свидетельствовали, что он явно взят напрокат. Стало быть, в гостиницу пожаловали гости…
Швейцар торопливо застегнул верхнюю пуговицу ливреи, поправил фуражку с позументами и бросился открывать дверку. Однако не успел этого сделать:
Водитель джипа откинул клетчатую арафатку, придавленную к голове золотым обручем. Швейцар и вовсе раззявил рот: за рулем «Шевроле-Субурбана» сидела молоденькая смуглая женщина. Приязненно кивнув в ответ на поклон, она направилась к фасаду отеля. Подоспевший бой бросился открывать дверь.
– Prego, signior! – Ее спутник – высокий мужчина с огромным рубином в кольце на пальце небрежно сунул швейцару объемный саквояж.
Спустя несколько минут странные гости уже заселялись в отель. Заполняя карточки, визитеры представились ливийскими бизнесменами, мужем и женой. При этом между собой они изъяснялись то по-арабски, то по-итальянски. Последнее не удивляло – ведь Социалистическая Народная Ливийская Арабская Джамахирия еще сравнительно недавно была итальянской колонией.
Пожелав ливийцам приятного времяпрепровождения, швейцар бросился к телефону; как и многие служащие гостиничного бизнеса, он давно и плодотворно сотрудничал с ведомством Набуки Вабанды. «Телефон доверия» местного МВД работал круглосуточно и безотказно. Зарубежные гости внушали естественное подозрение, которым швейцар и поспешил поделиться с дежурным.
– Это, наверное, шпионы из ливийской демократии! – с азартом сплетника доложил швейцар. – Приехали, сволочи, нас вербовать…
Спустя полчаса швейцара вызвали в суши-бар, расположенный неподалеку от «Планеты». Оперативник в штатском был подтянут и деловит. Подробный инструктаж не оставлял сомнений в серьезности сложившейся ситуации. За ливийскими бизнесменами требовалось следить в оба, оставаясь при этом скромным и вежливым. Нищих, попрошаек, карманных воришек и проституток с проваленными носами запрещалось подпускать к отелю даже на пистолетный выстрел! Горничным, портье и остальной прислуге следовало строго внушить: гостям не грубить, постелить в номере новое чистое белье, тщательно прочистить и вымыть сантехнику, в личных вещах не копаться, о краже разных полезных мелочей вроде зубных щеток и лезвий для бритья позабыть!
– Как только они куда-нибудь отлучатся – сразу же звонить лично мне! – с безулыбчивой теплотой распорядился полицейский.
– Чаевые хоть брать можно? – уныло поинтересовался швейцар, уже предвидя ответ.
– Ни в коем случае! У наших дорогих гостей может сложиться неправильное мнение о молодой африканской демократии!..
– А я говорил Вашему Высокопревосходительству: рано или поздно этот так называемый цивилизованный мир одумается и поймет, что с нами проще дружить, чем враждовать! – Набука Вабанда положил перед президентом отчеты о наружном наблюдении за ливийскими гостями.
– Я свой народ за цивилизованным миром не поведу! – процитировал всенародно избранный слова такого же, как и сам, международного изгоя, поразившего его ум посредством выступления по телевизору.
– Взгляните. – Министр внутренних дел кивнул на бумаги. – Что-то непохожи они на обычных бизнесменов!
Азариас Лулу быстро пробежал глазами принтерную распечатку и непонятливо уставился на собеседника.
– Но и на шпионов из Организации африканского единства они не слишком-то похожи. Разве шпионы так себя ведут? Все утро шлялись по рынку, заехали в порт, пообедали в ресторане при гостинице, погуляли по набережной…
– Вы дальше, дальше посмотрите! – Набука Вабанда мягко колыхнул огромным животом. – Их джип видели в районе, где предположительно скрываются недобитые мной оппозиционеры.
– К тюрьме случайно не подъезжали? – быстро вставил президент; ему совершенно не хотелось, чтобы странные «ливийские бизнесмены» заинтересовались судьбой экипажа «Новочеркасска».
– Пока нет. Однако начальник тюрьмы уже получил инструкции, что делать в случае их появления. Мы там на всякий случай ремонт дороги затеяли, так что в случае чего… А вот три международных звонка, зафиксированные нами, – это действительно любопытно, – главный полицейский страны предъявил последний козырь. – Один – в Триполи, два – в Аддис-Абебу… Притом при разговоре с Эфиопией они изъяснялись явно на конспиративном языке!
Штаб-квартира Организации африканского единства, восстановления в которой так жаждал диктатор, как раз и находилась в столице Эфиопии. Поведение «ливийских бизнесменов» явно настораживало; по всем признакам выходило, что они – шпионы ОАЕ. А уж если Организация африканского единства заслала сюда законспирированных шпионов – это значит, Аддис-Абебу явно интересует все, происходящее тут… Вот и получалось, что от отчета гостей зависит признание или не признание людоедского режима африканскими странами.
– Думаешь, чиновники из ОАЕ могли попросить Триполи прозондировать тут почву? – задумчиво спросил Азариас Лулу.
– Конечно! Муаммара Каддафи, президента Ливии, хотя и называют… извините, диктатором, но в Аддис-Абебе еще принимают, – серьезно ответил Набука Вабанда. – Да и для прогнивших правительств Европы, Америки, Китая и России он полностью легитимный.
Азариас Лулу всегда симпатизировал полковнику Каддафи. И вовсе не потому, что тот являлся одним из спонсоров мирового терроризма и лучшим другом самых отмороженных международных негодяев. И даже не потому, что в восьмидесятые годы ливийские спецслужбы взорвали гражданский самолет над швейцарским местечком Локерби. Каддафи всегда смачно и со вкусом посылал подальше всех внешних врагов, все эти прогнившие демократии Запада, Востока, Севера и Юга. Если посланники ливийского диктатора действительно имели отношение к Организации африканского единства – с ними стоило попытаться договориться…
– Допустим, они действительно из ОАЕ, – задумчиво молвил гарант конституции. – Допустим, от них многое зависит… Каковы твои предложения, Набука?
– Сделать все возможное, чтобы у них сложилось адекватное впечатление от посещения нашей экваториальной демократической страны.
– Водка и шлюхи? – перевел президент с дипломатического языка на общедоступный.
– Мусульмане… Не пьют.
– Вот что значит слаборазвитая страна! – хмыкнул диктатор. – А что насчет девок?
– Тоже сомневаюсь – они ведь муж и жена. Во всяком случае, по документам.