Тренировочные часы
Шрифт:
— В том-то и дело, когда свидание настоящее.
Девушка корчит гримасу.
— Почему ты ведешь себя странно? Рекс — полный придурок, но у меня такое чувство, что он безобидный, и я хочу это выяснить.
Безобидный?
Она серьезно?
— Ты издеваешься надо мной, да? Я думал, мы выяснили, что парень пытается залезть к тебе в штаны, чтобы выиграть пари, а теперь ты наряжаешься для него. Это все, что я хочу сказать.
— Он придурок, но имею в виду, может, стоит пойти с ним, просто посмотреть? Я чувствую, что вся его проблема
— Что ты имеешь в виду под «супернапорист»? — Волосы у меня на затылке встают дыбом.
Она теребит серебряное кольцо в правом ухе.
— Эллиот, если мы сейчас будем копаться в этой истории, я опоздаю.
Опоздает на фальшивое свидание.
Я выпускаю неудовлетворенный, разочарованный вздох.
— Думаешь, Джонсон будет там сегодня вечером?
— Не знаю... надеюсь, что нет. Рекс думает, что это свидание, поэтому я предполагаю, что он не захочет, чтобы его друзья были рядом. Дам ему поблажку, в этом нет ничего плохого.
Серьезно? Чем больше она говорит об этом, тем больше я злюсь, думая обо всей этой чертовой ситуации.
— Ты настолько одинока и отчаялась, что готова дать этому парню шанс? Он засранец, Ана. Все в кампусе это знают.
— В отчаянии? Вау, Эллиот, это было низко. — Она стоит в дверях моей комнаты, уперев руки в бока. — Я не собираюсь давать ему шанс, так что иди к черту.
Дерьмо. Это было действительно глупо с моей стороны.
— Мне очень жаль. Я не это имел в виду.
— Как насчет того, чтобы ты беспокоился о своих собственных дерьмовых проблемах в отношениях, а я буду беспокоиться о своих, хорошо?
— У меня дерьмовые отношения? У меня нет девушки. О чем ты говоришь?
— Вот именно, — Анабелль усмехается, вздергивая нос. — Знаешь, эти стены тонкие. Может, я и в другом конце коридора, но я все слышу.
Тонкие? Слышит?
Я выпрямляюсь, поправляю очки на лице. Кладу книгу, которую держал.
— Что, например?
Она пожимает плечами.
— Почему ты пожимаешь плечами?
Что это, черт возьми, значит?
Она осматривает свои ногти.
— Я просто знаю, что у тебя много свободного времени для себя, если ты понимаешь, о чем я. Может, если бы ты открылся, Эллиот, если бы у тебя были отношения, тебе бы не пришлось...
Когда она поднимает голову, ее брови приподнимаются, наши взгляды скользят вниз по моему торсу к вялому члену, лежащему у моего бедра — тому самому, который она, очевидно, слышит, как я передергиваю посреди ночи с другого конца коридора.
Иисус.
Христос.
Мое лицо вспыхивает, но мне удается не вздрогнуть.
— Я открыт. В твоих словах нет никакого смысла.
— Неужели? — Она скрещивает руки на груди, выпячивая грудь. Анабелль, очевидно, приложила немало усилий, чтобы придать своей коже золотистый оттенок.
Я снова смотрю ей в глаза.
— Ты такой пассивно-агрессивный, Эллиот. Не думаю, что ты сам знаешь, чего хочешь.
—
Дело в том, что я знаю, что она права. В последнее время я веду себя как куриное дерьмо. Если бы это было не так, я бы уже сказал ей, что начинаю испытывать к ней чувства.
Меня убивает, что я не могу обнять ее за талию, когда она стоит у раковины, одетая в серый халат, с волосами, собранными на макушке. Что я нахожу ее длинные, тонкие пальцы завораживающими. Что звук ее голоса мгновенно поднимает мне настроение.
— Ладно, как скажешь. — Еще одно пожатие плечами. — Круто.
— Круто? Что это значит?
— О боже, я не собираюсь стоять здесь всю ночь и перечислять то, что ты мог бы сделать, если бы хотел отношений! У меня нет времени. Я просто имела в виду, что ты мог бы больше заниматься этим. Вот и все. Или, может, ты не хочешь отношений, а я зря трачу время, не знаю. Это не мое дело.
— Это ты заговорила об этом.
— Только потому, что ты несешь чушь о моем наряде.
— Иначе ты бы никогда ничего не сказала?
Ее плечи поднимаются и опускаются, она тяжело дышит, потому что вся на взводе.
— Может быть, я все-таки упомянула бы об этом. — Она проводит обеими руками по животу, разглаживая подол топа. — Тебе нравится этот топ на мне или нет?
— Да, нормальный.
— Просто нормальный? Тьфу.
Он лучше, чем «нормальный». В нем девушка выглядит просто великолепно, и, если бы обстоятельства были другими, я бы сказал ей это. Но она моя соседка по комнате, не сказала, что хочет что-то изменить в ближайшее время, и последнее, чего я хочу, это чтобы Анабелль неправильно поняла и подумала, что я к ней приставал.
Не тогда, когда она живет через коридор.
И определенно не тогда, когда я должен видеть ее в этом проклятом шелковом халате каждое утро.
— Ты хорошо выглядишь.
Чертовски хорошо.
Горячо.
— Уверен, что мне не надо переодеться?
— Нет. Ты выглядишь сексуально.
— Почему ты сразу не сказал?
— Потому что ты не придерживаешься плана!
Теперь, слава богу, она смеется.
— Я единственная, кто следует плану! Я позволяю ему взять меня на бесплатную еду! И для начала закажу кучу закусок и напитков, не съем и не выпью ни одной, и заставлю его заплатить.
— Вы куда-то еще идете после ужина?
— Да. — Она ковыряет свой темно-синий лак для ногтей. — Танцы, помнишь?
— Серьезно, Анабелль? Ты позволишь ему угостить тебя вином и обедом?
— Повторяю: бесплатно, еда, фальшивка.
Она изматывает.
— Он приедет сюда за тобой?
— Нет, я встречаюсь с ним в центре. Подумала, что так будет лучше — знаешь, никаких неловких прощальных прогулок к входной двери, никаких отговорок от поцелуя на ночь.
Я даже не хочу пытаться представить этот сценарий, разыгрывающийся на моем гр*баном крыльце.