Три сказки о Городе Теней, и одна – о прекрасной принцессе
Шрифт:
Он почесал затылок: неужели вот это – тот самый, легендарный, Город Теней?
И чем же таким «неотразимым» эти руины смогут его заманить?!
Чушь собачья. Городом Теней здесь на пахнет. Просто – ещё один сдавшийся на милость стихии город, жители которого устали бороться с ежедневным упорным натиском пустыни, и, плюнув, и побросав жилища, откочевали в более гостеприимную местность!
Дворец Правителя не поразил. Конан обошёл его буквально за несколько минут весь – ни фрески, ни выложенные мозаикой бассейны внутри комнат, его не впечатлили: видал и пороскошней! Зато вот лестница, начинавшаяся за троном того, кто здесь правил, и ведущая вниз, варвара заинтересовала.
Жаль только, что она оказалась тоже до половины засыпана вездесущим песком.
Копать, или стремиться во что бы то ни стало побывать в незнакомых подземельях, Конан не собирался. Зато подумал, что в соседнем, широком и просторном зале, служившим, очевидно, для заседаний Дивана, очень даже неплохо можно переночевать.
Когда со скудным ужином было покончено, он лёг на свою подстилку, повернулся на спину. Обратил взгляд вверх. Вот уж чего не отнять у Восточного неба – так это его загадочности и красоты! И звёзды-то здесь кажутся словно ярче, и словно – больше их. И мигают как-то совсем уж загадочно и с хитрецой: словно приглашают разгадать их древние загадки!..
Он не заметил, как уснул.
А он точно – уснул. Потому что разбудил его плачь.
Но откуда здесь могут быть живые, да ещё плачущие, люди?!
Бесшумной смертоносной кошкой Конан двинулся на звуки, сжимая в одной руке верный меч, другой поправляя перекосившуюся во время сна набедренную повязку.
Плакала женщина. (Ну, кто бы сомневался! Во всех ловушках и западнях Конану, неизменным оставалось одно: наживка! Мужчину лучше всего ловить на… Да, женщину.)
Она сидела на непонятно откуда взявшемся троне. Да и зал повелителя города оказался почему-то покрытым крышей! Киммериец не без удивления отметил, что видно всё внутри стало гораздо хуже: свет звёзд уже не проникал беспрепятственно во дворец.
Понимая, что деваться некуда, и «комедия» будет всё равно разыграна, раз уж появился он – живой зритель, Конан не торопясь и уже не скрываясь, подошёл. Он не боялся: хотели бы убить – убили бы во время сна. А здесь, вероятнее всего, от него опять чего-нибудь потребуют. Как услугу за сохранённую жизнь.
– Приветствую тебя, о печальная незнакомка. – Конан заговорил на иранистанском, так как фрески сказали ему о близости этого народа к этой расе, – Поведай мне, в чём твоё горе? Могу ли я, Конан из Киммерии, как-то помочь тебе?
Незнакомка перестала рыдать, и подняла на него лучистые заплаканные очи.
Одета в полупрозрачно-воздушные восточные одежды, скорее, открывающие, чем скрывающие!..
Красива – нет, правда: очень красива. И не восточной, экзотически-специфичной красотой, когда за эталон принимаются крохотные, зато наштукатуренные по краям, узкие глазки, амфорообразное, без особой талии, упитанно-плотное тело с коротковатыми ногами, и жёлто-коричневый цвет кожи.
Нет, незнакомка напоминала, скорее, бритунийку: кожа – белей снега, глаза – в поллица, ни следа кокетства-жеманства, которым славятся восточные красотки, грудь – выше всяких похвал! Талия – тонкая, точёная. Бёдра – не безобразно полные, как вот именно – у восточных женщин, а – пропорционально стройные. Ноги очень длинны. Это Конан отметил, уже когда незнакомка встала. Чтобы заговорить с ним:
– Здравствуй, Конан из Киммерии. Благодарю за твоё сочувствие и любезное предложение помочь. Позволь представиться. Я – Мадина-бону, дочь Бобура пятого, правителя когда-то гордого и могучего Манангана. А помочь… да, помочь мне ты, похоже, в силах. Вот только… Захочешь ли ты это сделать – я пока не знаю.
– Не захотеть помочь столь прекрасной госпоже я могу только в том случае, если ты потребуешь чего-нибудь неправедного. Например, убить невинного человека. Или помочь разорить какую-нибудь страну, с которой твой отец в своё время…
– Нет-нет, Конан-киммериец, вовсе нет. Ни с кем мой отец не воевал, и в гибели нашей страны и Города совершенно не виноват никто из людей!
(Ну вот. Сейчас начнётся, подумал варвар: женщина скажет, что это – проделки очередного негодяя-мага. И нужно будет разыскать его да пристукнуть, чтоб чары, наложенные на Город исчезли… И так далее. Бэл раздери! Везёт же ему на такие дела!..)
– Гибель нашего Города – сейчас его называют Городом Теней! – дело рук чародея. После того, как заклятье было наложено, отец убил его. Сам. В открытом бою. А тело мага даже сожгли по нашим традициям, но это…
Не помогло!
И вот я прошу тебя, Конан, воин из Киммерии – помоги нам!
– Что я должен буду сделать? – Конан решил вокруг да около не ходить, а сразу поставить вопрос конкретно.
– Ну… Это – не будет так сложно, как сражаться с чародеями, или простыми воинами… Или идти за тридевять земель в поход. Нет. Всё проще.
И сложнее.
Тебе надо будет просто… Подарить мне ребёнка!
– Постой-ка! – Конан, разумеется, буквально облизывался на роскошное тело, и очаровательное лицо… Но чтобы вот так: сразу – и – в постель!..
Не-ет, такого с ним ещё точно – никогда!..
– Уважаемая Мадина-бону! Ты что же – предлагаешь мне, Конану-киммерийцу…
– Ну да, о могучий и желанный воин из далёких северных стран! Мне нужно возродить мой народ и Город из тьмы небытия! А для этого, согласно заклинаниям, снимающим Проклятие, я должна зачать и родить ребёнка от… Живого мужчины!
– А ты сама… Не живая?! – волосы на затылке киммерийца зашевелились сами по себе, несмотря на всё его мужество. Одно дело – маги и чародеи! Противники-враги.
Другое – заколдованная женщина! Которая пусть и не хочет его смерти, но…
– Разумеется, нет, о Конан! Я – призрак! Да и как бы иначе я могла ожидать тебя все эти долгие, долгие годы?!
Киммериец сглотнул. Вот теперь он был абсолютно уверен – проклятый Норт не сможет увидать его глазами женщины! Потому что женщина-то… Призрак!