Тревожные дни Конго
Шрифт:
– Пусть делает все, что угодно, пусть пробует...
– Он говорит, что попробовать конечно можно, но...
Тут из меня вылетает серия русских матюгов, сестра Елена с испугом отрывает руки от носа и зажимает уши. Шаман почему то шарахается к стене.
– ... Вонючки, мать вашу, искрошу скальпелем...
Муни задыхается от перевода.
– Он уже все делает и спрашивает, если ли у нас нож.
Я подхожу к столу и, выдвинув ящик, достаю большой кухонный нож.
– Шаман
Осторожно раздвигаю губы и просунув лезвие между зубов, разжимаю рот. Шаман грязной рукой, выливает ей туда какое то пойло из костяного рожка, привязанного к поясу. Потом просит жестом, чтобы я убрал руку и вдруг ловким ударом в подбородок, откидывает голову Клер на верх. Еще две оплеухи слева и справа. Клер делает глотательное движение. Теперь шаман пальцами просит, чтобы я отдал ему нож. Он сдергивает со стола еще неиспользованный компресс и намочив его коричневой жидкостью из другого рожка, протирает нож. Взмах руки и лезвие располосовало распухшую ногу. Черная кровь хлынула на простыни. Шаман затыкает рану мокрым компрессором.
– Все. Это все. Еще могу выгнать злых духов.
– Выгоняй.
– Этот негодяй, - он кивает на Муни, а тот добросовестно переводит слово в слово, - сцапал меня так быстро, что я не взял необходимых предметов, ни барабана, ни трещоток, ни амулетов.
– Тогда не выгоняй, мысленно выдави их из нее.
Шаман сделал важное лицо, пошевелил губами.
– Я уже все сделал.
– Молодец, а теперь пошли есть, я еще сам не завтракал. Сестра Елена, забинтуйте ногу больной, только... эту тряпку не снимайте.
– Компрессы дальше ставить?
– А как же, обязательно ставьте.
Мы питаемся в палатке-столовой. Уже поздно и весь персонал госпиталя почти поел, только толстый доктор Саймон неторопливо допивает свой кофе. Он приветствует нас взмахом кружки.
– Привет, док. Что за обезьян, ты рассадил вокруг себя?
Муни вздрагивает.
– Саймон, придержал бы свой язык.
– А что? Ты разве не слыхал, что эти сволочи уже приблизились сюда. Им только переплыть реку и жаркое из нас готово. Почему мы не сворачиваемся?
– Сегодня сюда прибудут правительственные войска...
– Ну, ну.
Кофе допито и толстяк небрежно выходит.
– Плохой человек, - комментирует шаман.
– Люди есть разные.
Мы едим макароны, приправленные мясной подливкой и тут я поворачиваюсь к Муни.
– Ты знал, что это не гадюка?
Муни чуть не давиться куском.
– Нет, господин. Госпожа меня позвала, когда я проходил мимо ее домика и сама сказала, что ее укусила гадюка.
– Кто ей подсунул змею?
Шаман теребит Муни, требуя перевода. Между ними происходит перепалка
– Госпожа Клер, много узнала о том, как из джунглей в столицу переправляют ароматную травку...
– Наркотик?
– Да. Шаман говорит, что в каждой деревни умеют его готовить, а дальше через ваш госпиталь, его отправляют на запад...
– Через госпиталь? Почему я не знаю об этом?
– Некоторые нехорошие люди, господин, прикрываются вашим именем и за вашей спиной делают плохие дела.
– Значит, чтобы Клер не болтала лишнего, ей подсунули змею?
– Да, господин.
Я задумался. Кто же среди нашего дружного персонала занимается такими вещами?
Идет обход. Здесь, в центре Африки, дурацкие болезни, в основном кожные и венерические. Белые занесли в негритянские племена всякую дрянь и бывает, что эти здоровые люди никогда не болевшие гриппом, теперь умирают от какого то вируса "А", для европейца это несколько раз чихнуть. Есть и раненые, в основном солдаты правительственных войск, присланные на лечение мне. Этих я уже порезал, подлатал и теперь мои коллеги ухаживают за ними.
Сегодня оперировать никого не надо. В своем домике заполняю медицинские карты и тут грохот двигателей автомобилей заполняет территорию госпиталя. Колонна машин и бронетранспортеров змей вползает между палаток и домиков и... останавливается. Перед моим домиком тормозит "виллис". Худощавый негр, в чуть свободной армейской форме с полковничьими знаками различия направляется ко мне.
– Привет, док, - на слишком правильном английском обращается он ко мне.
– Здравствуйте, полковник.
– Ну и жарища, у вас есть что-нибудь выпить?
– Вон графин на столе.
Полковник наливает стакан и с жадностью выпивает, наливает еще один и плюхается на стул рядом с моим столом.
– Там я привез нескольких своих раненых парней, вы их прооперируйте.
– Досталось от повстанцев?
– Нет, это им досталось, но в каждой операции есть свои издержки...
– Так что дальше, полковник, я в смысле нашего госпиталя, нам сворачиваться?
Негр задумчиво смотрит на меня.
– У меня нет сил сдержать повстанцев. Их многочисленные отряды, вот-вот могут пересечь реку и отрезать нам путь к центральным районам. Мы здесь будем два дня, пока постараемся сдержать от них главную дорогу, потом уходим. Вам надо за это время свернуть работу и всем белым отправиться в Киншасу.
– А больных...?
– Что больных? Распустите по своим деревням. Раненых, - он допивает воду и ставит стакан на стол, - раненых, наших солдат, возьмете с собой. В столице разместите по лечебницам.