Тот, кто называл себя О.Генри
Шрифт:
— Давайте попробуем третий выпуск дать тоже в тысячу листов, — предложил осторожный Мак-Леан.
Билл запротестовал:
— Ни в коем случае! Если дальше так пойдет, мы залезем в долги, с которыми нам не расплатиться.
Он установил третий выпуск в шесть тысяч листов.
Мак Леан пожал плечами, но спорить не стал.
Редакция начала подготавливать номер.
Отныне день распределялся так: с десяти утра до шести вечера Билл сидел в бронзовой кассовой клетке, а с восьми до двенадцати — за редакционным столом, обрабатывая материалы, отдавая распоряжения и просматривая подшивки старых газет. Он с нетерпением ожидал того момента, когда можно будет навсегда покончить с банком и навсегда отдать себя новому делу. Он заразил своим энтузиазмом Атол. Однажды она гордо ввела его в маленькую комнату за кухней, которая раньше служила кладовой. На шестидесяти квадратных футах Атол ухитрилась создать полное подобие солидного рабочего кабинета. Стол, два стула, пепельница, ваза с цветами, коричневый блокнот, чернильница и набор карандашей — все было тут.
— И еще тишина в придачу, — сказала Атол. — Сюда ни чего не слышно. Это самая тихая комната в доме.
Билл молча поцеловал жену.
Черт возьми, разве будущее не прекрасно?
По утрам, приходя в банк, он всегда пересчитывал наличность в кассе.
В июле он, как обычно, открыл сейф и сразу заметил, что в денежном ящике не все в порядке. Бандероли кредиток были переложены с места на место. Он быстро пересчитал их. Все налицо. Пересчитал ассигнации, лежащие отдельно. Не хватало ста долларов.
Он закрыл сейф и бросился в кабинет управляющего.
Безукоризненно одетый джентльмен предложил ему стул.
— Не волнуйтесь, мистер Портер. Ради бога, не волнуйтесь, — сказал он. — Я должен принести вам свои извинения и сожалею, что не сделал этого сразу, как только вы пришли на работу. Я должен был оставить расписку на эту сотню, но у меня не было времени.
Он рассказал, что ему срочно надо было съездить ночным экспрессом в Хьюстон, а денег под руками не оказалось. Тогда он открыл сейф и взял сто долларов.
— Надеюсь, вы меня извините, Портер, — с улыбкой сказал управляющий. — В следующий раз я обязательно буду оставлять расписку. А вы, по крайней мере, будете знать, кто мог открыть сейф. Ведь ключи от него только и есть у вас и у меня. Фактически мы — хозяева банка.
Он вынул бумажник и подал Биллу стодолларовую бумажку.
Третий номер «Катящегося камня» вышел в конце июня. Он был весь выпущен в долг. Целый день, с десяти утра до десяти вечера, Билл провел как в чаду. Это было похоже на игру в карты — он объявил ставку и сделал первый ход; теперь оставалось ждать, какой картой ответит читатель.
Газеты — двадцать пять пачек по сто экземпляров — лежали в редакции. Пятнадцать пачек унесли мальчишки Билл ждал, когда они возвратятся за второй партией. Он сидел за столом и смотрел на Мак-Леана. Мак-Леан в десятый раз зажигал свою сигару.
— Как вы думаете, Эд, разойдется тираж, или…
— Я ничего не думаю, — ворчливо отозвался Мак-Леан. — Сейчас думают читатели, которые покупают газету.
— В восемь часов пришел первый разносчик и выложил на стол перед Биллом семь с половиной долларов.
— Покупают? — спросил Билл.
— Берут, — ответил мальчишка.
— Возьми еще пачку, — сказал Мак-Леан.
— Разносчик взял газеты и исчез за дверью.
— Я думаю… — начал Билл.
— Думать будем, когда вернется последний парень, — отрезал Мак-Леан.
К девяти часам пришли еще двое.
В углу оставалось двадцать две пачки.
Ожидание становилось невыносимым. Билл готов был сам схватить связку газет и побежать по улице, предлагая «Катящийся камень» каждому встречному.
Он не выдержал наконец. Поднялся, взял со стола шляпу и сказал Мак-Леану:
— Пойду проветрюсь немного.
На Четырнадцатой Западной разносчиков не было видно. Он свернул на Пекан-стрит.
Мальчишка стоял в гуще пешеходов и кричал во всю ширь своих легких:
— «Роллинг Стоун»! Самая смешная газета в Остине! Купите «Роллинг Стоун»!
Билл увидел, как один из прохожих остановился и взял у разносчика номер. Мальчишка стремительно отсчитал сдачу и заорал пуще прежнего:
— «Роллинг Стоун»! Пикантные анекдоты! Много смеха! Купите «Роллинг Стоун»!
Билл возвратился в редакцию, швырнул на стол шляпу, вытер платком лицо, закурил.
— Вы знаете, как они называют газету, Эд? — сказал он Мак-Леану. — Сборником пикантных анекдотов. Пикантные, слышите? Откуда они знают это слово, а?
— Не все ли равно? — проворчал Мак-Леан. — Пусть кричат что угодно. Пусть называют «Катящийся камень» самым гнусным изданием на Юго-Западе, а нас — самой отъявленной шайкой бандитов, лишь бы газету покупали.
Он зажег сигару, несколько раз затянулся и взялся за ручку двери:
— Пойду тоже пройдусь немного.
К одиннадцати часам разошлись две тысячи листов. Билл взял со стола доллар и подбросил его вверх:
— Если орел, то…
Доллар, звякнув, лег женской головкой вверх.
— Что? — спросил Мак-Леан.
— У меня всегда получается решка, — сказал Билл.
В половине двенадцатого пришли разносчики и бросили в угол непроданные газеты.
В половине первого Билл сосчитал выручку. Она составляла сто три доллара пятнадцать центов. Только-только покрыть долги.
Мак-Леан бросил окурок сигары в угол и ушел не попрощавшись.
Билл закрыл дверь редакции на ключ и направился в ближайший ночной бар. Он выбрал укромный столик, заказал виски и погрузился в раздумье.
Полчаса сидел он, глядя перед собой и не видя стакана. Потом встрепенулся, выпил и заказал еще. После третьего стакана он расхохотался:
— Слышь, Майк, а ведь я хотел стать предпринимателем.
— Меня зовут Рэгзи, — сказал официант.
— Отлично, Рэгзи, — сказал Билл. — Так слышишь, я хо тел стать предпринимателем.