Три мужа для Кизи. Книга 2
Шрифт:
Чуть помолчав, вдруг спросил насмешливо:
– Ты же не собираешься от нас убежать, Кизи?..
И у меня дыхание перехватило от гнева. Как он мог подумать?! Но, впрочем, я умолчала. Если мне не доверяют, чего уж тут говорить? Бесполезно оправдываться. Я ещё в детстве поняла, что бесполезно, после истории с Ванадой.
Мы долго шли через темноту. Точнее, они шли, а я плыла куда-то между деревьев, сжатая горой вещей, заваленная одеждой, местами давно не мытой, да гирляндами. Мне от запаха жасмина и нестиранной одежды стало дурно. Но смолчала. В конце концов, они же стараются меня защитить. Мои мужья стараются меня защитить. Как могут. И остальное неважно. Тем более, что это странно и непривычно приятно, что кто-то меня старается защитить! Хотя, надеюсь, меня на их одежду не стошнит? Мне-то всё равно придётся её стирать. Но Поллава сердить лишний раз не стоит.
А ещё мне хищник вспомнился, который убил моего отца. Мерзкий хищник, который так и не был пойман. Говорили, что он отцу живот разорвал и растерзал внутренности. Я-то не видела – тело его прикрыли, когда принесли. И живот прикрыли, и сверху ещё куском ткани. Кровь, сказали, высохла уже на рваных ранах. Прия рассказала – их сосед видел. Говорил, что отвратительное было то зрелище.
Я ведь спрашивала у Саралы, Аши и Прии, когда уже пришла в себя, убили ли того хищника?.. Ведь и воинов просили его поймать. И местные ближайшие дни с опаской ходили. Воины сказали, хищник был крупный. Но в ловушки не попадался. И кшатрии, что охотиться пытались, так и не нашли его. Он ушёл?.. Тот зверь далеко уже ушёл после убийства моего отца?.. Или… в лесу затаился?.. И… И вдруг выпрыгнет на нас?..
Я совсем уже замучилась. Сказать мужьям о том или не сказать? А вдруг скажу, а Поллав засмеётся, что я так сбежать не смогу от них? Или решит, что я надеюсь на помощь того тигра, чтобы избавиться от своих трёх мужей? А не скажу, так вдруг они невнимательными будут – и сами ему попадутся? Да, может, они слыхали итак? Они же говорили с моими соседями. И, может статься, что не об одной лишь свадьбе говорили. Могли ж и расспрашивать обо мне, да о моей семье. Ведь это же разумно: кого-то расспросить о той, которую хотят взять женой. Так говорить им или не говорить?..
– И почему я тогда отругал Джиту?! – не умолчал опять Мохан.
Кажется, это вздохнул старший из музыкантов.
А Садхир сочувственно спросил:
– А почему вы тогда поссорились?
– Да из-за ерунды! – кажется, чувствительный юноша там расплакался. – Но тогда мне это казалось важным. Я ж не знал, что через несколько дней её убьют – и я больше никогда её не увижу! – всхлипнул. – Я даже не хотел помириться с нею! Так и не помирился…
– Странно, что ты столько лет об этом молчал, – голос старшего брата звучал как-то непривычно серьёзно.
Неужели, вид у Мохана, которого вдруг некстати замучила совесть в ночном лесу, такой ужасный, что даже старший брат ему вдруг посочувствовал?
– Ну, просто… просто… – голос бинкара задрожал. – Просто мне было стыдно. Очень стыдно. Что я так и не попросил у неё прощения за мои слова грубые. Что вы об этом узнаете.
– Так и не говорил бы! – проворчал Поллав.
– А вдруг я умру этой ночью? Вдруг меня тигры этой ночью сожрут, а я так ничего и не расскажу? В конце концов, нападения тех разбойников мы вообще не ждали. Никто не ждал!
Чуть помолчав, старший брат добавил мрачно:
– Вот при жене бы заткнулся! Ты уже не ребёнок. Уже мужчина замужний, – чуть помедлив, сказал насмешливо: – Почти.
И от его усмешки мне стало не по себе. Мне тоже грозило это почти. Скоро. Если живыми выберемся. Хотя то, что они старательно меня защищают, немного смягчало моё сердце. Но я всё равно боялась первой ночи. Тем более, ночи с Поллавом. А Поллав никому не хотел уступать своего. И они уже заранее договорились меж собою, как меня делить будут.
Или, всё-таки, не говорить? Ведь они и сами кого-то опасаются, раз достали свои кинжалы, двое вооружённые идут. Всё-таки, лучше, что мужья мои вооружённые. Мне и правда так поспокойнее. Тем более, они мужчины. Трое молодых, здоровых, крепких мужчин. И вот, меня спрятали, вооружились. Я под их защитой. Мне страшно, что мы заблудились ночью, но всё-таки я под их защитой. И даже троих. В чём-то спокойнее быть женою троих.
А они всё шли, шли через темноту. И, кажется, всё ещё не поняли, где оказались.
Мне то хищник вспоминался, который убил моего отца, то вдруг вспомнилось знакомство с двумя асурами. Сны про нагов и богов. Если асуры существуют, то существуют и остальные. И не врут про обитателей других миров. И кто тогда может ночью на нас в лесу кинуться?..
И сердце замерло от ужаса.
А если отца моего убил не тигр? Если отца моего убил демон?.. Вот ведь, отец старосты твердил что-то о ракшасах. Говорил, что ракшасы пришли за нами. И… он мог увидеть кого-то из демонов?..
– И зачем я наговорил ей столько всего? – сказал вдруг горестно Мохан. – Так и не могу себя простить за то!
Кажется, в эту ночь его пробрало на откровения. Боль младшего из мужей, поругавшегося с сестрой незадолго до гибели её и всей родни, сегодня вырвалась наружу. И бедный Мохан всё не мог ни успокоиться, ни замолчать. И даже Поллав его слушал, давая высказаться.
Бинкар всё говорил и говорил, рассказывая, как они вместе играли. Как она его спасала, когда он тонул. Додумалась оторвать край юбки – и бросить кусок ткани ему. Потом и взрослые прибежали на её крики, когда он уже лежал на берегу, замученный, но счастливый. Живой.
Эти и многие детали Мохан вспоминал ярко. И рассказывал о них пылко. С отчаянием. Он так и не смог примириться с ней.
– Но отчего вы всё-таки поссорились? – осторожно спросил средний брат, когда юноша примолк и снова стал всхлипывать.
– Да это… – младший муж всхлипнул. – Из-за мальчишки. Оборванца. Он пару дней шёл за нами, следил за всеми. Я пару раз его видел – то между кустами выглядывающего, то вечером смотрящего на нас с высокой-высокой ветки дерева. Грязный, исцарапанный, волосы спутанные. И бусы какие-то странные, грязью облепленные. Или кровью подсохшей? И взгляд у него был жуткий. Цепкий такой… внимательный… – Мохан шумно выдохнул. – Как у мелкого хищника. Я ещё тогда гадал растерянно: он демон или из неприкасаемых? Но он так и не рискнул приблизиться ни к кому из труппы. Просто следил за нами. Я как будто чувствовал его присутствие. Или… или запах крови из его гноящихся ран?.. Кажется, он был ранен…