Тот, кто знает. Книга первая. Опасные вопросы
Шрифт:
Через пятнадцать минут Игорь, упакованный в новенькую куртку-аляску оливкового цвета с оранжевой подкладкой (мама постаралась к его приезду), мчался с пластинкой в руках к месту встречи со Светой. Казалось бы, ничего особенного не произошло, но он чувствовал, что все это неспроста — и ее звонок, и просьба, и свидание, назначенное в девять вечера и явно за спиной у Жорика.
Света жила далеко, от метро «Водный стадион» еще несколько остановок на автобусе, но Игорь, конечно же, поехал ее провожать. И не переставал удивляться тому, что за все время девушка ни разу не упомянула о Жорике, словно его и не было в ее жизни. Сидя рядом с ней в холодном
— Давай я запишу твой адрес, — сказала Света на прощание, когда они стояли перед подъездом ее дома.
— Зачем? — не понял Игорь.
— Завтра привезу пластинку.
— Да не нужно специально ездить, ты что? Завтра созвонимся, все равно будем встречаться все вместе, тогда и отдашь.
— Нет, Игорь, я так не могу. Во-первых, это очень дорогая и редкая пластинка, я ее перепишу завтра с утра и хочу сразу же вернуть, не дай бог с ней что-нибудь случится.
— Господи, Светка, что ты выдумываешь? Что с ней может случиться?
— Ты не понимаешь. — Девушка грустно вздохнула. — Я не хотела говорить, это стыдно, никто из ребят не знает. Но тебе скажу. Понимаешь, у меня старший брат… он… в общем, он сильно пьет. Алкоголик. Он из дома все выносит и толкает за бутылку. Мы с мамой давно уже привыкли все прятать, а он все равно находит и продает. Магнитофон мой унес. Теперь вот у подруги одалживаю. Так что пластинку я хочу сразу вернуть от греха подальше.
Вот это да! У Светки, такой красивой и неприступной, оказывается, брат алкоголик. Игорю отчего-то всегда казалось, что пьянство и алкоголизм бывают только в неблагополучных семьях, а в неблагополучных семьях люди обязательно некрасивые и убогие. Красивые же и умные люди непременно живут в достатке, мире и благополучии.
— А во-вторых? — озадаченно спросил он.
— А во-вторых, я не хочу возвращать тебе пластинку при всех. Жорик сразу поймет, что мы с тобой встречались.
— Ну и что? — не понял Игорь. — Что особенного в том, что ты взяла у меня пластинку?
— Ты не понимаешь, — снова повторила Света, и Игорь почувствовал себя полным идиотом. Оказывается, существует масса вещей, которых он не понимает, зато понимает красивая и умная Света, его ровесница. — Я должна была бы позвонить Жорику и попросить его вместе со мной поехать к тебе за пластинкой. Тогда все было бы в порядке. А я не позвонила ему, и он может подумать, что я хотела встретиться с тобой без него.
— А почему ты ему не позвонила? — тупо спросил Игорь.
— Ты не понимаешь, — в третий раз произнесла Света уже совсем грустно. — Диктуй адрес, и будем прощаться. Поздно уже, мама ругаться будет.
Всю дорогу домой Игорь пытался сообразить, что же такого он не понимает и почему Света и в самом деле не позвонила Жорику, а поехала за пластинкой одна. Но так и не понял.
Утром он провалялся в постели допоздна, выполз умываться только часов в одиннадцать и долго разглядывал в зеркале свою заспанную физиономию. Была суббота, родители дома, из кухни тянет знакомым вкусным запахом — на сковородке поджариваются гренки из белого хлеба с сыром, Игорь так любит съесть несколько штучек со сладким чаем. Когда раздался звонок в дверь, он еще стоял в ванной в одних трусах и неторопливо, с удовольствием брился.
— Сынок! — в ванную заглянула мама. — К тебе девушка пришла.
Света! Ох ты господи, он так разоспался,
— Мам! — крикнул он, приоткрыв дверь. — Кинь мне джинсы и майку, пожалуйста.
Он быстро закончил бритье, оделся и выскочил на кухню. Светка уже сидела за столом вместе с родителями, перед ней стояли чашка и тарелка, ее, совершенно очевидно, пригласили позавтракать вместе со всеми, и она, столь же очевидно, не отказалась. Сегодня она показалась Игорю еще красивее, хотя там, в Томске, он видел девушку каждый день и в самых разных обстоятельствах, и принаряженную, с ярким макияжем, и невыспавшуюся, с опухшим лицом и покрасневшими глазами — перед экзаменами или после затянувшихся за полночь посиделок со спиртным. Но такой, как сегодня, она никогда еще не была. Длинные белокурые волосы завиты в локоны и свободно падают на плечи, голубизна глаз умело подчеркнута тенями и тушью, а также нарядным голубым платьем, слишком тонким и легким, чтобы носить зимой. «И как она не замерзла, — подумал Игорь, усаживаясь рядом с ней за стол. — Январь на дворе, а у нее даже не шуба, а пальто».
— Вы извините, что я так рано вас потревожила, — вежливо говорила Света, — но я Игорю еще вчера сказала, что принесу пластинку прямо с утра. Я думала, он вас предупредит.
— Ну что вы, Светочка, стоило ли так беспокоиться, — великодушно ответила Елизавета Петровна.
— Нет, у меня принцип: ценные вещи вообще лучше ни у кого не брать, а если уж взял, то как можно быстрее вернуть.
— Похвально, — коротко бросил Виктор Федорович. — И вообще радостно слышать, что у нашей молодежи есть хоть какие-то принципы.
— Пап, — Игорь умоляюще взглянул на отца, — ну зачем за завтраком говорить о политике?
— Принципы — это не политика, это нравственность, а говорить о нравственности уместно всегда и везде, эта тема неисчерпаема и актуальна, — внезапно выдала Света.
Игорь ошеломленно уставился на девушку. Что она такое говорит? И это Светка, которая на лекциях умирает от скуки и готовится к экзаменам ровно столько, сколько нужно, чтобы получить хиленькую четверочку и не потерять стипендию? Это Светка, которая больше всего на свете любит наряды и танцульки и считает себя первой красавицей Томского университета? Да откуда она слова-то такие знает? Отец, однако, ничего необычного в ее словах не уловил, но это и понятно, он ведь видит Светку в первый раз и не знает, какая она на самом деле.
— Ну, с этим, уважаемая гостья, я бы поспорил. Нравственность не так легко отделить и отграничить от политики, как вам кажется. Они очень взаимосвязаны и влияют друг на друга. Какова политика государства, такова и нравственность в обществе. Но, впрочем, это действительно слишком тонкая и сложная материя, чтобы обсуждать ее субботним утром за завтраком. Давайте лучше поговорим о приятном.
— Давайте, — с готовностью согласился Игорь, поглощая уже третий гренок.
Они принялись обсуждать культурную программу на предстоящие каникулы, отец со знанием дела советовал, куда сходить и что посмотреть, обещал достать билеты.
— Но только по пять билетов я вам обеспечить не смогу, — предупредил он. — Это много.
— А зачем нам пять билетов? — Света выразительно округлила свои голубые глазки. — Нас же двое, я и Игорь.
Игорь поперхнулся и долго откашливался, мама похлопывала его ладонью по спине, а Виктор Федорович некоторое время насмешливо посматривал то на сына, то на девушку в голубом платьице.
— Ну что ж, — наконец произнес он, — если двое — то уже легче.
После завтрака Игорь пригласил Свету в свою комнату и показал свою коллекцию пластинок и магнитофонных записей.