Тренер
Шрифт:
— Спасибо, что пошла со мной. — Я наклонился ближе к Отем, взяв ее за руку в перчатке.
— В любое время. Как у тебя дела?
— Я просто хочу, чтобы мы победили.
Сегодня здесь были почти все из спортивного департамента. Никто из них и глазом не моргнул, когда мы с Отем вошли в ворота. Меня встретили улыбками и приветственными взмахами, а это означало, что Курт, должно быть, никому не сказал, что я уволилась.
Единственным человеком, которого я сегодня не видела, был Дрю. Если Курт кому-то и рассказал, то ему. Но Дрю, наверное, был безумно занят сегодня, если он меня прикрывал. Бедный Дрю. Я чувствовала себя ужасно из-за того, бросила его в беде.
Но «ужасно» — это было самое подходящее определение последним двадцати четырем часам.
Вчера вечером мне удалось не поддаться искушению и не позвонить Форду. Вместо этого я позвонила Отем. Она пришла с бутылкой вина и пиццей, которую мы съели, пока я рассказывала ей об Адриан и Курте и о том, что уволилась с работы.
Поскольку вчера вечером я не была уверена, что смогу не позвонить Форду и не сорваться, я попросила ее подержать мой телефон в заложниках до сегодняшнего утра. Ему нужно было сосредоточиться на игре, а не на моей ситуации с безработицей.
После завтрака мы надели зимнюю одежду и отправились на стадион, мой телефон все еще был надежно спрятан в кармане ее пальто. Но за тридцать минут до начала игры, после того как Форд и его команда прошли от поля до стадиона и трибуны начали заполняться людьми, она вернула мне его. Поэтому, я сняла свои толстые варежки и включила телефон.
Первое сообщение, которое он оставил этим утром, было приятным. Милым. Он скучал по мне. Желал хорошего дня. Сказал, чтобы я нашла его после игры. Я вздохнула с облегчением, потому что мне повезло. Он не знал, что я уволилась.
Но потом я прослушала его второе сообщение.
Миллисент.
О, у меня проблемы.
Форд стоял в стороне, полностью сосредоточившись на игре. Но сегодня в его движениях чувствовалось преимущество. Какой-то расчет. Он ни разу не сунул руки в карманы как бы невзначай. Ни разу не улыбнулся.
Безусловно, это была игра сезона.
Но я знала этого человека. Он был зол, и футбол был для него отдушиной. Поэтому он отдавал игре все, что у него было.
Пока что это приносило свои плоды.
«Дикие коты» обыгрывали «Гризли». Обе команды забили в первой четверти, и с тех пор… ничего. Защита «Гризли» проявляла активность. Они не давали «Диким котам» передышки в атаке. К счастью, наша оборона не отставала от них ни на шаг, тоже не давая им забить.
Часы на табло продолжали тикать. До конца четвертой четверти оставалось всего четыре с половиной минуты, и, если нам удастся задержать их еще немного, мы станем чемпионами конференции «Биг Скай». Подвиг, которого никто не ожидал в этом году, учитывая нового тренера и драматизм прошлогоднего скандала.
Люди недооценивали Форда. Конечно, он приехал сюда, чтобы побеждать.
Волна гордости захлестнула мою грудь, такая сильная, что я чуть не расплакалась в сотый раз со вчерашнего дня.
Прошлую ночь я провела, рыдая на плече у Отем, оплакивая потерю своей карьеры. Но сегодня утром, когда я проснулась прекрасным, холодным ноябрьским утром, слез печали уже не было. Сегодня я плакала только от радости. От гордости.
Форд был великолепен. Он был рожден для того, чтобы возглавить эту команду.
Ни разу с тех пор, как я была здесь сегодня, наблюдала за игрой и болела за свою альма-матер, я не пожалела о своем решении. Если мой уход означал, что Форд мог остаться, именно там, где ему и положено быть, я бы сделала это тысячу раз.
Звуковая система зажужжала, комментатор объявил о третьем поражении «Диких котов».
— Черт, — пробормотала я. Я ожидала, что в оставшееся время «Гризли» снова завладеют мячом, но надеялась, что наше нападение продвинется дальше и сократит время. Но им удалось пробежать всего восемь ярдов.
— Защита, должно быть, устала, — сказала я Отем, хлопая в ладоши от досады. — Кажется, мы не можем удержать.
— Мы по-прежнему выигрываем, — сказала она.
— У нас все будет в порядке. — Если только «Гризли» не забьют еще раз. — Если только мы сможем сдержать их здесь.
— Это пугает, насколько хорошо ты разбираешься в футболе, — сказала она.
— Пугающе круто.
Отем указала на боковую линию «Гризли».
— Вон тот тренер просто супер.
— Нет. — Я покачала головой. — Если ты будешь встречаться с тренером «Гризли», наша дружба никогда не восстановится.
— Отлично, — пробормотала она.
Наше дыхание в виде белого пара смешалось, когда снова заговорил комментатор.
— Маверик Хьюстон на поле, чтобы отыграть команду «Диких котов».
Сегодня команда была одета в специальную форму — винтажный комплект из синих футболок и серых брюк с серебристыми шлемами.
Специальные команды заняли свои места, зрители вскочили на ноги, когда Маверик занял свою позицию. Затем лонг снэппер (прим ред.: лонг снэппер — позиция игрока в американском футболе. Вместе с кикером и холдером входит в состав спецкоманды. Располагается на позиции центра нападения. Основная задача — точно отбросить мяч назад холдеру или кикеру.) отправил мяч в подставленные руки Маверика. Он ударил по мячу, и тот отлетел на другой конец поля, где принимающий сделал фэйр кэтч (прим. ред.: фэйр кэтч — это особенность американского футбола и нескольких других кодексов футбола, в которых игрок, пытающийся поймать мяч, отбитый командой противника — либо в стартовом ударе, либо в путе, — имеет право поймать мяч без вмешательства кого-либо из членов бьющей команды).
Судьи поспешили поставить мяч на линию, когда наша защита снова вышла на поле.
Следующие три минуты были мучительными.
Ни один человек не сидел на обледенелых металлических скамейках. Тысячи и тысячи зрителей были на ногах, прыгали и двигались на месте в такт ходу игры.
«Гризли» сумели первыми нанести удар, продвинув цепи вперед. Была заметна усталость нашей обороны. Ноги были вялыми. Тяжелое дыхание. Но они не сдавались. И к третьему тайму они удерживали «Гризли» на расстоянии всего двух ярдов. Этого было недостаточно, чтобы удержать мяч.