Три сестры. Анна
Шрифт:
– Конечно, фрай. Но я слышала её кашель. С горлом тоже не всё хорошо. Подождите!
– вспомнила я и бегом рванула в подсобное помещение, которое определила пока под склад разных мелочей и непонятных вещей.
– Вот смотрите. Это макет человеческой головы в разрезе. Лобные доли это кость. А вот горло. Отсюда воспаление идёт вниз, в лёгкие. И вверх, поражая полностью носоглотку. А любимые холодные компрессы, применяемые от головной боли, только ухудшают положение.
– Вы посещали анатомический театр?
– внимательно посмотрел на меня медикус.
– Нет, что вы? Этот макет изготовлен моим отцом, фраем Томасом
– Решила я свалить все на отца Анни, а не объясняться откуда у меня столь необычные, как оказалось, знания.
Медикус внимательно осмотрел выставку свидетельств об озарах семьи Саргенс и повернулся ко мне.
– Знаете, фармик Саргенс, я запрещу фрау Ингрид холодные компрессы. Ну, попробую запретить. И раз мы не можем избавиться от её недуга моим методом. Попробуем воспользоваться выводами вашего отца. Надо будет осмотреть фрау и назначить лечение горла. А что нам делать с забитыми пазухами?
– поинтересовался он у меня.
– Осмелюсь предположить раствор белкового серебра, - подобрала я самый доступный для объяснения термин.
– Что?
– снял пенсне фрай.
В этой аптеке точно была серебряная соль, а я прекрасно помню, как помогала маме тщательно смешивать порошок нитрата серебра с желатином, которую мама проводила регулярно, чтобы получать основу для приготовления протаргола. Позднее, этот состав приходил в готовом виде и нужно было только развести. Но вот попробуй объяснить здесь и сейчас про открытия фармацевтики конца девятнадцатого века! Да и рассказ про гениального немецкого химика, побывавшего в качестве узника в немецком же концлагере, здесь не оценят. Артур Эйхенгрюн называл этот порошок "протеиновым серебром" и открыл его, когда искал лекарство от гонореи. И хотя известен он как первооткрыватель аспирина, протарголом пользовались более пятидесяти лет.
– Понимаете, Саргенсы долгие годы поставляют лекарственные составы в армию и управы. И каждое поколение пытается усовершенствовать то, что заметили, или использовали предыдущие фармики нашей семьи.
– Нагло воровала я открытие своего мира.
– Так это одно из изысканий вашего отца? Потрясающе! А вы сможете точно воспроизвести рецептуру?
– тут же заинтересовался медикус, для которого теперь ничего необычного не было.
К счастью для меня, фрай Томас Саргенс и без моих стараний был известен, как автор уникальных и действенных рецептов.
– Есть вещи, которые от меня требовали знать наизусть!
– вот тут я ни словом не соврала.
– И это чудесно!
– довольно закивал головой медикус Лепрос.
– Вернусь к вам сразу после осмотра фрау Ингрид.
После этого присутствующие в приёмной клиенты очень живо и уже без сомнений чуть ли не впихивали мне свои рецепты. А я понимала, что вопрос о помощнице скоро встанет ребром.
– Это было очень и очень хитро!
– раздался голос мастера Редкинса в ненадолго опустевшей приёмной.
– Готов спорить, уже к вечеру новость о том, что ваша аптека может предложить редкие лекарства, будет всеобщим достоянием. А когда фрау Ингрид выздоровеет, очереди к вам будут заканчиваться на улице. Мы кстати закончили с замерами в официальной части дома и готовы приступить к личным комнатам.
Глава 26.
Глава 26.
– Мастер Редкинс, - сложила я руки в молитвенном жесте.
– Очень прошу вас об одолжении! Продолжите пожалуйста замеры без моего участия. Я совершенно не могу отойти из приёмной. Необходимо принимать заказы, обновлять графины с лимонадом и не забыть о чае! Я уже молчу о том, что почти по всем рецептам необходимо будет приготовить лекарства. И уважаемый ювенал ютиться здесь, составляя иск. Даже думать не хочу, как буду выкручиваться, когда придёт ательер Антуан.
– О! Я совершенно не хочу обременять вас. Извините, я решил, что раз аптека открылась, то здесь я найду вас с большей вероятностью, и услышал ваш разговор.
– Снял шляпу зашедший ательер.
– Уверен, что мы с мастером вполне справимся с замерами. Тем более, что и рекомендациями сможем сразу обменяться. Если конечно, фрау нам доверяет.
– Без малейших сомнений!
– улыбнулась я с огромным облегчением, дождавшись согласного кивка от мастера Редкинса.
– А если будут какие-то вопросы, то Мартиша может подсказать. Её семья долгое время помогала моим родителям по дому и хозяйству.
К счастью, никаких больше особых происшествий не было. Не считать же таковым усиленно изображавшего кашель мальчишку, который высыпал на столешницу гору несколько мелких монеток и попросил леденцов от кашля, только обязательно анисовых.
Ювенал спокойно оформил все бумаги, дал их мне для ознакомления и на подпись, а потом вручил расписку о том, что он забрал документы для передачи в суд, и поблагодарив за чай, откланялся. Я же в один из небольших перерывов между посетителями смешала масло эвкалипта, которого было просто в огромном количестве, с эссенцией жгучего перца, которую добавляли в разогревающие мази, в небольшом распылителе и поставила рядом с собой.
Оружие здесь носить имели право только военные, ювеналы и мужчины, не ниже фрая. То есть только фраи и лорды. Женщине подобное приобретение могло бы очень дорого стоить. А вот такой состав из подручных средств никаких последствий за собой не повлечёт. Зато всегда эффективен. В пять часов вечера, закрыв аптеку, я почти без сил опустилась на стул в приёмной.
У окна спорили и обсуждали что-то мастер Редкинс и ательер Антуан. Что-то по поводу оббивки. И ещё им нужно было моё согласие на изменение. Для того, чтобы повесить многослойные шторы, мастер Редкинс предложил просто заменить однострунную гардину на трёхструнную. Но для этого необходимо было долбить стены над окнами, чтобы создать основу-противовес для тяжёлой гардины да ещё и со шторами. Я согласилась, при условии, что не пострадают сами окна.
Выставленные обоими мастерами счета впечатляли. Даже не подсчитывая сколько денег у меня на руках из тех, что я взяла в банке, нашла во время уборки, накопленных тайком Анни и из найденных моим верным котом заначек покойного мужа, я понимала, что предоплату в размере положенной трети от суммы я внесу спокойно. А вот для полной оплаты мне вновь придётся влезать в накопления на счету.
Следующие пару дней у меня проскочили в мельтешении между приёмной аптеки, кухней, где я готовила еду для себя и Лихо, подсобными комнатами, где я готовила лекарства по полученным рецептам, и спальней. Причём даже не всей её частью, а той, что приходилась на пару шагов до кровати и собственно самой кроватью. В качестве спальни я пока использовала тайную комнату.