Три коротких слова
Шрифт:
– Какой пупсик, правда?
Затем, повернувшись к Люку, она пропела:
– Мы бы с радостью тебя усыновили!
– А меня скоро усыновят! – похвалился на обратном пути Люк.
Нас с Люком выбрали для интервью Христианскому телеканалу, который приехал снимать сюжет о приюте. Мы пришли в художественную студию, где уже сидела бойкая ведущая.
– О какой семье ты мечтаешь? – обратилась она ко мне.
– Мне многого не надо, – ответила я, – просто хочу, чтобы к нам хорошо относились, заботились… Просто семью.
Я надеялась, что угадала с ответом, но Люк корчил рожи, нарочито широко зевал и всячески лишал
– А ты, Люк?
– Хочу жабу, бейсбольную перчатку и маму.
– Точно в таком порядке? – рассмеялась ведущая. – Эти дети молят о семье, и я молюсь вместе с ними: не оставьте их, если Бог вошел в ваше сердце.
Шли дни, нами никто не интересовался, и я совсем пала духом. Приближался мой день рождения, но и он не обещал ничего особенного: все тот же корпус, торт, подарки для виду, потом встреча с Мерритами в конференц-зале. Всю жизнь мечтала.
– Поздравляю с днем рождения! – сказала Мэри Фернандес, зайдя за мной в корпус.
Я сидела за столом, не отрывая взгляда от гирлянды, которую мастерила ко Дню благодарения.
– Нашли с чем поздравлять, – буркнула я.
– Детей стошнило после торта, – поспешила извиниться за мою грубость мисс Санднес.
Но у Мэри Фернандес были новости похуже.
– Мне очень жаль, что у тебя неудачный день и что Мерриты не смогут приехать.
– Очень надо.
– Эшли, – тихо сказала Мэри Фернандес, – Мэтью Меррита сбила машина.
Гирлянда со стуком упала на пол.
– Он жив?
– К счастью, его жизнь вне опасности. Мерриты приглашают тебя отпраздновать день рождения в больничной палате.
Брюс Весловски, наш семейный психолог, отвез меня и Люка в клиническую больницу Тампы.
– С днем рождения! – пропела миссис Меррит.
– Привет! – помахал с кровати Мэтью. – Спасибо, что согласилась отпраздновать у меня.
Мэри Миллер протянула подарки. На этот раз Мерриты подарили мне туалетный набор, в котором среди прочего были расческа и щетка для волос с посеребренной ручкой, а также поворотное зеркальце. Такие изысканные вещи нравились мне куда больше, чем игрушки. И все-таки, помнится, я никак не могла свыкнуться с больничным запахом, которым пропитался праздничный торт.
И с чего я взяла, что этот день рождения будет чем-то отличаться от предыдущих! Даже когда два года назад миссис Чавес затеяла торжество в мою честь, Амелия напялила мою кофточку, подаренную мамой, и праздник был испорчен. Десятый день рождения испоганил Люк, задув мои свечи и обслюнявив торт. Вот и в этом году веселья как не бывало. Хорошо еще, что братец на время от меня отлип, заинтересовавшись Мэтью и его ногой в гипсе. В общем, праздник в очередной раз сдулся.
Вскоре Люка перевели в Лайкс-коттедж – и, как оказалось, поспешили. Хотя Люку было почти девять, он все еще бегал за мной по пятам. Если я не обращала на него внимания, он дергал меня за руку или за волосы. Я любила брата, но его настырность выводила меня из себя, и я всеми способами его избегала.
Чего я избежать не могла, так это безотчетной тоски по маме. Когда я бывала занята, мне удавалось не поддаваться, напоминая себе, что это такая же дурная привычка, как грызть ногти. Но, оставаясь в одиночестве, я погружалась в мысли о том, где сейчас мама и почему она меня оставила. Хуже всего было по ночам, когда не давали уснуть крики Сабрины.
Я верила, что она скучает по мне не меньше, чем я – по ней. Временами мне так сильно хотелось прижаться к маме, что я была не в силах этому противиться, и слезы текли рекой. Если меня видели в слезах и принимались расспрашивать, я упорно отмалчивалась, не желая объяснять свои чувства ни мисс Санднес, ни Мэри Фернандес, ни мистеру Брюсу. Все равно слова были не в силах вернуть мне маму.
Во многих отношениях «Дом для детей» был куда лучше любой приемной семьи на моей памяти. Я могла спать спокойно, зная, что отсюда меня никуда не отошлют без предупреждения и что я могу жить здесь сколько захочу. Лучше уж я останусь с мисс Санднес, мистером Тодом, мистером Ирвином и друзьями, а то как бы очередные «благодетели» снова не вышвырнули меня за порог, устав со мной возиться. И вообще: мне была нужна только моя мама, и никто не смог бы занять ее место.
В приюте решили подготовить для потенциальных усыновителей альбомы с профессиональными фотографиями «лишенцев» – это унизительное прозвище носили все, кто был лишен родительской опеки. Для этих целей в приют пригласили фотографа.
Мистер Ирвин очень удивился, увидев меня лежащей на кровати лицом к стене.
– Эй, Эшли-Долгоножка! – Он прозвал меня так потому, что я стремительно вырастала из своей обуви. – Что с тобой?
– Очень мне нужен ваш дурацкий альбом!..
– Эти чудные веснушки обязательно нужно показать твоей будущей семье!
– Я ненавижу веснушки, и никакая семья мне не нужна!
– Надо же, жаль. А я думал, тебе нравятся конкурсы.
Я насторожилась: на днях я как раз выиграла третье место в конкурсе на лучший плакат, и призом была поездка на автогонки.
– Какой конкурс?
– В фотостудии проводят конкурс на лучший рисунок для обложки альбома.
– Ладно, так уж и быть, – сказала я.
– Вот и умница, – широко улыбнулся он.
В ожидании своей очереди я нарисовала картинку: слева – трехэтажный особняк и мужчина в строгом костюме под руку с дамой в вечернем платье и сережках, справа – мужчина в шортах и футболке в обнимку с женщиной в блузке и юбке до колена на пороге одноэтажного домика. Внизу картинки было такое стихотворение:
Неважно, богатой ли будет семья,В которой любовью согреют меня.Хочу, чтобы жили мы мирно и дружно,А больше для счастья ничего мне не нужно.Картинка вышла просто загляденье, но мне так никто и не сообщил, выиграла я конкурс или нет.
На Пасху мы отправились в гости к одному из спонсоров. По всей лужайке у шикарного особняка на берегу залива были спрятаны пасхальные яйца, и мы принялись их собирать. В каждом пластиковом яйце лежали пять долларов! Прошло каких-то десять минут, и наши сбережения за целый год померкли перед теперешним богатством. На обратном пути я высунулась в открытое окно фургона и прокричала: «Налетай! Детей раздают!» Мой оригинальный метод оказался таким же эффективным, как и все остальные.