Тот самый сантехник. Трилогия
Шрифт:
Опыт полезный. Для здоровья пригодятся. Нужно слушать доктора!
Полную тележку Боря набрал. Молча, зло и расчётливо инструментарий заново собирая. Стасян смотрел на него с подозрением, но о карме и дедах на этот раз предпочитал умолчать. Захочет — сам расскажет.
Боря расплатился на кассе, тележку к джипу подогнал, а когда стал разгружать, не сдержался. Ворот куртки поднял от ветра, палец к небу воздел и заявил важно:
— Стасян, я мало в жизни понимаю. Но если женщина звонит и просит, значит надо ей очень.
— А что
— Надо и всё тут. Делай или пропади из её жизни навсегда. Понимаешь?
— Ну теперь похоже понимаю, — протянул Стасян и улыбнулся. — Вы меня в свои ролевые игры втянули, походу. Но я парень скромный, к тройничкам не приучен. Так что давайте это… без меня, короче.
Боря снова зыркнул, прошипел почти:
— От Дашки значит, отказываешься?
Лицо крановщика застыло в момент между обдумыванием и озарением. Бабка рядом перекрестилась, где-то в мире заплакал гримёр фильма ужасов.
А Боря вздохнул освобождённо, завёл автомобиль с брелока и добавил:
— Короче, поехали. Работы много. Пообедаем по дороге.
— Так мне теперь что, на кольцо надо зарабатывать? — тут же сориентировался крановщик, задумавшись так глубоко, что показались звёзды в глазах. — Да и цветы теперь. Шуры-муры. Все дела.
— Во-во, опять аванс просить, — ответил Боря и притопил педальку газа. — А пока копить будешь и ухаживать, заодно и курить бросишь.
— Это зачем ещё?
— Всё равно на радости жизни у тебя мелочи больше не останется.
— Так это… — крановщик почесался от нервов и переспросил. — А может ну его?
Боря взглянул глазами киллера, Стасян снова ладони выставил.
— Да понял, понял. Хорошая. Помню.
И внедорожник рамный их дальше помчал.
Работа сама себя не сделает. Главное в процессе и о себе не забыть. Иначе с Пахомом рядом прилягут.
Глава 14 — Помноженное на ноль
Обед всухомятку — привычное дело. Человеку труда не получается есть супы-борщи по столовым и выбирать из первого, второго и десерта, когда полный автомобиль труб и сантехкомплекатующих.
Некоторые атрибуты скорого ремонта из окон торчат. Прочие на крыше привязаны на багажнике и остановки госинспектора сами просят. Сиденья задние разложены, да всё до крыши сплошняком загружено разным.
— Сзади ничего не видно, — попенял Боря. — Но машина умная, она вперёд едет. Прорвёмся.
Подъехав к самому подъезду, Боря разгрузил закупки и принялся формировать «посылки» по квартирам. В качестве мула выступил крановщик. Только трубы себе не на спину нагружая, а в руки собирая, как бамбук юго-восточные аборигены. Или хворост бабули у леса.
— Ты унесёшь то? — бывало спросит его Боря между ходками.
— Ну а чё? Дури во мне много, — отвечает ему Стасян обычно, а один раз даже добавил. — Это же не брус по всей деревне таскать.
— А зачем его по всей деревне таскать? — не понял Боря, дверь подъездную придерживая.
— Помню с батей и братьями клуб сельский разбирали. А тележка одна. Ну, Петька мелкий тележку первый сопрёт, конечно, катит, радуется. Батя с братом в паре тащат, пыхтят. А я в одного на плече тащу, да главное на окрики не поворачиваться. Лиственница, она, знаешь ли, тяжёлая. С годами только крепче становится.
Боря вспотел от одного представления этой картины, а Стас спокойно продолжил:
— Короче, первые полкилометра ещё нормально нести. А потом замечать начинаешь, что на бок тебя косит. Ну и на другое плечо перекладываешь и ещё полкило топаешь. И обратно выравниваешься.
Боря брови страдальчески скривил, вздохнул с сочувствием, вновь юнита освободившегося нагрузил. А тот дальше рассказывает как сельское радио:
— Идёшь ещё, солнце жарит. Комары лицо облепят, или мошка ест. Или слепень в шею вопьётся. В зависимости от времени дня то душно, то ебаный дождь зарядит. Насекомые как будто посменно работают.
Боря кивнул и снова порцию приготовил, выдал. А Стасян продолжает разговор за неимением другого собеседника:
— Вот это зарядка была. А не эти хворостинки. Кстати, клуба давно нет, а заведующий клуба до сих пор зарплату получает. А ты говоришь — коррупция.
— Я не говорил! Иди уже на пятый, хорош трындеть, — ответил Боря и по больному надавил. — Кольцо само себя не заработает!
Стасян кивнул, посуровел и снова за дело принялся. Возьмёт, главное, охапкой на раз и всё — сформирована посылка. Доставить только остаётся. А доставка быстрая, когда курьер через ступеньку шагает. Не может иначе.
— Так, это в третью неси, — сверяется с данными на листике Боря, дверь придерживая. — Это в шестую… Это у нас для девятой… Двенадцатая… Ни и последняя — в пятнадцатую снова… Всё, по стояку всё сформировано.
Таскает туда-сюда Стасян с полной загрузкой, а как будто налегке. Душа его поёт. Держит дверь Боря, с листиками сверяется, мрачный весь, о яйцах думает, гаражах и клубе. На ветру только шапку-гондонку оденет пониже на брови, что уши берегло получше.
Заметив в окно беготню и волнения, Коба в тапочках к подъезду спустился.
— О, а я смотрю процесс начался. Отрадно видеть, Боренька. Всё-таки есть у Сарочки чутьё. Не ошиблась с вас. Будь её младшая сестра помоложе английской королевы, мы бы сразу её за вас выдали. Человек вы надёжный.
Говорит клиент, соучаствует, вместо Бори у двери встал. Дверь держит, процесс контролируя, а попутно как давай прохожим высказывать и предлагать всякое:
— Вот и правильно, Олеговна, старые трубы оставляйте. Сколько вам там осталось?.. Да и не говори, Евгенишна? Нынче всё дорого. Грише скажи, всё равно внуки сами ремонт сделают. Вам то чего переживать? Год ещё простоят. Ну а потекут, так потекут, чего уж?.. Коля, я тебя умоляю. Ну капает и капает. Не течёт же. Тазик подставь и дальше себе живи, и жизни радуйся. Ремонт он же как два пожара.