Три глотка одиночества
Шрифт:
Около минуты, кажется, ничего не происходит, и я уже начинаю сильно нервничать, как раздается все тот же голос. Довольно неуверенный на этот раз.
– Неужели кого-то интересует еще этот род? Уже очень долгое время о Гольцах ничего не было слышно…
– Тем не менее это так, – отвечаю я.
– Нельзя ли узнать, кого мог заинтересовать столь старинный Дом? Просто так, из любопытства.
– Если вы желаете, я представлюсь. Меня зовут Аня. Анна Григорьевна Гольц.
В темноте послышался вздох. Что в нем было – страх или
– Что ж… Наша Библиотека рада приветствовать столь высокую гостью. Что интересует вас, Анна Григорьевна?
Я тоже вздохнула, но только с облегчением: очень уж боялась, что моя откровенность может сослужить нам плохую службу.
– Я хотела бы узнать о своей сестре, которую люблю и которая меня воспитала, если это возможно. Где она, что с ней сейчас, и почему я не смогла найти ее в Москве… Собственно говоря, это все умещается в один вопрос. Расскажите мне о моей сестре.
Мне показалось, из темноты на меня глядят какие-то внимательные, но тем не менее дружелюбные глаза.
– Девочка из старого королевского Дома – необычная просьба. Ты и в самом деле ее сестра?
– Да.
– А это странно тем более. Раньше в Библиотеку частенько заглядывали принадлежащие Дому Гольц. Для них это не было проблемой: между главной резиденцией рода и Лимбо был некогда прямой ход. Но его больше нет, я так думаю. Как нет больше и Гольцев, так ведь?
Я молчала. Я не думала, конечно, что меня будут здесь об этом спрашивать.
– Если нет балов и высочайших аудиенций, псовой и соколиной охоты, шелковых платьев и строгих смокингов на званых вечерах короля и королевы, значит, больше нет Королевского Дома, не так ли?
– Дома, может быть, и нет, но есть я. И есть моя сестра.
– Две девочки – мало, совсем мало!.. Но ничего, это к делу не относится. Я должна помочь. Я тебе помогу.
Должна? То, что говорит со мной из темноты, – это женщина? Однако…
– Следует посмотреть списки. Подожди минуту, мне нужно свериться с книгами.
Я готова была ждать хоть всю ночь. В конце концов, я пришла сюда для того, чтобы узнать правду о Валентине, «какой бы она ни была». И я не нуждалась в гладких ее суррогатах… И была готова прождать столько, сколько потребуется.
Странное существо, обладатель дребезжащего голоса и непонятного пола, появилось вновь. Я так и не смогла его – ее? – увидеть, оно упорно не желало выходить на свет. Если можно было, конечно, назвать светом тот жиденький полумрак, который формировала светящаяся дорожка.
– Книги утверждают одно. Твоя сестра там, где ты ее оставила. Твоя сестра в Москве, в настоящем городе.
– Москва?
Могла ли я подумать, что это окажется для меня таким потрясением? Как странно, кажется, я могла бы подготовиться, я даже должна была, проделанный путь был слишком долгим и трудным для неожиданностей! И все же… Известие ошеломило меня, как ошеломляет первая, слабая еще волна надвигающейся бури: этой слабости
А потом я почувствовала удивление и еще обиду, конечно. Ведь как же так, я так долго искала ее (впрочем, долго ли?), строила прекрасные замки на прибрежном песке, а действительность оказалась так жестока… и так глупа!
Я все думала: «Где же она, моя Валентина?», – а она оказалась там, где я и не чаяла ее обрести. И это было обидно и несправедливо.
Но это все были детские мысли и детский лепет, а главным было все же то, что я нашла! Вернее, узнала, где надо искать. Что тоже очень немало, Вселенная велика…
– Но если это Москва!.. Я же узнавала, ее нет среди официально… зарегистрированных, а раньше регистрация у нее была, это точно. Она где-то еще, не в Москве. Может быть, у вас устаревшие данные?
– У нас не бывает устаревших данных, потому что это Библиотека-на-Лимбо, самая совершенная из всех библиотек. К нам не всегда легко попасть и у нас зачастую можно попасться, но мы даем точные сведения. Анна Григорьевна, Валентина в Москве. Но мы не знаем, как долго она там пробудет и когда туда прибыла.
– Хорошо. Я благодарю вас… правда, спасибо. Вы мне здорово помогли
– Мы будем бесконечно рады видеть вас вновь. Библиотека запомнила вас и будет теперь всегда ждать, Анна Григорьевна.
– Хорошо.
Меня немного смущала здешняя манера выражаться, но я старалась не подавать виду.
– Больше вопросов не будет?
– Подождите! Но ведь вы так и не сказали, где мне конкретно искать сестру. Москва, знаете ли, большой город.
– Но ведь и сестра ваша не сидит на месте.
– И все же мне необходимы более точные сведения.
И откуда во мне столько наглости? Ох, и не доведет меня она до добра, эта новая манера стоять на своем до конца…
– Мы подскажем тебе одно имя, потому что адреса здесь не имеют значения: они слишком ничтожны, они существуют для провинциалов и почтальонов…
(«Забавная, однако, точка зрения!» – решила про себя я.)
– Ищи не Валентину. Ищи Константина Итрадского и только его. Их имена стоят рядом в наших списках.
Я услышала, как негромко вздохнула Элеонора. Хоть и тихо, а все же заметно, может быть, в частности, от того, что нервы у меня были наряжены до предела.
И еще у меня мелькнула какая-то смутная мысль при звуке этого имени. Было в нем что-то знакомое… или мне только казалось?
Не следует забывать, что я как-никак стажируюсь на шизофреника.
Мне все время что-нибудь кажется.
Так, во всяком случае, куда как приятнее думать.
– Хорошо, я буду искать этого человека. Вы сказали «Константин»?
– Итрадской. Ты его без труда найдешь.
– Хм… Попытаюсь, во всяком случае. До свиданья…
– Добрых встреч тебе, Анна Григорьевна, добрых встреч.