Торлон. Война разгорается. Трилогия
Шрифт:
— Равновесие.
— Хорошо. Бытие в Равновесии дает Устранение причин бед. И происходит все это лишь тогда, когда человек поступает как бог, живущий на земле.
Пенни не верила собственным ушам. Все, что говорила ей сегодня Руна, находило в ней моментальный отклик, будто она это знала и теперь лишь вспоминала. Но бабушка точно ничего подобного рассказать ей не могла. Тогда откуда же?
— А почему у меня иногда возникает такое ощущение, как если бы это со мной уже когда-то происходило? — вслух задалась она вопросом, не надеясь получить ответ. — Хотя я знаю, что этого не было.
— Этого не было с тобой в нашей действительности. Но запросто могло произойти в другой. Например, во сне. Некоторые мудрые люди верили, что мы одновременно живем в нескольких мирах, а во время сна, когда наше явное тело спит, другое, тело Нави, переносится в те миры, где мы точно так же живем и общаемся со знакомыми и незнакомыми по этому миру телами. Так мы за одно время получаем не один, а несколько опытов жизни. И быстрее развиваемся.
Впоследствии Пенни думала, что заметила за окном какую-то тень, подходившую к дому, и потому с уверенностью сказала:
— Сейчас в дверь постучат.
Но тогда она сказала это просто так, словно очнувшись и вспомнив такой же случай. Сидела она при этом спиной к двери и потому никакого движения за окном видеть не могла.
В дверь постучали.
— И кто же это? — поинтересовалась Руна, вставая. Причем поинтересовалась у нее, у Пенни, словно пытаясь проверить ее прозорливость.
— Бабушка, — машинально ответила девочка, вспомнив свой утренний сон.
Она ошиблась: Руна впустила в избу не бабушку, а привратницу Дилис. Не тратя время на вежливость и даже не сняв капюшона, Дилис отмахнулась от предложения присесть и велела Пенни немедленно собираться и следовать за ней. То, что она прерывает занятия, ее совершенно не волновало.
Пенни бросила извиняющийся взгляд на Руну. Та успокаивающе кивнула и стала собирать разложенные на столе рамки.
— Я как разберусь, так сразу прибегу, — заверила ее девочка.
— Не спеши. Если ты сможешь запомнить то, о чем мы говорили, для одного дня этого будет вполне достаточно.
— Не забудьте про мазь, — оглянулась Пенни уже в дверях. — Сперва живицей натираете, потом лежите, чтобы впиталась, а потом плотно обматываете, подложив сирень. Вот увидите, как быстро поможет. Куда мы идем? — спросила она Дилис, торопливо семеня за ней по хрустящему снегу. — Какие-нибудь вести от моей бабушки?
— Не знаю, — не сразу оглянулась женщина. — Распоряжение Корлис. Не отставай давай.
«Дело серьезное», — почувствовала Пенни, прибавляя шаг. Она никак не предполагала, что Мать Черной башни будет вызывать ее к себе по пустякам. Неужели что-то стряслось с бабушкой?
Бабушка не шла у нее из головы всю дорогу. Утренний сон, рассказ Руны про связь между Явью и Навью — все это теперь заставляло Пенни по-новому смотреть на знакомые вещи и видеть в них скрытый смысл. Правда, внутренний голос затаился и помалкивал, вероятно не желая оказаться виновным потом, когда все окажется не так страшно.
Они подошли к обыкновенной, хотя и довольно внушительной по размерам избе, в которой Пенни не сразу признала тот дом, где их впервые встречала посреди ночи тетушка Корлис. Под крыльцом послушно томились на привязи три коня, в которых она попыталась, однако так и не смогла угадать бабушкиного. Для нее теперешней то ночное приключение, когда ее везли в телеге, а потом отбивали погибшие из-за этого мерги, сейчас вообще представлялось чем-то совершенно нереальным и никогда с ней не происходившим. А может, ей приснилась не только бабушка, но и вся предыдущая жизнь?..
Корлис рассеяла ее сомнения. Она стояла у дальнего окна в своем неизменном черном платье, только белый пояс сменился синим, а драгоценные камни куда-то исчезли. Вид у нее, когда она повернулась к вошедшим, был хмурый, и у Пенни предательски сжалось сердце. Тем неожиданнее прозвучали слова Матери, не пожелавшей тратить время на приветствия.
— С Радэллой все в порядке, не переживай. Она уже дома и передавала тебе привет.
— Откуда вы знаете? Она была здесь?
Корлис пропустила эти недостойные ее вопросы мимо ушей и продолжала:
— Но у нас возникли непредвиденные неприятности. Тот человек, за которым она гналась, тот, что похитил тебя и покорил своей воле твоих друзей, оказался еще более непростым, чем мы подозревали. Некоторое время тому назад он странным образом исчез, его искали, но не нашли, и вот он вернулся сам…
— Бабушка его что, убила?
— Хотела, конечно, однако мы ей помешали, — снизошла до ответа Корлис. — Иначе у Обители могли бы возникнуть очень крупные неприятности.
«Сейчас она объявит, что выгоняет меня на улицу», — мелькнуло в голове у Пенни, и она сделала глубокий вдох, чтобы принять эту весть с достоинством.
— Получилась небольшая заварушка. Две наши сестры оказались ранены твоими друзьями, которых пока не удалось спасти, но пока все живы. Расскажи-ка мне поподробнее, как ты познакомилась с тем человеком.
— А бабушка вам разве не рассказывала? — У Пенни ослабли ноги, и она опустилась на ближайший стул, не спрашивая разрешения.
— Мне важно, что ты об этом знаешь.
— Она привезла его к нам на телеге. Я как раз выходила из дома. Пока мы распрягали Веселку, он забрался к нам в дом. Что он там делал, не знаю, но, когда я вошла, бабушка уже ругалась с ним. Прибежал Каур с сыновьями, наши хорошие соседи. Мужика этого схватили. Но он что-то там сказал, и Каур сделал вид, будто убивает бабушку. То есть я думала, что он убил ее по-настоящему, и очень испугалась. А потом они все стали связывать меня, бабушку бросили, меня перетащили в телегу, и мы куда-то поехали. А потом меня пытались спасти мерги, но их всех поубивали.
— Это меня уже не интересует. Ты никогда его раньше не видела?
— Кого? Того человека? Нет, что вы, я бы его сразу запомнила. Правда, может, и не запомнила бы. У него какое-то скользкое лицо, противное, незапоминающееся.
— Откуда он у вас взялся, как ты думаешь?
— Я же говорю, что его бабушка подвозила. Она, может, что подробнее скажет, а я его только у нас в избе как следует разглядела тогда.
— С Радэллой мы уже разговаривали.
— Вы видели ее? Как она?
— Я же говорю, что все в порядке. Сама я ее не видела, но знаю, что она слегка ранена и сожалеет, что отважилась в одиночку на эту погоню. Если бы наши сестры не следили за ней, все могло бы закончиться гораздо хуже. Твой Каур и его сыновья, похоже, действительно храбрые и сильные воины. Жаль, что их пока не удалось вернуть в себя.