Транзит
Шрифт:
Я решил появиться очень эффектно и неожиданно (типа: «Разрешите представиться… меня зовут Бонд… Джеймс Бонд…» или так, что-то в этом стиле), поэтому, стараясь быть сначала незамеченным, прошёл вглубь зала, уселся за свободный столик у окна, спиной к бару, и стал ожидать появления официантки, прикрывшись газетой, которую нашёл тут же на столе, делая вид, что абсолютно увлечён чтением. Каких-то пару минут – и подошла ОНА… Остановилась, привычно замерев у столика с блокнотом и ручкой в руке:
– Добрый день, что желаете? Будете у нас обедать?..
– «Кваттро стаджиони», битте, сеньорита… – произнёс я название своей любимой пиццы «четырёх вкусов» и, отложив газету, невинно посмотрел на неё снизу вверх.
Ожидаемый эффект был на «все сто» достигнут: ручка упала на пол, глаза округлились, а она, чуть присев, прикрыла рот рукой и тихо произнесла:
– О-о-о!.. Мой боже!!!.. Мой… Боже…
– Я тоже рад вас видеть, фройляйн… – произнёс я с максимально невозмутимой физиономией, как наверняка бы сделал на моём месте и всемирно известный британский агент 007.
– Это… естественно… не случайное совпадение, нет?
– Нет, дорогая моя, признаюсь сразу: конечно же, всё подстроено! Ты ведь всё равно не ожидала, что приеду, а?
– Не ожидала…
– И не рада?
– Ну… В принципе, рада, потому что надеюсь, что и денежки мои ты привёз? – она уже быстро оправилась от первого потрясения и снова, за что мне и понравилась в Вене, держала себя в руках и отвечала заносчиво.
– Не ломай моё романтическое настроение, я так старался сделать тебе сюрприз.
– Считай, что получилось…
– До скольки работаешь?
– До одиннадцати.
– Как насчёт потом куда-нибудь зайти и всё обсудить? Здесь ты, как я понимаю, времени на это иметь не будешь.
– С места в карьер?
– Почему бы и нет… Да, кстати, милая моя, насчёт этой пиццы я был абсолютно серьёзен – только что прямым направлением из Швейцарии и всю дорогу не евши! – я многозначительно кивнул на «Рейндж-Ровер» с цветными номерами кантона Тюргау и овальной белой наклейкой «СН», стоящий прямо за окном. – И какое-нибудь порядочное пиво, битте…
Судя по выражению лица, джип она оценила. Улыбнулась и, опять, как тогда, на вокзале, красиво покачивая бёдрами, прошла куда-то за барную стойку. А я опять смотрел, как переливаются, качаясь в такт походке, её волосы…
Когда через некоторое время она принесла мне пиццу, я повторил свой вопрос относительно вечера.
– В одиннадцать тридцать стой перед входом, – бросила лаконично Катя и вернулась к своей работе.
Поболтавшись пару часов по городу, за пятнадцать минут перед назначенным временем я уже припарковывал свой «Ровер» на противоположной от пиццерии стороне улицы, напротив выхода. Уже давно было темно, и вокруг меня светились и моргали всеми цветами огоньки ночного Ганновера, по улицам медленно текли реки красных и белых автомобильных фонарей и фар, периодически то тут то там мигая жёлто-оранжевыми поворотниками. Словно НЛО большого размера, в небе над городом висело освещённое круглое тело телебашни. Из проезжающих мимо машин раздавалась громкая музыка, на тротуарах, вместо сосредоточенных граждан в строгих дневных костюмах или рабочих спецовках, появились щебечущие, по-вечернему одетые парочки и тусующаяся молодёжь – на смену озабоченному и организованному немецкому рабочему дню пришла весёлая, пьяная и разнузданная ночная жизнь каждого типичного западноевропейского большого города.
Вскоре в дверях пиццерии появилась Катя и помахала мне рукой, потом, перебежав дорогу в неположенном месте, уверенно дёрнула ручку двери и уселась на правое сиденье джипа.
– Ну, так что ты хочешь предложить? – обернулась ко мне.
– Ты здесь ориентируешься получше, так что скорее рассчитываю на тебя… Какое-нибудь приятное местечко, на твой вкус, где можно и отдохнуть, и пообщаться. Я плачу. Только, пожалуйста, не какое-нибудь «Хард-Рок» кафе, завывающие «Битлз», глубокомысленные длинноволосые очкарики с претензиями на высокую интеллигентность и т. д. Хорошо? А то такие темы меня не возбуждают… Как, идёт?
– О`кей! Заводись.
Пара светофоров, поворот направо в узенькую улочку, и мы уже спускаемся по грохочущей железной лестнице в какой-то слабо освещённый подвал.
Внутри оказалась достаточно приличная дискотека с отдельно стоящими в уголках столиками, два из которых были свободны. Проходя мимо стойки, моя спутница по-дружески поприветствовала бармена и официантку – видимо, ходила сюда часто. Музыка – мягкое «техно» – тоже была мне по душе. Небольшой зал, постоянно пересекаемый зелёными и красными лазерными проекциями причудливых форм, то и дело то целиком менял свой цвет, то погружался во тьму в музыкальных световых эффектах. В воздухе явно присутствовал хорошо знакомый запах палёной «травки».
Мы заняли один из свободных столов подальше от огромных колонок, чтобы можно было поговорить. Катя заказала себе какой-то немыслимый коктейль подозрительного сине-зелёного цвета, с кусочками лимона, киви и чего-то ещё, льдом, торчащими зонтиками и соломкой, я же, сохраняя имидж, – водку «Смирнофф» с сухим «Мартини» («взболтать – не перемешивать…» и так далее – в стиле 007).
– Так, Катя, вот мы и встретились… опять… – многозначительно начал я. – Это, вот, сразу, чтобы ты так не переживала… – я вытащил из кармана куртки и положил перед ней заранее приготовленный конверт с эквивалентом 8600 австрийских шиллингов в немецких марках, естественно, округлённым в большую сторону. – И ещё раз спасибо.
– Денежки? – она взглянула внутрь конверта и, не считая, сунула его в свою квадратную кожаную сумочку, пояснив: – Верю… Сложно себе представить, что ты пёрся в такую даль, чтобы в конце всего этого наколоть меня марок на двадцать…
– Это факт.
– Так что… уже могу идти? – она испытывающе посмотрела на меня.
– А хочешь?..
– Ну вот, допью коктейль и… – опять долгий ожидающий взгляд.
– Деньги я тебе мог, собственно, и по почте послать, зная адрес…
– Так почему же, «собственно», так утруждался?
Она была хороша! Ой, хороша! Чётко знала, что хотела, и, видимо, привыкла всегда выигрывать. Никаких «сю-сю», «ню-ню», пустых фраз и взглядов в никуда… Прямо напролом к теме – «да» – «нет».
– Хотел тебя увидеть ещё раз, – быстро сдался я, в подсознании понимая, что уже теряю ведущую позицию в общении с ней, что было, в общем, небезопасно и не совсем в моём стиле.
– Интересно, с какой целью?..
– Понравилась ты мне… В общем… сразу, ещё там, в Вене, когда сидела так молча в машине… Ты-то мне адрес свой что, только из-за денег, что ли, дала?