Три башенки и бездонная пропасть
Шрифт:
Так или иначе, история фальшивой кузины графа в замке Дабхис сегодня завершится.
Тщательно одевшись и получив, наконец, от Анны кудри, достойные самой красивой девушки на свете, я спустилась в холл, где встретила милорда, готового к выходу. Он слегка волновался, но пришёл, вероятно, не мог отказать мне в последней просьбе -прогуляться вдвоём в сторону пропасти, чтобы выпить чаю, насладившись видами гор и долины перед тем, как наши пути окончательно разойдутся.
Он забрал корзинку с едой у слуги и понёс её сам.
На мне было новое светло-зелёное
– Я подведу вас как можно ближе, мисс Ильза, однако не рассчитывайте остановиться на самом краю пропасти, - сказал Грейм.
– Конечно, я понимаю.
Наш путь был мирным, спокойным. Таким, каким и должен быть путь симпатизирующих друг другу людей, чьи дороги по прихоти судьбы вскоре пойдут в противоположных направлениях. Пройдёт время и приятную прогулку, ощущение чего-то прекрасного, но несбывшегося мы будем вспоминать с улыбкой, в которой радости больше, чем горечи.
Если бы наша встреча сложилась иначе. Если бы взгляды и улыбки, которые он не мог скрыть, постоянно отворачиваясь и беря себя под контроль, что-то значили!
Однако это действительно была последняя наша прогулка. Он так думал, принимая во внимание свои планы, я же - свои.
– Вы так прелестны, мисс Ильза, вы словно светитесь, сверкаете на солнце. Жаль, что я не дракон, у которого должен иметься погреб для хранения сокровищ. Патруа тогда правильно сказал, я отчего-то хорошо запомнил его сравнение. Думаю, сам не придумаю лучше.
– Да, жаль что и я не дракониха.
Он удивился.
– А вы хотели бы?
– Конечно! Почему только драконы могут воровать девиц? Возможно, я тоже хотела бы иметь возможность схватить какого-нибудь симпатичного молодого человека и заточить в своей сокровищнице, чтобы любоваться им и каждый день слушать его рассказы.
– Тогда мне тоже жаль, что вы не дракониха.
Наши улыбки дружно увяли, но мы уже были недалеко от пропасти.
– Давайте остановимся здесь, - его милость указал на несколько округлых камней, кучно лежавших на ложе из травы и цветов.
– Они дадут нам тень и закроют от ветра, иначе вы обгорите на солнце и даже этого не заметите.
Провал находился так близко, что виднелся неровный противоположный край, и уже можно было составить представление о том, насколько он глубок.
– Здесь безопасно?
– Да, Ильза, совершенно безопасно. Меньше всего я склонен рисковать вами, - милорд горько усмехнулся, но продолжил спокойным голосом.
– Нельзя подходить к краю на расстояние человеческого роста, именно на таком расстоянии может обвалиться земля, дальше можно.
– Тогда расположимся с той стороны камней, чтобы нас не увидели из Дабхис-холла. Вы не против?
Он удивился, но вежливо ответил:
– Конечно, как пожелаете.
Когда одеяло было расстелено,
– Я должна передать вам то, что просила передать миссис Нарлоу.
Он спокойно посмотрел вдаль.
– Я слушаю.
– Она сказала, что простила вас, насколько это было в её силах.
Грейм помолчал и ответил не сразу.
– Спасибо.
– И мисс Олизет. Я совершенно уверена, что её единственным желанием было обрести покой. Никакое другое решение её бы не устроило.
В его глазах, устремлённых в сторону провала, появились слёзы.
– Вам не в чем себя винить, Грейм. Она хотела прекратить свои мучения и считала, что вы ей мешаете. Ваша привязанность, как и материнская любовь миссис Нарлоу, выливалась в жестокие мучения самой Олизет. Она была рада, что в этот раз вы оказались больны и не смогли её остановить.
Он молчал, по его щеке текла влажная дорожка.
– Обе желали вам счастья, желали, чтобы вы успокоились. И я желаю вам того же, Грейм. Вы ни в чём не виноваты!
Он резко дёрнул головой, не желая дальше слушать.
– Молчите, мисс Ильза, не говорите больше ничего.
Да, я его понимала. Что мои слова по сравнению с лежавшей на его плечах тяжестью? С проклятьем, истоки которого он смог объяснить одним-единственным способом - собственной виной? Это предположение невозможно подтвердить или опровергнуть, однако иного Грейм, не будучи магом, просто не мог обнаружить. Возможно, он знает о магах больше меня, но всё же недостаточно, чтобы предположить и доказать наличие в Дабхис-холле мага с такой уникальной способностью, с которой мы столкнулись.
С обладающим подобным умением магом не совладаешь лёгким движением руки, чем больше я думала, тем отчётливее представляла грядущее испытание и опасность, которой мы подвергались. Как он, должно быть, наслаждался своей властью! Смотрел на нас, как на глупых щенков и кичился осознанием своего могущества, ведь наши жизни лежали в его ладонях и каждую он мог легко оборвать.
– Я буду часто вспоминать это время, вспоминать с нежностью и благодарностью, - нарушил тишину Грейм, однако смотрел то в свою опустевшую чашку, то в сторону, обходя меня взглядом. К еде он не притронулся.
– Думаю, это самые счастливые дни в моей жизни, даже учитывая, как далеко я был вынужден держаться от предмета своего интереса.
Он невольно посмотрел на меня и резко отвернулся, покраснел.
– Простите.
На моих губах цвела улыбка. Какое сладкое признание! Сейчас, на краю пропасти, эти мгновения заставляли ощущать безудержное счастье. Некоторое время я молча им наслаждалась, впитывая его слова, как солнечные лучи. Его милость молчал, склонив голову.
Ну всё, хватит.
Времени прошло достаточно, чтобы моё второе послание нашло своего адресата.
Я достала из корзинки глиняный кувшин, заткнутый тряпичной пробкой.