Три мудреца в одном тазу
Шрифт:
— Дам. Возьми несколько стражников понадежнее… и поглупее.
— Возьму. Что им поручить?
— Им — ничего. Все сделаешь сам. Пойди в самую надежную камеру… ту, что с окном — помнишь?
— Конечно, помню. Мне… — совершил поступательное движение рукой Им-ма.
— Да. Убей всех троих. Бородатого толстяка — последним. Последним! Запомни как следует — это важно! Ты не потерял мой кинжал?
— Что ты, льке Стаза, разве же я мог бы…
— Просто хотел убедиться. Ты еще чего-то ждешь?
— Да… — неуверенно моргнул кат. — Ты не пойдешь со мной, льке Стаза?
— У меня есть и более важные дела, чем думать о таких мелочах. Ступай. И не разочаруй меня. Ах да…
— Еще
— Когда закончишь с пленниками, стражников убей тоже.
— Но, может, тогда вообще их не брать?…
— А если что-нибудь пойдет не так? Ты хочешь, чтобы пленники сбежали?!
— Прости, льке Стаза, об этом я не подумал.
— Чтобы думать, здесь есть я. А теперь ступай.
Им-ма вышел. А Стаза снова с трудом удержался, чтобы не вытереть холодный пот. То, что он видел в снах Безумного Волхва Каспара, было воистину ужасным… Ни за какие коврижки он не согласился бы войти в его камеру… или даже просто подойти к ней близко. Более того — в то время, когда Им-ма будет его убивать, он собирался быть как можно дальше от дворца Таалуйна. Десять против одного, что убийца Каспара и сам скончается сразу же после него.
Стаза усмехнулся — можно было и не приказывать прикончить стражников. Они и так умрут.
Глава 31
Надеюсь, мы все равно останемся друзьями?
Кром’лей Аспаривара открыла глаза. Она не могла точно сказать, что заставило ее проснуться среди ночи — какое-то шестое чувство, порой пробуждающееся в минуты опасности. Наложница Глаз служила Владельцу верой и правдой уже почти пятьдесят земных лет — еще с тех пор, когда он был всего лишь Наследником, молодым и неопытным сыном Владельца, еще только готовящимся принять страну. В те времена она была его Наложницей не только в переносном, но и в прямом смысле…
Да, с тех пор прошло почти десять миллентумов. Молодой парень превратился в дряхлого старца, мерзнущего даже в самую сильную жару. А юная красотка, когда-то исполнявшая перед Наследником «танец с колокольчиками», сгорбилась и подурнела, переродившись в одну из наихитрейших интриганок при дворе своего бывшего любовника. Владелец всецело доверял ей и посылал на самые сложные задания, с которыми не мог справиться никто другой.
Вот как сейчас. Аспаривара провела в Наранно всего лишь вигентум, но за это время успела понять — этот город похож на рыбу, начавшую гнить. Как известно, рыба гниет с головы, и именно так здесь и обстояло — Наместник Мараха врал на каждом шагу и явно скрывал какую-то черную тайну. Наложница Глаз уже не раз ощущала во сне чей-то липкий колдовской взгляд, ощупывающий ее ночные грезы. Она пока что не сумела доискаться, что скрывают эти древние стены, но уже подошла к разгадке очень близко…
Как только что выяснилось — чересчур близко.
Сухонькая старушка быстро перевернулась через край ложа и бесшумно скользнула на пол. Она торопливо подхватила деревянный валик, давно заготовленный на такой случай, положила его на свое место и накрыла покрывалом. На миг заколебавшись, добавила еще и парик — теперь сходство со спящей женщиной стало совершенно полным.
Осталось только спрятаться самой. Большинство юберийцев спит в гамаках, на плоских крышах домов или просто на земле, но у богачей кровати роскошные, очень высокие и очень красивые. Обычно их делают в виде четырех деревянных птиц, стоящих спинами друг к другу и удерживающих деревянную раму с веревочной сеткой. Пространства под ними вполне хватает, чтобы спрятать одну некрупную женщину. Аспаривара затаила дыхание — за дверью послышались чьи-то шаги.
Цельная бронзовая дверь, запертая надежным замком, слегка задрожала. Потом она чуть вздрогнула и повернулась на штырях. Наложница невольно улыбнулась — она в первый же день заметила, что запор на этой двери таит в себе подвох. Повернув неприметный штырек на одной из панелей, его легко можно было открыть снаружи. Разумеется, она тогда не подала виду, что заметила это, но с тех пор ни разу не оставляла в своей опочивальне ничего важного, а когда отлучалась, связывала дверь и косяк тончайшей нитью столичной выделки. Здесь ее не удалось бы ни заменить, ни скрепить — так что Наложница Глаз сразу заметила бы, появись в ее отсутствие незваные гости.
Однако пока что этого ни разу не происходило.
По полу забегали тени — человек, вошедший в комнату, нес с собой масляный светильник, бережно прикрытый тряпицей. В этом слабом свете Аспаривара увидела две ноги, обутые не в сандалии, как обычно, а в моллистаны — нечто вроде чулок с очень толстыми подошвами, представляющими собой мешочки, набитые обрезками мягчайших тканей. В Юберии эта обувь считалась уделом сибаритов, любящих комфорт, и носили ее только дома. Но есть и еще одна категория людей, высоко ее ценящих — воры, шпионы и наемные убийцы. Те, кому часто приходится незаметно куда-то прокрадываться. Ни одна другая обувь не обеспечивает такой тишины, как моллистаны.
Сами ноги Наложница Глаз узнала сразу же — конечно же, Наместник Города. Тот, за кем ее и послали присматривать. Она затаила дыхание, ожидая, что этот подозрительный тип станет делать.
Наместник вел себя странно. Он переминался с ноги на ногу, словно пребывая в глубоких сомнениях. А потом тоскливо всхлипнул и с силой опустил руку. В тусклом свете мелькнул какой-то странный отблеск.
Аспаривара не стала терять времени. Она выкатилась из-под кровати и резко вскочила на ноги, досадуя на возраст — с годами такие акробатические трюки давались все тяжелее и тяжелее. Наместник Города начал поворачиваться… и замер с открытым ртом — к горлу прижался длинный желтый ноготь.
— Ц-ц-ц, — зловеще прошептала Наложница Глаз. — Да хранят боги Владельца, льке Мараха. Тебе не спится и ты решил проведать свою гостью?
— Д-да… д-да… — еле слышно ответил Наместник Города.
Он изо всех сил старался не шевелиться. Ногти средних пальцев Наложницы Глаз достигали двух сантиметров в длину. И все знали, что ярко-желтый цвет им придает смертельный яд — вытяжка из желчного пузыря субарруты, редчайшего яйцекладущего млекопитающего, похожего на утконоса. Одной царапины этим ногтем хватит, чтобы отправить человека на встречу с богами.
— Медленно подними руку и отдай мне свое оружие, — тихо приказала Аспаривара. — Не вздумай сделать что-нибудь неправильное — я успею воткнуть палец тебе в горло.
— Что ты такое говоришь, лька Аспаривара… — задрожал толстяк, послушно отдавая ей кинжал.
— Забавная игрушка… — хмыкнула Наложница Глаз. — Откуда ты ее взял?
— Я… я… я не могу сказать…
— Дорогой мой льке Мараха, время запирательств прошло, — чуть усилила нажим Аспаривара. — Ты только что покушался на мою жизнь — это уже означает для тебя смерть на Красной Колеснице [74] …
74
Красная Колесница — юберийское орудие казни. Представляет собой стул с двумя плоскими лезвиями, воткнутыми в сиденье. Посаженный на него, приговоренный умирает, медленно истекая кровью.