Тренировочные часы
Шрифт:
— Она только что вышла из душа.
Дерьмо. Нехорошо было говорить это.
Губы тренера кривятся, кустистые брови опускаются в недовольную гримасу.
Мужчина косится на меня.
— Как, ты сказал, тебя зовут?
Я открываю рот, чтобы ответить, когда моя соседка по комнате врывается в комнату — слава гр*баному богу, — чтобы спасти меня от своего отца, обнимая его, выглядя свежей, чистой и пахнущей еще лучше.
Ее
Взгляд тренера темнеет.
«Господи, она что, хочет моей смерти, надев эту чертову штуку?»
Тренер выглядит убийственно.
— Папа! Почему ты не сказал, что зайдешь?
— А должен был? — Он бросает на меня ледяной взгляд, переводя взгляд с Анабелль на меня. — Где твоя соседка? Вы здесь одни?
— Ну, это забавная история... — Девушка смотрит сверху вниз на тапочки-нарвалы, шевеля пальцами в них.
Я бы подумал, что это очень мило, если бы ее отец не стоял в дверях, ненавидя меня.
— Какая забавная история, юная леди? Перейдем к делу.
— Пап, ты ведь зашел не наорать на меня? Думаю, у нас еще остались остатки ужина, если ты голоден?
— Ответь мне, Анабелль. Кто этот парень? Вот дерьмо, с которым нужно разобраться.
— Может, пойдем на кухню и поговорим?
— Нет. Я не сдвинусь с места, пока ты не начнешь говорить.
Следует неловкая пауза, прежде чем я, извинившись, делаю несколько осторожных шагов в сторону спальни.
— Ладно, хорошо, я оставляю вас одних. Вы даже не будете знать, что я здесь.
— Стой здесь, сынок. Ты никуда не пойдешь.
— Пап, может это мой парень?
— Неужели?
— Ну, нет…
— Тогда объясни мне, если это не твой парень, почему он в этом доме, а ты в халате. — Тренер скрещивает мясистые руки на мускулистой груди. — Начинай. У меня тридцать минут. — Он поднимает руку и смотрит на часы. — Вперед.
— Видишь ли, дело в том... помнишь ту ночь, когда я не вернулась домой и осталась у друга?
Ее отец отрывисто кивает.
— Это тот самый друг.
Когда Анабелль встает рядом со мной, я медленно отступаю, боясь подойти слишком близко, чтобы не спровоцировать тренера Доннелли. На ней сексуальный халат, черт возьми. Последнее, чего я хочу, это чтобы он неправильно все понял.
Ее руки двигаются, жестикулируя, пока она объясняет.
— И он жил здесь совсем один, со свободной комнатой, которую превратил в кабинет. Когда я увидела ее, то подумала, что ее легко можно переделать в спальню.
Ее старик смотрит на меня так, словно я с самого начала хотел заманить его дочь в логово греха.
— Как удобно.
— Вот именно, — Анабелль, благослови ее Господь, не слышит сарказма в голосе отца, она слишком рада, что наконец-то может
— С ума сойти, — невозмутимо отвечает он, оглядывая меня с ног до головы, как может только отец. — Значит, ты солгала, потому что я точно помню, как ты сказала, что твою соседку зовут Элли.
— Может быть? — Она грызет ноготь большого пальца.
— Наверное, с таким именем, как Элли, я не знал, что у тебя есть пенис. Я думал, у тебя вагина.
— Боже мой, папа!
— Ну, я очень мало о нем слышал, а ты чего ожидала? — Тренер пожимает крепкими плечами, изучая гостиную.
— Сейчас самое время что-нибудь сказать, сынок.
— Честно говоря, я понятия не имел, что вы не знаете, что она живет с парнем, сэр. Мы никогда об этом не говорили.
— Вот как.
Анабелль кладет руку на плечо отца.
— Клянусь, он не знал. Никогда не рассказывала ему о нашем разговоре. Я была так взволнована, и Эллиот — так его зовут — очень хороший. Это как жить с девушкой.
Потрясающе.
— Он правда милый.
Снова тренер Доннелли водит взглядом вверх и вниз по моему телу, изучая меня, плечи расслабляются со вздохом облегчения.
— Так ты говоришь, что он гей?
Смех Анабелль — легкий и искрящийся.
— Нет, я этого не говорила.
— Это ложь по недомолвке. Ты заставила меня поверить, что живешь с другой молодой леди. Сколько раз ты называла его Элли во время наших разговоров?
Мои брови взлетают вверх.
Она так делала?
— Пап, он лучший сосед, который у меня когда-либо был. Пожалуйста, просто дай ему шанс, хорошо? Я не съеду. Эллиот — мой друг, и я давно не была так счастлива.
— Даже в Массачусетсе?
— Нет, даже тогда. Я не хочу, чтобы ты злился, ладно? Я хочу, чтобы ты доверял мне.
— Даже после того, как ты солгала, ты хочешь, чтобы я тебе доверял?
— Папа, это была маленькая невинная ложь. Я ведь никогда не говорила, что живу с девушкой.
— Юная леди, — тихо предупреждает он.
— Ладно, ладно, я солгала. Извини. — Она подкрадывается к отцу, обнимает его за талию, сжимает. — Папа, это мой сосед Эллиот. Эллиот, это мой папа.
Иисус, что может быть еще более неловким?
Раздается стук в мою дверь, и прежде чем я успеваю ответить, тонкие руки открывают ее, в щель просовывается голова Анабелль.
— Все прилично? Безопасно входить?
— Да, безопасно. — Я смеюсь.
Она распахивает дверь настежь.