Тревожные дни Конго
Шрифт:
– Но это свяжет нас транспортом.
– Док, это ваша священная обязанность, лечить раненых, вот и лечите. У меня мало машин, нет горючего, а тут я еще должен возить с собой лишний груз. Так что, берите их с собой. У вас есть машины, бензин, я знаю это, поэтому и не реквизирую его для себя.
В дверях, как приведение, показывается сестра Берта. Она небрежно кивает полковнику.
– Док, там раненых привезли, я подготовила столы.
– Сейчас иду.
Полковник легко вскакивает со стула.
– Я вашему
– Спасибо, полковник, но зачем?
– Чтобы охраняла вас в пути. Мало ли что...
Оперирую четверых, у всех огнестрельные ранения. Только с одним из них помучался, у него пуля расковыряла живот. После операции иду в домик Клер. Сестра Елена подремывает около кровати, при моем прибытии, она испуганно вскакивает и чуть не роняет табуретку.
– Ну как?
– шепотом спрашиваю я, прижав палец к губам.
– Я ей дала аспирин. Вроде пришла в себя.
– Я спрашиваю, как лекарство шамана?
– По моему ей стало полегче.
– Это вы, доктор?
– раздается слабый голос с кровати.
На измученном лице распахнуты глаза, неестественно подернутые пленкой болезни.
– Как ты себя чувствуешь, Клер?
– Как на сковородке.
Она вся лоснится от пота. Сестра Елена стащила с нее одеяло и накрыла тонкой марлей. Ткань все равно прилипла и все контуры тела выплыли наружу.
– Почему ты не вызвала меня, когда тебя укусила змея?
– Думала, что все пройдет, Муни высасывал яд...
– Ладно, отдыхай. Я рад, что ты пришла в себя.
Сестра Берта сидит передо мной и отмечает в блокноте мои распоряжения.
– Возьмите продовольствия и воды на три недели...
– Разве мы так долго будем ехать?
– с испугом спрашивает она.
– Мы же в самом центре страны, здесь мало дорог и мостов. Больше времени будут занимать переправы через каждый речушку втекающую в Конго. И еще, рассчитайте пищу дополнительно для раненых и небольшого отряда охраны, который нам любезно прикрепил полковник.
– Каких раненых, какой отряд?
– Полковник не хочет обременять себя лишним грузом, своих раненых он отдает нам, а для их защиты выделяет охрану.
– Но это же еще две машины...
– Не забудьте захватить рентгеновскую установку...
– Сволочь он ваш полковник, - вдруг распрямляется Берта, - мы бы так спокойно ушли, а еще лучше бы никуда не уходили. Не думаю, что повстанцы такие идиоты и не захотели бы иметь в своих руках целый госпиталь для своих раненых. Теперь навесив нам боевой отряд и раненых, повстанцы растерзают нас как участников этой глупой войны, если... поймают, конечно.
– Он не мой, этот полковник. Я врач и должен исполнять свой долг, мне безразлично кого лечить, генерала или несчастного бушмена, что касается административных действий, то не надо меня упрекать в том, что я исполняю приказы подонков в погонах.
– Простите меня, док.
Сестра Берта опять приняла невозмутимый вид и прежним голосом спросила.
– Вы не боитесь за Клер?
– А что такое?
– Мне сестра Елена, рассказала, как этот вонючий старик своими грязными руками лечил ее. Все шаманы в округе - шарлатаны, а вы им верите. Джунгли не прощают антисанитарии, любая ранка может привести к смерти.
– Что вы предлагаете, чтобы я ее не лечил вообще. У нас нет препаратов, против яда мамбо.
– Мамбо?
– Да. Вот и приходиться хоть как то ей помочь.
– Вы сказали, мамбо?
Сестра Берта на мгновение отключилась.
– Вы что то знаете, сестра?
– Нет, нет, - поспешно говорит она.
– У вас все, док?
– Все. Остальное сами решите. Нам, по всей видимости, придется отправляться завтра, утром. Полковник, судя по всему, удерет от сюда раньше.
Госпиталь бурлит, готовясь к транспортировке. Бегают черные служащие, пакуя жалкие медикаменты, палатки, оборудование, одеяла, воду, личные вещи врачей, многочисленные ящики с продовольствием и еще черт знает с чем.
В двери стучат. Это опять полковник.
– Док, разрешите.
Он без церемоний садится на кровать.
– Что-нибудь произошло, полковник?
– Произошло. Я только что получил шифровку, что повстанцы переправились через реку правее нас, километров в десяти от сюда.
– Это значит, нам надо удирать сейчас?
– Нет. Отправляйтесь, как вы и приказали своим, завтра утром. Но я выхожу со своими отрядами прямо сейчас, постараюсь вас прикрыть с этого направления.
По его глазам вижу, что лжет. Он не будет перекрывать повстанцам дорогу, а удерет раньше нас, подставив как пешек противнику.
– Тогда желаю удачи.
– Это я вам желаю удачи.
Лицо полковника кривится в улыбке, он встает и протягивает мне руку.
– Пока, док.
Суета увеличивается еще больше. Загудели двигатели машин, колонна грузовиков и бронетранспортеров выкатывается из нашего городка. Наступает вечер, шум в поселении постепенно утихает. Я еще раз обхожу все палатки и строения, захожу к Клер и, видя, что она спит, отправляюсь к себе в домик. Только разделся и лег под москитную сетку на кровать, как в дверь кто то тихо стукнул.
– Кто там?
Молчание.
– Какого дьявола...
Я подхожу и открываю дверь и сейчас же вонючая рука зажала мне рот. Еще несколько рук пеленают как ребенка в многочисленные веревки. Рот освобождается и тут же тряпка, пахнущая потом, залезла в глотку. Здоровенный тип перекидывает меня через плечо, как мешок... и бегом несет в темноту. По плеску воды понял, что мы у реки. Меня передают в руки нескольких невидимых фигур и кладут на деревяшки. Забулькала вода и по ритмичному качанию, я понял, что мы плывем по реке.