Торжество долгой ночи

Кравец Саша

Все были до того удивлены его появлению, что не могли найти слов приветствия, хотя Люк, похоже, и не ждал восторженного приема. С неподвижным выражением лица и хладнокровной наружностью, он вынул из-за пазухи пистолет и снял с предохранителя. Нина инстинктивно отпрянула назад, совершенно не понимая, к чему эта выходка. Кай, увидев в Люциусе угрозу, молниеносно обнажил оружие и напружинился в боевой стойке, предупреждая о своей бдительности. Воздух дрожал в предвкушении чего-то недоброго.

Гром выстрела

сотряс стены внезапно, наполнив душу неподдельным страхом. Выпущенная пуля поразила Грейсона в голову, отчего он дрогнул и безжизненно осел на стуле. Панический ужас появился в широко открытых глазах присутствующих, наложив на всех немоту. Люциус опустил руку с пистолетом, гордо вскинув подбородок, как будто сделал что-то чертовски правильное.

Кай готов был нанести ответный удар.

– Стой! – Нина вовремя обуздала его жажду возмездия. Люк ничего не делал просто так, ему следовало дать возможность объясниться.

– Какого черта? – Джеймс еле сдерживал яростный порыв, чтобы не наброситься на Люциуса с голыми руками.

Нина смотрела на труп с помутившимся разумом, не в силах заговорить. Грей был ее другом и единомышленником, хранителем разбитых надежд и непростых дней оплакивания утраченной любви. Он жил, не желая быть другим в тягость, отдавал всего себя, ничего не требуя взамен.

Так за что же в итоге был удостоен такой страшной участи?

Чувство потери захлестнуло Нину вместе с сердечной болью. Чувство, пугавшее ее и при этом заставившее ощутить себя кем-то большим, чем человеком, продавшим душу дьяволу.

Каково же было ее изумление, когда в лице Грейсона начали проступать чужеродные черты. Нина внимательно пригляделась, и тут до нее дошло: он принимал иной облик. В минуту темные волосы сплошь покрыла серебристая седина, шрам на фарфоровой коже затянулся, а плечи сбавили в ширине. На стуле лежал белый демон, и мертвое спокойствие на его лице невольно вязалось с подозрением, что убит был Горан.

Основательно сбитый с толку, Кай медленно опустил пистолет, всем видом говоря, что не был осведомлен о способности близнецов к перевоплощению.

– Вот же срань, – выдохнул Джеймс, по всей видимости, не до конца доверяя увиденному. – А где тогда…

Он обернулся к Люциусу с очевидным вопросом, но ответ не последовал.

– Где? – повторил Джеймс уже с напором.

«Если Горан собирался выдать себя за Грея, он должен был быть уверен, что настоящий Грей не вернется домой», – размышляла про себя Нина, и от собственного умозаключения волосы на затылке зашевелились. Она уставилась на Люциуса внимательными глазами, точно хотела отыскать подтверждение или опровержение догадок.

Его молчание готовило к худшему варианту.

– Что тут происходит?

Шатаясь, словно в бреду, Грей удерживал себя на ногах благодаря стенам. Изуродованный

багровыми синяками и ссадинами, он узнавался с трудом; поверив в его смерть, Нина сперва не пыталась распознать в лице что-то знакомое. Зажимая область солнечного сплетения свободной от опоры рукой, Грей тяжело дышал через рот, и было явственно заметно, как непросто давался ему каждый вдох, откликаясь мученической гримасой. Обнаружив труп Горана, он дотронулся до кровоточащей раны у своего виска и сморщил брови то ли от болезненного ощущения, то ли в попытках вспомнить случившееся.

– Я думал… этот тип меня прикончит, – едва смог проговорить Грей, пропуская воздух сквозь сомкнутые зубы.

– Все благодарности потом.

Не выпуская Люциуса из цепкого взгляда, Джеймс немного приподнял подбородок в выражении глубокой признательности. Нина поняла его жест без слов: она как нельзя лучше знала о таланте Люка вовремя приходить на выручку.

Что же Люциус задумал на этот раз?

– Через двенадцать часов мы должны быть в поместье Элфорда, – его заявление звучало, скорее, как беспрекословный приказ.

– Чтобы… – Джеймс намекнул на более развернутое объяснение.

Люк театрально закатил глаза:

– В крокет с Лорканом поиграть. Еще версии?

– Ты предлагаешь нам осадить особняк, полный охраны? – Нина развела руками, указывая на численное меньшинство.

– Надеюсь, в этот раз обойдемся без гончих, – перебил ее Джеймс, вдохновленный идеей осады куда больше.

– Гончих? – Кай недоуменно вскинул брови.

– Ну, судя по всему, питомником он не обзавелся, – Грей натужно истолковал возникновение предыдущего вопроса.

– Ты ведь знаешь, как устранить Лоркана, я прав? – Джеймс снова обратился к Люку.

– Допустим.

– Отлично! – Кай ударил кулаком по столу, приковав к себе взгляды. – Ты хочешь устранить Лоркана, а что будет с нами? Со мной? С ней? – он указал пальцем на Нину.

– Зависит от твоего решения, – загадочно улыбнулся Люк.

Нина почувствовала, как от его слов внутри что-то сжалось, и стало так тошно и скверно от всех этих загадок, недоговоренностей и спутанных перипетий, что она не смогла сдержать недовольства.

– Погоди! В который раз мы уже об этом говорим?

Люк невинно пожал плечами, будто не понял, о чем речь. Его притворство откликнулось в груди злобным раздражением; в гневе Нина бросилась из помещения, попутно пихнув Люциуса плечом. Довольно с нее на сегодня странностей.

Она едва отошла на пятнадцать шагов, когда Люк нагнал ее в коридоре. Схватив девушку за локоть, он грубым рывком притянул ее к себе. На Нину пристально уставились зеленые глаза, не излучая ничего доброго.

– В чем дело? – сердито прошипел Люк.