Три Меченосца. Книга первая. Желтая сталь алфейнов
Шрифт:
На следующий же год после своего возвращения Король Мрака возобновил злодеяния. Одним лишь словом он породил мандроглинов и думтеров. Еще год спустя пробудился спавший почти четыре тысячелетия Ундохан, и с той поры с каждым годом эта гора порождает на свет все новых и новых драконов.
Потом родились вы. Дардол прознал об этом событии, но ему было неизвестно, где именно искать вас. Посему он начал слепые поиски по всему Гэмдровсу, которые так и не увенчались успехом.
Долгий рассказ был окончен. Некоторое время никто из сидящих в зале книгохранилища не мог выговорить ни слова. Через узкие окна внутрь попадали косые
— Выходит, Дардол искал нас все эти двадцать лет, — нарушил молчание Тэлеск, — а мы даже не подозревали, что на свете вообще существуют какие-то Избранные, и уж тем более — что это мы. Мы рисковали попасть под клинок смерти из-за своей неосознанной беспечности. Знай я заранее о том, кто я и кто открыл на меня охоту, я бы лучше скрывался в каких-нибудь заброшенных, глухих местах, а не вел бы такую открытую жизнь. Так я хоть немного затруднил бы для Дардола эти поиски.
— Ты облегчил бы их, — возразил Хордайн.
Ноккагар и Ариорд согласно кивнули.
— Почему же? — заговорил Рунш.
— Потому что не тот привлекает к себе большее внимание, кто живет открытой, размеренной жизнью, не выделяясь из толпы, но тот, чье поведение отлично от других. Если бы Избранные знали о своем предназначении заранее и старались бы скрыться от глаз Дардола, они бы скорее дали Королю Мрака обнаружить себя.
— Вполне возможно, что вы остались живыми до сих пор именно потому, что все время считали себя обычными жителями своих королевств, — добавил Ноккагар, — и вели себя подобно окружающим.
— Но ведь о приходе в наши семьи магов знали не только наши родители! — сказал Ликтаро. — Но и некоторые родные нам люди. У меня, к примеру, так и было. Так отчего же слухи об этом не разошлись по всей Огражденной Стране еще до моего двадцатилетия? И вообще к чему все эти фокусы с посланиями, когда можно было просто прийти в наше двадцатилетие, сказать нам все как есть на словах и сразу собрать в путь?
— Эти фокусы с целью того, чтобы подготовить вас заранее, — улыбнулся Хордайн. — Мы приходили в ночь вашего рождения, чтобы удостовериться, что вы родились и с вами все в порядке. К тому же, мы должны были подготовить и ваших родителей.
— Что касается не распространившихся слухов о вас, — вставил Ноккагар, — так это наша заслуга. Мы сделали так, что все позабыли о нашем приходе на пару десятков лет.
— Но меня заранее никто не готовил! — произнес Рунш. — Мои родители сожгли послание в первые же дни моей жизни.
Ариорд пристально посмотрел на Рунша.
— Да, мой приход за тобой был для тебя неожиданностью… К сожалению, твои родители поступили неправильно.
— И я до последнего не верил, что я был тем, кого вы искали, Ариорд, — сказал Рунш. — Когда я покидал Антшину вместе с невесть откуда взявшимся волшебником из Тригорья, я не был уверен в том, что поступаю правильно.
— Никто из нас не был в этом уверен, — тихо проговорил Тэлеск.
Глава четырнадцатая
Утром Тэлеск был разбужен Ноккагаром. Открыв
— Хватит спать! — сказал он. — Уже почти полдень. Король созывает Избранных на короткое совещание.
— Что за совещание? — спросил Тэлеск, одеваясь.
— Скоро узнаешь. Пока скажу лишь, что совещание касается в первую очередь вас троих, и речь пойдет о предстоящем походе.
Тэлеск обулся и быстро направился к двери. Но маг остановил его.
— Ты ничего не забыл?! — строго вопросил он.
Юноша недоуменно посмотрел на чародея.
— Да вроде бы нет.
— А как насчет меча?
— Но зачем он мне сейчас? — удивленно проговорил Тэлеск.
— Тебе тяжело его носить? В случае чего, он тебе не просто не помешает, но и будет весьма полезен. Во-вторых, оставлять его здесь без всякого присмотра нельзя! Вынуть его из ножен можешь лишь ты один, но похитить его способен каждый. Заруби это себе на носу!
Тэлеск прикрепил меч к поясу и вышел из комнаты вместе с Ноккагаром. Они направились в тронный зал.
Авироктал безмолвно восседал на троне. Волшебник Ариорд и Хордайн сидели в креслах около трона, а по правую руку Авироктала, как обычно стоял советник Лирт. Рунш и Ликтаро уже были здесь и сидели рядом с магами.
Тэлеск и Ноккагар расположились в свободных креслах. Наступило безмолвное ожидание.
— Итак, — начал наконец король Хилта. — Вы обрели оружие, а мудрые волшебники Тригорья вкратце поведали вам историю злодеяний Короля Мрака и его прислужников. Осталось сделать еще кое-что, после чего моя миссия в отношении Трех Меченосцев будет завершена. Сейчас мы все вместе попытаемся рассудить, какой путь к пещерам Ханборуна будет для вас наилучшим. К сожалению, безопасного пути к Горе-Грозе нынче нет. Нам придется выбрать из них наименее опасный.
— Безопасных дорог почти нигде не осталось! — вполголоса произнес Ноккагар.
Король окинул взглядом присутствующих и повернулся к советнику.
— Лирт, карту! — велел он, и тогда советник достал из-за трона, большой свиток старого пожелтевшего пергамента.
Авироктал взял его и развернул.
— Это карта Гэмдровса, — сказал он. — Прошу всех, а особенно Избранных, обратить на нее внимание. Здесь, южнее Туманного Моря с запада на восток протягивается хребет Красных Гор, который ответвляется от Небоскребущего Хребта. Через Красные Горы известен лишь один перевал, к которому ведет дорога от самой Гавани Вечной Дружбы. Через Небоскребущий Хребет существует два перевала: Драконий и Ведьмин. И сейчас волшебники Тригорья поведают вам, Меченосцы, о каждом из этих путей в отдельности.
Чародей Хордайн встал с кресла и громко заговорил:
— Был год 2841-й. Начало осени. Мне было отдано поручение доставить письмо Экгара королю Вирлаэсса Хеороду. Я ехал из Тригорья, обогнул Небоскребущий Хребет с севера, после чего направился прямиком на юг, к перевалу через Красные Горы. Но уже на перевале меня встретила неприятная неожиданность. Твердыня Тебальгирд, построенная на самом перевале, оказалась захваченной фрэгами, и все окрест так и кишело этими тварями. Я насилу убрался оттуда, осыпаемый ливнями стрел. Судьба сжалилась надо мной, и я получил лишь легкое ранение. Так я понял, что время Вирлаэсса прошло. И я разнес эту горестную весть всюду, где побывал до возвращения в Тригорье. С той поры путь через Красные Горы закрыт.