Трагедия 22 июня: блицкриг или измена?
Шрифт:
Прежде всего потому, что переброска, по его же словам, в чем — единственном! — он не ошибся (не удивляйтесь, и такое бывает с профессорами»), началась действительно в 1939 г., а его якобы тонкий намек на якобы толстые обстоятельства хронологически привязан к планам от 11 марта и особенно от 15 мая 1941 г.
Нелишне было бы услышать от «профессора Академии военных наук», каким таким явно сверхчудесным макаром в 1939 г. могли и предполагаться якобы направления якобы главный ударов по рейху именно в том виде, в каком он их использовал, т. е. по состоянию на весну 1941 г. Проще говоря, каким образом в 1939 г. должны были предполагаться те направления ударов, которые разрабатывались весной 1941 г.?!
Сколько же еще надо объяснять «профессорам Академии военных наук», что ни один из этих документов никогда не подписывался ни Жуковым, ни Тимошенко, никогда не покидал стен Генштаба, где в конце-то концов они и осели в спецархиве, никогда не докладывались Сталину, который ни при каких обстоятельствах не россматривал
До каких же пор «профессора Академии военных наук» будут оперировать как истиной в последней инстанции злостной маршальской ложью?! Ведь хотят они того или нет, но становятся соучастниками этой лжи, развешивая лживую маршальскую лапшу на уши нормальным людям!
До каких же пор «профессора Академии военных наук» будут не осознавать и не отдавать себе отчета в том, что если бы Сталин хоть одним глазком увидел эти «гениальные планы», то после того, что случилось 22 июня 1941 г., особенно после исполнения Директивы № 3, список невинных жертв сталинизма всенепременно «украсили» бы такие «мастера» от «безграмотного сценария вступления в войну», как Жуков и Тимошенко? Ведь мощные аналитический ум и память Сталина мгновенно ассоциативным образом установили бы связь между Директивой № 3 и планом от 15 мая 1941 г.
Ну и в заключение объяснил бы сей «профессор Академии военных наук», каким таким сверхрасчудесным макаром из его профессорского поля зрения резко упорхнуло то обстоятельство, что осенью 1939 г. было принято решение о строительстве новой оборонительной линии, вошедшей в историю как линия Молотова. И что причина этого решения проистекала из триады следующих фактов: а) вынесения границ далеко на Запад, но строго на линию исторически сложившейся западной границы ареала геополитического бытия России; б) образования советско-германской границы; в) возросшей угрозы гитлеровской агрессии, к чему привел не советско-германский Договор о ненападении от 23 августа 1939г г., а предательская Мюнхенская политика Запада, нейтрализовать которую, причем с ясным осознанием, что всего лишь на непродолжительное время, пришлось вынужденным подписанием этого договора.
И что количество оборонительных сооружений на этой новой линии должно было превышать аналогичный показатель старой, то есть «линии Сталина», почти в два раза, или, если уж точно, в 1,77 раза (5807:3279). Не говоря уж о куда более серьезных качественных отличиях оборонительных сооружений «линии Молотова» в сравнении с «линией Сталина»!
Однако если последняя строилась в течение 11 лет — с 1928 по 1939 г., — то для строительства «линии Молотова» такого количества времени уже явно не предвиделось — ни по каким, даже самым оптимистичным прогнозам!
Потому что еще весной 1938 г. Сталин уже точно знал, что даже астрологи Третьего рейха рекомендовали Гитлеру осуществить нападение на СССР в 1941 г! Но при всем при этом на тот период не исключалась вероятность вооруженного столкновения уже осенью 1939 г., к чему Гитлера едва ли не пинками под зад подталкивала Великобритания и лице Чемберлена еще в момент совершения Мюнхенской сделки. Это поразительно точно совладало с теми данными, которые личная разведка Сталина еще в конце 1937 г. умыкнула из досье британского МИДа под названием «Германская опасность» (это была уникальная информация, поскольку ее источником был лично австрийский канцлер, конфиденциально сообщивший одному, явно выполнявшему задание британской разведки корреспонденту знаменитой «Times», что со слов лично Гитлера и Геринга «война разразится к осени 1939 г.», что, в свою очередь, совпадало с информацией, полученной СИС по тем же каналам еще в начале 1933 г., о чем Сталин также знал [753] ).
753
Источниками этой информации являлись по состоянию на начало 1933 г. — главный корреспондент «Times» в Берлине Норман Эббат, по состоянию на конец 1937 г. — главный корреспондент «Times» в Центральной Европе и на Балканах Дуглас Рид. В 1934 — 35 гг. их информация уже подтверждалась другими данными советской разведки от источников во Франции.
В самом конце 1938 г., как впоследствии засвидетельствовал видный французский журналист и сенатор, член Совета Республики Жак-Дебю-Бридель, Сталин располагал также и уникальной информацией о позиции Франции по отношению к грядущей агрессии Германии против СССР. Дело в том, что во время французской «премьеры» Мюнхенского сговора с Гитлером, то есть в момент заключения 6 декабря 1938 г. франко-германской декларации (фактически факта о ненападении, как и аналогичный пакт между Великобританией и Германией от 30 сентября 1938 г.), министр иностранных дел Франции Ж. Боннэ тет-а-тет открыто заявил своему германскому коллеге Риббентропу: «Оставьте нам нашу колониальную империю, и тогда Украина будет вашей»! (Эта информация также прошла по каналам личной разведки Сталина, однако во избежание недоразумений сошлюсь на открытый источник: Deb-Bridel J. L`Agonie de le Troisieme Republique. 1929 — 1939. Pariz ivre, 1948. Р. 511 — 512.)
Вскоре после этого, в самом начале 1939 г., в конфиденциальный контакт с советской разведкой вступил в прошлом ближайший соратник
Более того, Сталин прекрасно знал и закулисный механизм провоцирования войны с использованием этих самых гарантий. Потому как в мае — августе 1939 г. его личная разведка умыкнула целую серию особо секретных документов Великобритании и Франции, из которых было четко видно, что собираются делать т. н. «западные демократии», дабы в очередной раз и в избытке пополнить свой и без того на редкость громадный «список сплошных преступлений» перед человечеством [754] .
754
Среди этих документов следует особо выделить нижеследующие: 1. Секретный меморандум британского МИДа от 22 мая 1939 г., направленный правительству Франции. В меморандуме открыто признавалась нецелесообразность заключения тройственного пакта о взаимопомощи между Великобританией, Францией и СССР! Зато совершенно четко было прописано, что «в случае войны важно попытаться вовлечь в нее Советский Союз»! Ну и как тут не вспомнить перефраз одной строки старой одесской песенки: «Если есть у Чемберлена мать, значит есть куда послать!» («Public Record Office» Cab, 23/99, 17.V.1939. Р. 188; «Documents of British Foraign Policy or «FBFP». Third Series. Vol. V. London, 1953. Р. 643). 2. Секретный доклад британского министра по координации обороны лорда Чэтфилда от 27 мал 1939 г. об итогах проходивших в апреле — мае 1939 г. секретных англо-французских штабных переговорах (на уровне Генштабов). В этом докладе черным по белому и с невероятной же циничностью англо-французские генштабовские ублюдки откровенно показали, как они намерены похерить свои же гарантии безопасности Польши: «Если Германия предпримет нападение на Польшу, то французские Вооруженные силы займут оборону по линии Мажино и будут сосредотачивать силы для наступления на… Италию(?! — А. М.). Что же касается Англии, то она, видите-ли, сможет осуществить эффективное воздушное наступление, в случае…, если в войну вступит Бельгия (?! — А. М.) («РпЫю Кссога Ойюе». С«Ь, 23799, 17 Ч 1939 Р. 291, 292).
То есть совершенно открыто расписались, что выданные ранее гарантии безопасности Польше являлись преднамеренным обманом последней! Зато «в случае войны важно попытаться вовлечь в нее Советский Союз» Они, значит, будут отсиживаться и сосредоточиваться хрен знает для чего, а СССР — иди и отдувайся за этих подонков? Право же, тут уж до «двадцать первого колена» вспомнишь об их родословной! 3. Запись секретной беседы от 29 июля 1939 г. политического деятеля Великобритании Родена Бакстона с влиятельным германским дипломатом (на самом деле сотрудником службы дипломатической разведки германского МИДа) Т. Кордтом, из содержания которой было четко видно, что Англия намерена осуществить польский вариант Мюнхенской сделки с Гитлером и сдать ему в аренду территорию Польши для нападения на СССР в обмен на очередной пакт о ненападении с Гитлером, ради чего Р. Бакстон от имени правительства Англии пообещал прекратить ведшиеся в то время переговоры о заключении пакта о взаимопомощи с СССР, начатые под давлением Москвы (Документы и материалы кануна Второй мировой войны. Т. II. М., 1948 С 126).
Ну а концу осени 1939 г. у Сталина имелась столь обширная информация обо всех усилиях Великобритании любыми способами спровоцировать-таки войну между Германией и СССР и, естественно, о соответствующие мерах в том направлении, которые предпринимал Гитлер, что ему, Иосифу Виссарионовичу, уже ничего не оставалось делать, кроме как практически готовиться к отпору гитлеровской агрессии, тем более что образовалась совместная германо-советская граница.
Оттого-то он и заявил той же А. М Коллонтай, что пора готовиться к практическому отпору грядущей агрессии Гитлера, хотя в действительности-то эту подготовку сам он начал значительно раньше.