Трепет. Годы спустя
Шрифт:
– Детка, послушай...
– Нет, пап, это ты послушай! Я... не хочу, чтобы с тобой что-то произошло тоже. И так слишком многое случилось! Яна пострадала из-за меня! Нас похитили тоже из-за меня! И еще ты теперь пришел весь в крови!
По ее щекам начинают катиться слезы. Она делает прерывистый вдох, будто ей не хватает дыхания, после чего громко всхлипывает.
– Не надо больше бед. Пожалуйста. Не надо больше...
– Успокойся, детка, боже...
– обнимаю ее и утыкаюсь носом в розовые волосы.
– Ты... все еще винишь себя. Не стоит этого делать. И никаких бед больше не будет. Прости,
– Я просто... я не знаю, как теперь быть... Не знаю, что делать. Так испугалась. И сейчас боюсь. Особенно... когда увидела твою рубашку в крови... Мне стало страшно. Так не должно быть. Не должно. Мы... должны просто смотреть дурацкие фильмы по вечерам, есть попкорн и пить колу. Мы не должны переживать все это... Я знаю, что виновата во многом, но сейчас... я больше не хочу, чтобы все было плохо... Я не хочу... Не оставляй меня, пожалуйста...
************
– Я не собираюсь тебя оставлять. Не плачь, Ами. Все будет хорошо. Все наладится.
Понимаю, что должен ехать к жене, которая наверняка места себе не находит из-за того, что меня долго нет, да еще и не ела, скорее всего, но и дочь бросить в таком состоянии я не могу.
– Слушай, детка, - обхватываю ее лицо ладонями и заглядываю в глаза полные слез.
– Ты знаешь, что Яне сейчас очень плохо. Ей нужна поддержка. Я обещал к ней приехать сегодня, но задержался...
– Ты хочешь сказать, что в больницу к Яне сейчас поедешь? Так поздно... Уже почти ночь. Тебя пустят? Возьми меня с собой. Пожалуйста. Если Яна все еще не хочет меня видеть, я не стану заходить в палату. Подожду тебя в коридоре или вестибюле. Главное - быть рядом с тобой. Тебе даже не надо будет говорить Яне, что я тоже приехала. Побудешь с ней, а потом мы вместе поедем домой, а, пап?
Большими пальцами вытираю слезы с щек дочери. Она смотрит на меня так умоляюще, что невозможно отвергнуть ее просьбу. По сути ни о чем ужасном Амилия не просит. И прекрасно помнит, что Яна пока не готова к общению, поэтому предлагает вариант подходящий и ей, и моей жене.
– Тебе необязательно ехать. Знаешь ведь, что я вернусь.
– Мне было бы спокойнее, будь я с тобой... Я... с мамой говорила... днем, когда ты уезжал. Мы поругались, - шмыгает носом дочь.
– Из-за всего. Ну, понимаешь, из-за тебя и... моего желания пожить с тобой. То есть... раньше мама была против моего желания уехать на время к тебе. А сегодня даже настаивала на том, чтобы я чуть дольше у тебя осталась. Я сорвалась на нее. Спросила, зачем тогда она раньше мне говорила, что я тебе не нужна, а сейчас, получается, говорит абсолютно другое?! Я ей нагрубила. И теперь жалею... Я все всегда порчу. Со всеми.
Рыдания дочери снова набирают силу. Я опять притягиваю ее к себе, но на этот раз ощущаю не только жалость, но еще и беспокойство. Эдие повела себя странно. Возможно, она просто хотела исправить то, что натворила раньше, но мне слабо в это верится. Как-то бывшая жена быстро сдала позиции. Я думал, нам с Эдие придется еще пару личных бесед провести
Мы еще не говорили с дочерью насчет того, что в Америке ей придется уехать к матери на некоторое время. Я все оттягиваю этот момент, позволяя девочке хоть немного успокоиться. Но рано или поздно поговорить придется. А тут еще и бывшая жена поддталкивает ее остаться. Думаю, Ами не сказала матери про Яну и выкидыш. Ей наверное было стыдно признаться, что она себя плохо вела. Про похищение Ами наверняка тоже промолчала. Надо срочно позвонить бывшей жене и объяснить, что пока оставить дочь у себя не получится, чтобы та не давала ей ложных надежд. Остальное я Амилии сам объясню.
Блять, чувствую себя дерьмом полным. Сам орал на Эдие, что та запрещает Ами жить со мной, а теперь вынужден звонить и отказываться от дочери, пусть и на время, и все же как-то хуево все.
Но я не могу не сдержать обещание данное жене, к тому же Яне это нужно как никогда - побыть со мной и успокоиться, прожить свою боль и отпустить.
– Ладно, Амилия, иди одеваться. Я тоже пока переоденусь. Поедешь со мной. Насчет мамы... мы с тобой еще поговорим об этом, хорошо, детка? Мама тебя любит. Это я точно знаю.
Когда дочь убегает к себе в комнату, я направляюсь в нашу с Яной и плотно прикрываю за собой дверь. Кроме того, что мне нужно переодеться, я хочу еще набрать Эдие и объяснить ситуацию с Амилией. Так же хочу услышать, с чего вдруг бывшая жена так разко изменила поведение? Да, она обещала все объяснить Ами, рассказать, что вовсе я не считаю ее чужой, но тем не менее я не слышал от нее слов "да пусть живет с тобой, Рустам, я согласна!" Либо на нервах я становлюсь подозрительным, либо действительно происходит что-то плохое. Снова.
Эдие не отвечает. Я несколько раз набираю ей, но тщетно. Ладно. Увидит звонки - перезвонит. Не маленькая же. Бросаю телефон на постель, затем достаю чистую одежду из шкафа и быстро натягиваю джинсы и свитер.
Уже одиннадцатый час. Надо спешить. Нас, разумеется, пропустят в палату к Яне. Я договорился с персоналом больницы и деньгами, и словами о том, что в любое время смогу навещать жену. К тому же ее лечащий врач прекрасно видит, как тяжело она переживает утрату. В его интересах помочь ей всеми возможными способами выбраться из депрессивного состояния.
Уже собираюсь покинуть спальню, когда звонит телефон.
Это Эдие.
– Привет, Рустам, - голос уставший, слегка тревожный и будто заплаканный. Это сразу же меня настораживает.
– Ты звонил? Прости, занята была. Не слышала.
– Здравствуй, Эдие. Я звоню насчет Амилии. Дочь рассказала, что вы говорили сегодня и поссорились.
– Да, - выдавливает она, - повздорили немного... Но у нас... все будет нормально. Я верю. Помиримся. Я сказала, что не буду против, если она поживет у тебя чуть дольше. Ты ведь тоже не против, да? Просто... сейчас... это даже необходимо, - здесь ее голос начинает звучать совсем подавленно.