Трагедия капитана Лигова
Шрифт:
— Обязательно будем, Олег Николаевич. Нам с вами есть о чем поговорить. Собственно говоря, вы ведь и являетесь одной из причин моего переселения на Дальний Восток!
Лигов удивленно поднял брови, но Владислав Станиславович не стал объяснять:
— Об этом потом, потом!
Лигов и Мария спустились в вельбот, который поджидал у трапа. В него уже были снесены вещи Марии. Ходов радостно приветствовал девушку:
— С благополучным прибытием, Мария Ивановна. — Его рябое лицо расплылось в улыбке. Боцман был счастлив за своего капитана. Теперь, когда у Олега Николаевича сердце больше не будет тосковать о Марии, дела у них пойдут еще лучше.
Подгоняемый дружными ударами весел, вельбот быстро шел по голубой воде к шхуне. Мария, увидев свое имя на носу судна, благодарно пожала Лигову руку.
Она была растрогана. Когда поднялись на палубу, он сказал:
— Вот ты и у себя дома!
— Дома! — повторила Мария, и ее глаза стали печальными. Она вспомнила Петербург, уютную квартиру на набережной Невы, могилу отца в дальнем углу кладбища. Девушка заплакала. Лигов, обняв ее за плечи, повел в каюту.
Пуэйль ворвался к Джилларду с таким, видом, словно за ним гналась стая разъяренных собак. Было раннее утро. В спальню через жалюзи струилась освежающая прохлада. Джиллард наслаждался покоем, и вдруг — этот спившийся испанский проходимец в несвежем белом костюме, в захватанной соломенной шляпе!
До сих пор Пуэйль посещал Джилларда днем или под вечер. Тогда у него была унылая физиономия и всегда просящий взгляд. Сегодня его трудно было узнать. Он не мог оставаться на месте ни секунды. Его шляпа была сдвинута на затылок, руки беспрерывно жестикулировали. Лицо его подергивалось.
— Ну, что случилось? — недовольно спросил Джиллард, выходя из спальни в халате. — Что вас заставило примчаться в такую рань?
— Капитан Удача… в Гонолулу, — быстро проговорил Пуэйль, дыша на советника винным перегаром.
— Какой капитан Удача? — пожал плечами Уильям.
— Русский… Капитан Лигов, будь он проклят! — закричал Пуэйль. — Тот, который…
— …оставил вас на гниющем судне? — засмеялся Джиллард. И сразу же перешел на деловой тон: — Зачем он здесь? Не знаете? Надо знать! Займитесь этим.
— На шхуне есть гарпунер Рогов, — проговорил Пуэйль. — Он без разрешения Совета Лиги…
— Знаю! — Джиллард почувствовал себя охотником и шахматистом. Сейчас ему предстояло выследить этих русских, разгадать их планы и разыграть такую партию, которая бы обязательно окончилась выигрышем.
В полдень он был в особняке Яльмара Рюда. Старый китобой с ножницами в руках ходил вокруг клумбы с яркими голубыми цветами. Нарезая букет, он выслушал сообщение Джилларда. Когда советник умолк, Рюд сказал:
— О приходе шхуны Лигова мне сообщили утром. Есть постановление Совета Лиги, Рогов будет убит.
— Когда?
— Как только сойдет на берег.
— Он будет остерегаться и останется на шхуне!
— Пусть сегодня вечером ваш Пуэйль попытается заманить его в таверну «Черный парус», — предложил Рюд, — остальное мы устроим.
Перед вечером, оставив уснувшую после волнений Марию, Лигов с боцманом съехали на берег. Он торопился повидать Ольхова. Рогов, проводив капитана до трапа, сказал:
— Узнайте, можно ли мне сойти со шхуны?
Гарпунер с тоской посмотрел на зеленые берега, подернутые первыми нежными сумерками.
Ольхов встретил Лигова с некоторой обидой:
— С утра узнал о вашем приходе. День маюсь, жду, а вы не торопитесь! Сам не мог к вам явиться. Вот что-то нога пошаливает.
Ольхов сидел в шезлонге. Правая его нога лежала на низеньком табурете.
— Мы, конечно, не торопились, но… — начал Лигов. Волжанин остановил его:
— Вид у вас, как у именинника. Чему так рады?
Лигов рассказал о Марии. Ольхов искренне обрадовался за Олега Николаевича и, прося прощения за выговор, сказал:
— Желаю счастья, Олег Николаевич! — Он крепко пожал руку капитана. — К вашей свадьбе я приготовил подарок. Только придется его тайком грузить на шхуну.
— Гарпунную пушку?!
— Так точно! И не одну, а две, — торжественно добавил Ольхов.
Он рассказал Лигову, как ему удалось через третьи руки купить пушку у члена Совета Лиги гарпунеров Хальверсена. Лигов не знал, как отблагодарить Ольхова:
— Да бросьте свои благодарности, — говорил Ольхов. — Вот лучше подумаем, кто у вас гарпунером станет. Рогову придется учиться стрелять. Кстати, ему надо остерегаться. Совет Лиги очень настроен против него…
…Через час после отъезда Лигова к шхуне «Мария» подошла шлюпка. В ней сидели двое. В сумерках их лица не были видны. Тот, кто был на руле, позвал:
— Вахтенный!
Когда вахтенный явился, человек крикнул:
— Письмо гарпунеру Рогову от господина Ольхова. Лови! На палубу упал камешек с привязанной к нему запиской.
Рогов прочитал ее:
«Ждем тебя с капитаном в таверне «Черный парус». Немедленно приезжай. Ольхов».
Рогов обрадовался. В этой таверне, недалеко от порта, издавна любили собираться русские. Расположенная в подвальном помещении с низкими каменными сводами, она чем-то напоминала портовые кабачки Петербурга и Одессы.
Рогов спустился в шлюпку. На расспросы гарпунера рулевой отвечал лаконично:
— Я когда-то плавал с капитаном Удачей. Сегодня с ним встретились в «Черном парусе». Он там еще с каким-то русским. Капитан попросил меня отвезти вам письмо. Обделал это за литр рому. Вот и все!
Шлюпка пристала к берегу. Рогов легко выпрыгнул из нее и в сопровождении посыльного, быстро шагая по полутемным портовым улицам, где светились лишь редкие фонари, заправленные китовым жиром, добрался до таверны «Черный парус». На стеклянной двери неприветливого каменного дома было нарисовано китобойное судно с черным парусом. У Рогова мелькнула мысль, что Лигов и Ольхов выбрали неподходящее место для встречи, но тут же он подумал: «Где только моряки не встречаются за бокалом вина!»