Трагедия капитана Лигова
Шрифт:
— Да поможет нам бог! — торжественно проговорил Ясинский.
Через несколько дней к борту «Марии» подошла шхуна «Норвегия», якобы зафрахтованная Ясинским. Груз ворвани и уса был перегружен с русского судна на норвежское. Капитан Рюд вывел шхуну «Норвегия» в море. Когда берег скрылся за горизонтом, он взял курс на Сан-Франциско. На капитанском мостике рядом с норвежцем стоял Джиллард. Он снова с победой возвращался к Дайльтону. Президент должен оценить такого советника.
Убийство Рогова
— Мы больше сюда не приедем, — сказал капитан Ясинскому, который стал его ежедневным посетителем. — Создадим свое русское Гонолулу на востоке России, но без этих преступлений.
Ясинский поддакивал Лигову. Командир клипера «Иртыш», капитан второго ранга, Рязанцев, узнав о гибели Рогова, явился на шхуну Лигова. Седеющий моряк со строгим выражением лица выразил Олегу Николаевичу соболезнование и съехал на берег. Он побывал у военных властей, но безрезультатно. Военному губернатору Рязанцев от имени русского правительства выразил недовольство.
Это посещение имело, однако, неожиданные последствия. Накануне отъезда, в полдень, Лигов зашел к Ольхову, нога которого постепенно выздоравливала. Волжанин глубоко переживал гибель Рогова.
— О его семье я позабочусь, — говорил он Лигову.
— Это от меня. — Капитан положил на стол крупную сумму денег. — Кроме того, я буду переводить ей ежегодно пенсию. Больше сюда я никогда не приеду. Возвращайтесь с нами, господин Ольхов.
Но тот покачал головой с печальной улыбкой:
— Кому я там нужен? Слишком много времени прошло. Полюбил я Гавайи.
Смысл этих слов Лигов понял через несколько часов. Капитан трижды откланивался, спеша на шхуну, к Марии, но Ольхов удерживал его, часто поглядывая на часы. И только в четвертом часу пополудни он сказал:
— Вот теперь пора на вашу шхуну! И я с вами. — Тяжело опираясь на бамбуковую толстую трость, он направился к поджидавшему у подъезда экипажу.
Когда они подъехали к пристани, Лигов тревожно воскликнул:
— Что там происходит?
Он хотел выпрыгнуть из экипажа и бежать к дожидавшемуся его вельботу, но Ольхов удержал его:
— Это ваши гости и друзья!
Лигов непонимающим взглядом скользнул по лицу улыбающегося Ольхова:
— Какие, откуда?
— Сейчас узнаете.
Шхуна «Мария» была окружена десятками гавайских каноэ, украшенных гирляндами цветов. Такие же гирлянды свисали с бортов шхуны, виднелись на вантах. На палубе судна было многолюдно и оживленно. Там находились гавайцы в ярких одеждах. Лигов прыгнул в вельбот.
— Быстрее к шхуне!
Увидев капитана, гавайцы с каноэ и те, что находились на судне, громким хором приветствовали его:
— Алоха, алоха, алоха!
Это приятное мягкое слово звучало, как рефрен из какого-то гимна. Когда вельбот Лигова приблизился, каноэ расступились, открывая проход к самому судну. Лигов поднялся на шхуну. Ее было трудно узнать. Кругом цветы, гирлянды цветов на бортах, на снастях. Цветами была устлана вся палуба. В широких плетеных корзинках лежали груды фруктов. Прямо на палубе горками, как ядра у орудий, были сложены кокосовые орехи. Тут же стояли бутылки с вином.
Гавайцы, стройные, с веселыми улыбками, тесно обступили Лигова и Ольхова. На шею капитану и Ольхову были надеты венки из цветов.
— Что все это значит? — спросил Ольхова изумленный Лигов.
Тот не ответил. Из толпы гавайцев вышел человек в европейском белом костюме и по-русски, с сильным гавайским акцентом, сказал:
— Народ Гавайи пришел приветствовать своих далеких братьев.
Он слегка поклонился. На палубе словно ветерок прошел. Гавайцы о чем-то заговорили, и все стали смотреть за борт. К шхуне подходило большое гребное судно с навесом в центре. Его крыша и столбики были обвиты цветами. Под навесом находилось несколько человек. Один из них сидел в кресле.
— Король Гавайев Камехамеха едет приветствовать вас! — сказал Ольхов. — Он весьма был огорчен гибелью Рогова!
Взволнованный Лигов приказал опустить парадный трап и выстроил экипаж. Гребное судно подошло к шхуне, и король неторопливо, с достоинством поднялся по трапу. На нем был легкий белый костюм. Никаких украшений не было на короле, только на шее поблескивала тонкая золотая цепочка с небольшими звеньями алого коралла.
Лигов ступил ему навстречу. Король с дружеской улыбкой протянул капитану и Ольхову руку с тонкими длинными пальцами и обменялся с ними крепким пожатием. На хорошем английском языке он сказал:
— Народ Гавайских островов приветствует далеких братьев! Темные блестящие глаза приветливо смотрели на Лигова.
Король был такого же высокого, как и капитан, роста, но шире в плечах. Старше годами. Голова его с короткими черными до синевы волосами гордо держалась на крепкой шее.
— Я очень счастлив видеть короля Гавайев на своем судне, — сказал капитан.
Выслушав ответ Лигова, король вместе с ним прошел вдоль шеренги выстроившихся китобоев, внимательно всматриваясь в их лица.
Затем король и Лигов направились на капитанский мостик. За ними поднялись несколько гавайцев и Ольхов, который на нетерпеливые расспросы Лигова сдержанно ответил:
— Сейчас все узнаете.
Камехамеха поднял руку — и на палубе, и в каноэ, вновь окруживших тесным кольцом шхуну, стало совсем тихо. Только с берега доносился приглушенный гул города.
Лигов увидел на палубе, у спардека, Марию. Она стояла с Тамарой и лейтенантом с «Иртыша». Это был высокий крепкий молодой офицер с необыкновенно густыми и широкими черными бровями и пытливым взглядом.