Три шага сквозь время
Шрифт:
– Нормальные монахи ночами спят, как все люди.
– Пока я до него доберусь, как раз наступит утро, – Хидэёси не хотел обманывать друга, но всей правды открывать не желал.
Дзиро был недоволен затеей приятеля, но преградить дорогу сыну князя не посмел. К тому же Хидэёси уходил с оружием. Усомниться в его безопасности, когда он при клинках, значило нанести страшное оскорбление.
Центральные улицы были широкими и хорошо освещались луной. Идти по ним можно было без опасений поломать ноги, однако вскоре Хидэёси свернул в переулок. На узких тёмных улочках было меньше риска наткнуться
В безоблачном небе светила полная луна. Над водой колыхались ростки риса; и на Хидэёси снизошло умиротворение. Он удивился, почему мысль о встрече с монахом сразу не пришла в его голову? Пусть ёкай ответит прямо, зачем наслал на него кошмары! Хидэёси надеялся понять, сколько правды в его снах. А если демон не согласится ответить, то придётся принудить его силой.
Прошёл не один час, пока Хидэёси добирался до подножия горы. Густой лес покрывал пологий склон до самой вершины. Небо на востоке начало светлеть, но с этой стороны горы по-прежнему царила темнота.
Тропинка, по которой пошёл Хидэёси, вела в самую чащу и вскоре превратилась в едва заметную звериную тропу. Когда пропала и она, Хидэёси понял, что заблудился. Над головой возвышались исполинские кедры. Ветви кустарника цеплялись за полы кимоно, толстые корни мешали идти, но он продолжал упорно двигаться вперёд. Хидэёси решил, что будет подниматься по склону, пока не выйдет на открытое пространство.
Среди деревьев начали попадаться заросшие мхом валуны. Уклон стал заметно круче. Хидэёси дошёл до голой скалы, возвышающейся над лесом. Перевесив мечи поудобнее, он уцепился за выступ и полез вверх. Скользкие камни норовили выскочить из-под пальцев; несколько раз он едва не сорвался. Но вот он нащупал край скалы и оказался на её плоской вершине.
На скале росла огромная кривая сосна, под которой спиной к самураю сидел монах в потрепанной одежде.
– Я ждал тебя, – проскрипел он, едва самурай подошёл поближе.
Хидэёси обогнул монаха и сел напротив.
Белое лицо, борода метлой и длинный нос. С ним говорил сам Сарутахико, в этом не было сомнений. И хотя Хидэёси никогда раньше не встречал ёкаев, страха он не почувствовал – лишь удивление.
– Стало быть, мои сны – твоих рук дело, отшельник?
– Разве я мелкий Баку, чтобы насылать сновидения? Я лишь показал молодому господину будущее его города.
– Во сне я видел чёрную птицу, которая что-то выронила. Что-то страшное, отчего в Нагасаки запылало второе солнце. Какому демону придёт в голову сотворить такое?
– О, это самый страшный демон, которого знают в десяти мирах. Имя ему – человек.
– Не лги мне, Ками! – вскричал Хидэёси, схватившись за рукоять катаны.
В этот миг самурай напоминал своего отца в молодости, беспощадного к врагам и строгого к друзьям, но монах не повёл и бровью.
– Я сказал правду.
– Разве человек способен овладеть такой ужасной магией? Это всё козни демонов, не иначе.
– Варвары с востока сумеют. Они придут в Страну восходящего солнца и принесут
– Ты снова лжёшь, демон. На востоке нет ничего, кроме бескрайнего океана. Сколько бы наши рыбаки не плыли на восход, земли они не встречали. Даже дети знают, что все варвары живут на западе.
– Те земли далеко, очень далеко. Но корабли людей, что живут там, способны плыть гораздо дальше, чем ваши рыбацкие судёнышки. Пройдет время, и их потомки прилетят сюда на чёрных птицах. Они приведут Страну восходящего солнца к покорности.
Позорная участь, которую пророчил ёкай, не могла быть правдой. Но Хидэёси вдруг понял, что ни один даже самый храбрый народ не устоит перед могущественной магией, которую он видел во сне.
– Зачем ты мне рассказал всё это? – взмолился он. – Неужели лишь для того, чтобы навсегда лишить покоя?
– Покой – это то, к чему стремлюсь я сам. Слишком долго я живу на этой земле, молодой господин. Она давно стала моим домом, и я не хочу, чтобы этот дом сгорел в адском пламени. Чужом пламени.
– Значит, нельзя допустить, чтобы варвары добрались до наших земель! – вскричал Хидэёси. – Они должны навсегда забыть путь сюда. Нужно закрыть все порты для иноземцев, изгнать их из страны.
Ёкай низко поклонился, и Хидэёси не заметил довольную улыбку на выбеленном лице.
– Ваш отец не согласится разорвать торговые связи с варварами, – возразил монах.
– Это так. Но мой отец когда-нибудь передаст бразды правления мне, и тогда я изгоню варваров с нашей земли.
– Саккоку, – подсказал ёкай. – Будет тяжело посадить всю страну на цепь. Сёгун не пойдёт на это.
– Значит, сначала я стану хорошим сыном, которому не зазорно передать бразды правления до наступления старости. А затем – хорошим вассалом сёгуна и его ближайшим советником. Как ты сказал, «страна на цепи»? Что ж, если это нужно, чтобы спасти Нагасаки, то я готов натянуть цепи во всех портах.
Долго ещё говорил молодой самурай с монахом. Картины великого будущего проносились перед его глазами. Огромные каменные города возникали под руками трудолюбивого и послушного народа. И уже не варвары, а самоотверженные воины сёгуна разрезали небеса крыльями стальных птиц. Ёкай говорил, Хидэёси внимал.
Когда самурай покинул гору Хайама, солнце стояло высоко. В его лучах грелся старый хитрый Ками. Он размышлял о том, что иноземцы с их страшной верой, охотники на демонов и ёкаев, не будут больше грозить ему. Их изгонят из Страны Восходящего Солнца на долгие века. А будущее, которое он видел, великое и страшное будущее…
Оно ещё так далеко.
КОСТЯНАЯ НОГА
Лес на границе Заповедной чащи был самым обыкновенным. Среди берёз и осин густо рос дикий кустарник, зеленела высокая трава и звенели ручейки. Но стоило пересечь невидимый рубеж, как ягодные поляны и берёзовые рощи сменялись непролазным буреломом. Деревья словно мелкие князья боролись друг с другом за любой клочок земли. Редкому лучу солнца удавалось проникнуть сквозь их густые кроны, и обделенная светом трава быстро сменялась прошлогодней листвой и рыжей хвоей.