Третье поколение
Шрифт:
Главарь, падая, выпустил руку девчонки, та кинулась бежать. Выстрел прозвучал сигналом к атаке, мужчины ринулись на бандитов с ножами и обрезками арматуры, с подходящим инструментом из мастерских, кому-то из «гостей» досталось по голове, кому-то – по рукам, плечам, спине. Бандиты отстреливались, из палубников кого-то ранили, кого-то убили, но народ озверел, напирал, стрельбу не замечали, задние не давали отступать, бежать было некуда, оставалось одно – биться. Кошмар выстрелил еще раз, почти наугад, и этот выстрел послужил вторым сигналом: бандиты, избитые и окровавленные, отступили к лифту и убрались восвояси.
Перед рейдом наблюдателей всегда отключались камеры слежения, и никто с других палуб и даже на Мостике не мог видеть, что творилось внизу. После бегства грабителей несколько минут палубники стояли в недвижности, не зная, что делать, тупо глядя на три распростертых
– Чего вы ждете? – крикнул Гор. – Тела надо бросить в Утку.
Его трясло, он размахивал пистолетом, как жезлом, и никто не знал, есть ли в магазине патроны. Как ни странно, все подчинились мальчишке. Может быть потому, что приказ был дельный. Из оранжереи принесли электропилу, трупы разделали и отправили в утилизатор, трофейное оружие спрятали в разных схронах. Долго колотили в дверь каюты префекта, и только угроза выжечь гнездо заставила открыть замок. Префекту разбили нос, безопасников (те и не думали сопротивляться) разоружили и выволокли в коридор, где с наслаждением зверски избили. Префект быстро сообразил что к чему, объявил, что все горе-защитники разжалованы во главе с лейтенантом, а Мостик пришлет им на смену новых, в этот раз смелых и честных. Префекту поверили, безопасников заперли в пустующем складе и выбрали временного лейтенанта. На шлюзовые двери накинули цепи – теперь их можно было открыть только с палубы. Лифты заблокировали. Так что обмен продукцией между палубами сделался, мягко говоря, затруднительным. Впрочем, как стало известно, запоры поставили не только на палубе H. Почти все страты спешили закрыться от соседей. Теперь лейтенанты с каждой палубы долго переговаривались друг с другом, прежде чем запустить лифты и обменяться продукцией или запасами.
Корабль оказался разрезан на несколько страт, и это грозило голодом и всеобщим хаосом. Через месяц пришло сообщение от коммандера Хорста, отвечающего за службы безопасности корабля. Коммандер подтвердил назначение нового лейтенанта и новый состав подразделения безопасности, а также заверил, что все банды ликвидированы и порядок водворен. Никаких грабежей отныне, на высших палубах и в промке всеобщее торжество закона. Но в замкнутой атмосфере корабля отношения людей мутировали так же быстро, как болезнетворные вирусы. Новые гости пожаловали через полгода. Якобы пожарные инспекторы. После долгих препирательств их пустили, потребовав, чтобы те явились без оружия. Четыре человека в комбезах межпалубной пожарной службы долго бродили повсюду, написали рекламации и удалились, забрав с собой небольшую корзинку с овощами из оранжереи в качестве презента. Через три месяца инспекторы пожаловали вновь. В этот раз корзину получил каждый. Спустя год поборы приняли регулярный характер, такса установилась более или менее постоянная. Кто-то пробовал протестовать, но крикунов урезонили свои же: против прежнего новый робкий рэкет казался почти благом. К тому времени Кошмар уже исчез. А потом инспекторы тоже сгинули, и семь лет никто не являлся – кроме обменщиков, что сначала приходили со списком товаров на обмен, долго торговались с новым префектом, которого выбрали на смену прежнему. Новый был в меру способный, а главное, в меру ленивый, то есть «забывавший» следить за каждым шагом палубников. Впрочем, на прием к нему было попасть так же трудно, как и к предыдущему, поскольку священную дверь оберегала все та же плосколицая тетка.
– Ах да, все забываю тебя спросить! – воскликнул внезапно Эрг. – Память дырявая, мозг валяется в депрессухе. Разъясни: почему, когда рванули зонды, одновременно полыхнуло у нас в коридоре? Два взрыва сразу – разве это не странно, нет?
– Одновременно? – Джи уставилась на товарища детских игр с изумлением и даже отставила пузырь с мыльно-розовым напитком. – У тебя сбой программы. Сначала накрылись зонды, а уж потом через три дня у нас прижгло.
– Но я помню, что…
– Почти друг за другом, но даже не в один день, – оборвала его Джи. – Память подводит, бывает. И защитные зонды на самом деле никакие не зонды – это корабли-автоматы сопровождения, синхронизированные по скорости с ковчегом. Их задача была тралить пространство впереди. Поскольку сканить, а потом убирать всякую бяку с пути невозможно при высоких скоростях, они работали в непрерывном режиме. А потом их разорвало в клочки, осталось только облако газа. А взрыв у нас в промкластере – это совсем из другого запуска. В Сети проверь.
– Ты уверена? – сморщился Эрг.
– Как в постоянной Планка.
Вечером Эрг решил последовать совету Джи отыскать данные по аварии зондов в корабельном архиве. Но едва он включил поиск, как экран полыхнул красным и вывалилось черно-белое, скалящееся восклицательными знаками предупреждение: «Запрос недопустимой информации! Вынесено предупреждение! В случае повторного поиска будет вынесено строгое предупреждение!»
Эрга так перегрузило, что он спешно свернул экран, содрал с рукава планшет и отшвырнул в угол, как мерзкого паука. Пауков, кстати, на корабле было немерено, многие размером с ладонь.
Ну и ну! Вот же подстава!
Эрг не собирался искать что-то запретное. Просто любопытствовал, и все. Но экрану такое не объяснишь! Ну что за дела! Эрг чуть не плакал от обиды – ему только строгача не хватало. Он же не Кошмар какой-то, чтобы нарываться. Он власти чтит. Неужели Джи подставила его, типа так подшутила? Или блокировка появилась недавно? Проверять версии желания не было. Лучше не задавать вопросов.
Эрг довольно долго сопел от обиды и все решал, стоит просигналить насчет Джи безопасникам или оставить так? Решил оставить – все же Джи могла не знать о запрете.
«Мы – отдельно, они – отдельно», – намалевал некто на лифтовых дверях, и надпись почему-то не закрасили.
Глава 4
Год 77-й полета. 14 сентября по условному календарю корабля. Палуба C
Ната была самым любопытным существом на свете. И к тому же самым безрассудным, во всяком случае на палубе C. Дочь префекта, ни в чем не знавшая отказа, уверенная, что отец ее защитит, лет в десять она уже возглавляла ватагу из третьего поколения. Что ни день – захватывающие приключения, и всякий раз новый путь выбирала Натали. Подхалимы предрекали, что она станет в будущем главой палубы, отец поощрял ее выходки и заявки на лидерство. Что бы ни затевала Натали, Гай и Клим ее сопровождали.
Худенький субтильный Гай, типичный интель, будто из синт-гейма, его грядущий путь был уже отчетливо различим, когда остальные малявки-одногодки еще только учились писАть. Случалось, склоняясь над игрушками, он бормотал что-то непонятное, а на вопрос, что же он шепчет, отвечал мечтательно: «Разговариваю с роботом на его языке». В семь он бредил программированием и, погружаясь в мир мертвых языков, древнегреческий и латынь кибернетики, с ностальгией мечтал о времени, когда для общения с компами нужно было писать программы, а не вживлять нейрошунт в голову. Словосочетание «двоичный код» вызывало у Гая радостный смех. Это было так же заманчиво, как бумажные книги, как старинные, не похожие на нынешние, блоки компов, которые, будто рыцарские доспехи, именовались «железом». Его роль в прайде определилась практически сразу.
А вот Клим, спешащий опекать Натали и одновременно руководить ею и Гаем, вызывал нарекания, споры и ссоры. На лидера он явно не тянул, не хватало запала и эвристического мышления, а для основы мальчишка слишком много брал на себя. Прайд мыслился как путь организации мини-групп внутри палубы, и подавался психологами как средство против стратификации экипажа. Психолог Лил уже несколько лет делила детей в самом нежном возрасте на крошечные замкнутые группы. По ее замыслу, детская дружба должна была спаять маленький прайд не хуже олова и при правильном подборе он сохранится на всю жизнь. Как предельное слияние Лил предлагала создавать тестуды, но префект пока не выдал ни одного разрешения на подобный опыт. Практиковались стаи только на высших палубах, в основном у сишников, а в промке поощряли разобщенность.
Стандартный прайд состоял из четырех подростков: лидер, интель, стратег и основа. В стае Натали космились пока что трое.
Палуба C считалась наиважнейшей – здесь располагались лаборатории по анализу микробиологии корабля. В замкнутом пространстве ковчега мутации грозили появлением новых смертельных болезней, без мониторинга воздуха и воды не обходился ни один день. При малейшем подозрении ученые тут же начинали генерить вакцину – так была остановлена эпидемия K-лихорадки – названная по номеру самой нижней промпалубы, где она возникла и откуда полыхнула сразу на четыре страты. Здесь же, на уровне C, располагались оранжереи, призванные не только снабжать продуктами, но и для выведения новых видов овощей, зерновых, грибов и дрожжей – более эффективных в условиях искусственной гравитации и искусственного полива. В промышленном блоке создавались новые синты, способные послужить материалом для замены изношенных деталей.