Трактат о любви
Шрифт:
побуждается врожденной любовью. Если бы это было не так, — если бы они не обладали
естественной брезгливостью, источником которой является врожденное отвращение, и
естественным влечением, имеющим своим источником врожденную любовь, — то их
существование в животном теле должно было бы рассматриваться как праздное. И это
проявляется во всех частях, на которые делятся эти силы.
Что
враждебностью к определенным предметам чувственного восприятия. В противном случае
животное не могло бы проводить различия между воспринимаемыми явлениями и
остерегаться тех вещей, которые приносят вред, и ощущающая сила в своей истинной
природе была бы излишней.
Что же касается части, ощущающей изнутри12, то она действует, успокаиваясь и
наслаждаясь приятными воображаемыми предметами и т. п., когда они имеются, и жадно
стремясь к ним после их утраты.
А что до гневательной части, то [ее действие] определяется жаждой мести и стремлением к
господству, избеганием слабости и унижения и всего, что на то похоже.
[Обращаясь теперь] к чувственной части, мы предпошлем этому некоторое вступление,
которое будет полезным само по себе, а также для [уяснения] основанных на нем
рассуждений в разделах.
Любовь делится на две разновидности. К первой из них относится естественная любовь. Ее
носитель не успокаивается до тех пор, пока каким-либо образом сам по себе не достигнет
своей цели, если ему не препятствует в этом какая-либо внешняя принуждающая [сила].
Камень, к примеру, не может не достичь своей цели, а именно соединиться со своим
естественным местом и покоиться в нем самому по себе, если только на него не действует
некая принуждающая сила. Так, например, обстоит дело с питающей силой и другими
растительными силами: первая продолжает добывать пищу и претворять ее в плоть до тех
пор, пока какое-либо стороннее явление не воспрепятствует этому. Вторым видом любви
является любовь по свободному выбору. Ее носитель может иногда сам отвернуться от
объекта своей любви; когда он предвидит, что она повлечет за собой какой-то вред, он
взвешивает степень
например, когда осел издали увидит направляющегося к нему волка, он перестает жевать
ячмень и спасается бегством, ибо знает, что грозящий ему вред перевешивает пользу того,
от чего он отказывается.
Иногда два субъекта любви имеют один и тот же объект, причем один из них естественный,
а второй относится к свободе выбора. Так, например, обстоит дело с целью размножения,
когда она соотнесена с растительной силой размножения и животной чувственной силой.
Установив это, мы говорим: чувственная сила животного — вещь, наиболее ясная для
людей в массе, и нам нет нужды разъяснять это. Объект любви неразумного животного
вообще тождествен объекту любви растительной силы. Правда, из любви растительной
силы вытекают лишь такие действия, которые относятся к естественному, низкому, [даже]
самому низкому виду; из любви же животной силы вытекают [действия], основанные на
свободной воле, и они [принадлежат] более возвышенному и благородному виду и
проистекают из более чистого и прекрасного источника, — настолько, что иногда некоторые
животные используют при этом силу ощущения. Широкой публике, поэтому, обычно
представляется, что данный вид любви присущ именно ощущению, но па поверку он
оказывается присущим чувственной [силе], хотя ощущающая сила и принимает в нем
участие как нечто опосредствующее. Чувственная животная сила иногда соответствует
растительной по цели в том отношении, что она достигается без свободной воли.
Таким образом, действительно есть различие в том, каким образом эти силы порождают
деятельность в соответствии с наличием или отсутствием свободной воли, как мы то
наблюдаем в случае произведения себе подобного. Хотя неразумное животное движимо
прирожденной ему естественной любовью посредством свободы воли, заложенной в него
[промыслом божьим] для произведения себе подобного, здесь нет самого по себе
стремления к непосредственной цели, ибо такая любовь преследует два вида цели. Я имею