Три жизни Алексея Рыкова. Беллетризованная биография
Шрифт:
Александр Цюрупа [РГАСПИ. Ф. 421. Оп. 1. Д. 821]
Как относился к этому документу опытный каторжник царских времен, еще недавно вместе с соратниками собиравшийся «церкви и тюрьмы сровнять с землей»? Во-первых, лагеря к тому времени в Архангельской области уже существовали — на хозрасчете. И пополняли государственный бюджет. На этот раз лагерное хозяйство решили централизовать, создав место заключения на 8 тысяч человек, которые могли бы эффективнее трудиться. Вопреки сложившимся представлениям, в основном это были уголовники и военнопленные. Причем политические в то время считались привилегированными заключенными — их значительно лучше кормили, не принуждали к физическому труду, они
Явно несколько иначе относились к НЭПу недавние непримиримые противники большевиков, в том числе и по Гражданской войне, — меньшевики. Самое откровенное свидетельство об этой перемене оставил Николай Валентинов в своей книге «Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина» (он написал ее уже в эмиграции, много лет спустя).
Ленин в Кремле председательствует на заседании Советанаркома по выздоровлении после ранения. 17 октября 1918 года [РГАСПИ. Ф. 393.]
Валентинов вспоминал: «1925 — год надежд и великого оптимизма у одной части этой интеллигенции, поставившей ставку на благостную эволюцию власти, верившей, что советская страна, уйдя от военного коммунизма, но не возвращаясь к капитализму, сможет при самоотверженной работе интеллигенции построить „дом“, удобный для всех классов общества. Эта вера, эти чувства, это сознание, этот оптимизм — носились в воздухе 1925 года, делали его для многих годом больших надежд, но я не знаю ни одного произведения, ни одного автора, который передал бы „воздух“ 1925 года, изобразил „сознание“ его. Видимо, это недоступно тем, кто в то время не жил в Советской России, не погружался с головой в общественную работу, не имел постоянного контакта с представителями власти, короче сказать — не дышал „воздухом 1925 года“» [88] .
88
Тайны НЭПа. М., 2022, с. 14–15.
Рыков в группе иностранных делегатов. 1920 год [РГАКФД. Б-338-а]
Так что же, классовые бои ушли в прошлое? Меньшевики, образовавшие «Лигу наблюдателей» (или «Лигу объективных наблюдателей») после провозглашения НЭПа, были уверены, что Октябрь, к их удовлетворению, проиграл, все большевистские перекосы позади — и можно вместе с советскими властями строить полусоциализм-полукапитализм.
Конечно, так считали не все меньшевики: «Проповедуемый нашим кружком наклон в сторону советской власти, разумеется, резко расходился с политическими установками и взглядами эмиграции, ставившей ставку на падение советской власти и на всякие подтачивающие ее кризисы. Меньшевики из „Лиги наблюдателей“ смотрели на положение дел и на свои задачи совсем не так, как меньшевики „Социалистического Вестника“, издававшегося в Берлине. Веруя в возможную здоровую эволюцию советской власти и стремясь в этом ей всемерно содействовать, „Лига наблюдателей“ надеялась, что „контакт власти“ с демократической и социалистической интеллигенцией, работающей в советском хозяйстве, будет в некоей степени благоприятно влиять на психику членов коммунистической власти, способствовать их демократизации, отходу от постоянного грубого провозглашения „диктатуры партии“. Как выразился один член нашего кружка, ты заразил их, большевиков, вашей культурностью» [89] .
89
Там же, с. 47.
Валентинов действительно постарался отбросить свои противоречия с советской властью — и в 1922 году, после пяти лет неприятия Октября, занял заметное место в пропагандистской системе, координируя свои шаги с «Лигой наблюдателей». Шесть лет, с 1922 по 1928 год, он был заместителем ответственного редактора органа
Рыков вообще охотно общался и взаимодействовал с меньшевиками. Времена конфронтации после боев Гражданской войны, как ему казалось, ушли безвозвратно. Наступит время — и его контакты с такими людьми, как Валентинов, станут представляться крамолой, а уж одного словосочетания «Лига наблюдателей» будет достаточно для сердечного припадка у любого советского чиновника. Но и Рыков свое общение с меньшевиками сократит, а потом и вовсе исключит. Останутся разве что секретные контакты кружным путем. И все-таки по многим вопросам Алексей Иванович был близок именно к осторожной позиции меньшевиков, не принимавших социалистических крайностей. В особенности это сказалось во время споров о коллективизации… Правый уклон, по существу, был меньшевистским.
В НЭП Рыков погружался все глубже — и, конечно, вызывал раздражение левых. Ивар Смилга, большевик, отличившийся храбростью в Гражданскую войну, в мирное время занялся экономикой: состоял в Президиуме ВСНХ, работал с Кржижановским, вождем революции считал Троцкого. Он, по свидетельству Николая Валентинова, говаривал: «Неужели вы не чувствуете, что от речей Алексея Ивановича продохнуть нельзя, они душат? Неужели не обоняете, что они пропитаны запахом возрождающегося кулачества? При таких речах от марксизма и тени не остается. Товарищам, работающим в деревне, ныне строго предписывается изгнать из своей головы самую идею классовой борьбы». Серьезное обвинение!
Глава 9. Наследник вождя
1. Осень патриарха
В последний раз первый председатель Совнаркома выступал перед большой аудиторией 20 ноября 1922 года — еще до образования Советского Союза. Вскоре обострилась загадочная болезнь Ленина. Он быстро угасал. 18 декабря Пленум ЦК персонально возложил на Сталина ответственность за соблюдение режима, установленного для Ленина врачами. 12 декабря 1922 года Ленин работал в Кремле. В тот день он принял своих давних соратников Алексея Рыкова, Льва Каменева, комиссара Рабоче-крестьянской инспекции Александра Цюрупу, наркома внутренних дел Феликса Дзержинского, торгпреда в Берлине Бориса Стомонякова. Символично, что в свой последний рабочий день председатель Совнаркома общался со своим преемником — Рыковым. На следующий день Ленин подчинился настояниям врачей — и окончательно переехал в Горки, подальше от ежедневной управленческой рутины. От поездок в Москву, в Кремль, он был вынужден отказаться. На 53-м году жизни «вождь мирового пролетариата» оказался напрочь разбит болезнями и крайним переутомлением.
Это означало уход Ленина из большой политики — как тогда казалось, временный. Официально его недуг связывали с последствиями от ранения «отравленными пулями» во время покушения 30 августа 1918 года. В реальности эта версия маловероятна. Скорее можно говорить о болезни мозга на фоне общего ослабления организма. «Атеросклероз артерий с резко выраженным поражением артерий головного мозга» — эта формула, появившаяся после вскрытия тела Ленина, видимо, близка к истине.
Формально именно Ленин стал после образования СССР первым председателем союзного Совнаркома, но — лишь формально. В реальности эти обязанности в новой стране исполняли, главным образом, поочередно Рыков и Цюрупа. Увеличился и управленческий вес генерального секретаря партии — Сталина. Впрочем, в начале 1923 года они еще верили, что Старика можно вылечить, что он еще вернется к работе, — быть может, не с той энергией, которая была ему присуща прежде, но все-таки вернется.
Лечили его разнообразно и усердно, приглашая лучших российских и зарубежных врачей. Рыков тоже активно участвовал в поисках оптимальной терапии для умирающего вождя.
Но смерть Ленина 21 января 1924 года застала Рыкова тяжело больным, он почти не вставал с постели. Простудное заболевание с высокой температурой обернулось инфарктом. Ближайший соратник покойного лидера даже не смог в лютый мороз отправиться вместе с другими членами Политбюро в Горки на автосанях в ночь на 22 января 1924 года, когда они ринулись туда, чтобы попрощаться с Лениным. Рыков приехал в Горки чуть позже, когда врачи постарались привести его в чувство. Сохранились кинокадры, на которых Алексей Иванович вместе с соратниками (чуть позже многие из них станут непримиримыми врагами) выносит из усадебного дома гроб Ленина.