Тридцать дней

Цыпленкова Юлия Валерьевна

Голоса сыпались со всех сторон, словно камни, которые водники кидали в своего господина.

— У вас есть невеста, а вы забыли стыд и лапаете это отродье…

— Молчать! — прогремел голос Ская, прокатился по лесной тропе и растаял где-то высоко в небе. Отряд притих. Да что там отряд, даже лесное зверье и птицы замолчали, будто опасаясь нарушить приказ. Аквей обернулся ко мне, поджал на мгновение губы, а затем произнес: — Игнис, жди.

И тут же меня я почувствовала, как между нами выросла стена. Не в переносном смысле, а самая настоящая прозрачная стена, отгородившая меня

от отряда и Аквея. Он что-то говорил, но ни звука не донеслось до меня, кроме изумленного писка моей крысы. И пока Искра носилась вокруг меня, вставала на задние лапки и прикладывала передние к стенкам временного узилища, я думала о том, как быстро растет сила водника. Если вчера утром он использовал росу, чтобы создать такие же стены, то сейчас они появились без всякого дополнительного источника. Выходит, ему нужно попробовать лишь раз, чтобы научиться и запомнить? А следующая мысль стала неожиданной. Я вдруг поняла, что Скай меняется, даже внешне.

Он был такой же, как год назад, когда стоял на коленях перед каменным троном Вайториса, и в то же время что-то неуловимо менялось. Вроде то же лицо, та же стать, но… Сила, да! Он словно повзрослел. Впрочем, нет, повзрослел — неправильное слово. Скай выглядел год назад не менее мужественно, но сейчас в его чертах появилось нечто, что напомнило мне Вайториса. И это было именно ощущение силы, растущей в воднике. Конечно, до Вечного ему было далеко, но все-таки он продолжал набирать мощь, и именно она отражалась бликами в глазах, когда состояния покоя покидало Аквея.

Я вновь любовалась им, и Скай уже несколько раз полуобернулся, бросив на меня досадливый взгляд, словно просил не отвлекать его. Разговор, который шел за пределами моей слышимости, был явно не из легких. Я видела, как шевелятся губы воинов, и по рубящим жестам моего водника понимала, что он сейчас выдерживает атаку за атакой. Мне было сложно винить воинов за их непонимание. Я прекрасно понимала, что так возмутило их, но всё равно злилась, и чем дальше, тем сильней, потому что… Хотелось защитить Ская? Тьфу, Тьма.

Из-за очередной блажи раздраженно передернула плечами и переключила внимание на змея. Бедный Венн, оказавшийся за пределами моего узилища, теперь кружил вокруг, время от времени бросаясь на прозрачные стены, но пробиться внутрь никак не мог. Бедолага обратился водой, пытаясь просочиться внутрь, и я подумала, если ему это удастся, нам с Искрой точно не хватит места. Однако затея Венна не увенчалась успехом. Он взметнул голову вверх, раскрыл пасть, явно издав рев, и снова с силой ударился о стену.

Я шагнула туда, где страдал змей, приложила ладони к неподвижной воде, как к стеклу, и попробовала успокоить Венна.

— Прекрати, ты разобьешь голову, — произнесла я, но добилась лишь того, что встревоженный не на шутку змей, обрушил на мое узилище новый удар. — Глупый, тебе же больно! Венн, перестань!

Пока я пыталась докричаться до змея, к нему стремительно подошел Скай. Он обхватил голову Венна ладонями и что-то отрывисто сказал ему. После бросил на меня взгляд, развернулся и ушел к отряду, сейчас молчавшему и следившему хмурыми взглядами за своим господином. Змей проследил взглядом за своим создателем, и мне друг показалось, что он сейчас скажет в спину Аквея: «Бе-бе- бе», — до того у него была обиженная морда. Но Венн, разумеется, ничего подобного не сделал. Он свернулся клубком, ткнулся носом в стену и замер, не сводя с меня жалостливого взгляда.

Я присела на траву, прижалась щекой к прохладной стене и прикрыла глаза, гадая о том, что сейчас говорит своим людям Скай. Что мне не нужно было услышать? Или же дело в том, что я не смогла сдержаться, едва не доведя одного из воинов до срыва? А то, что он был недалек от этого, я видела по глазам. А может он говорит…

«Вы ничего о ней не знаете!», — почти кричит светловолосый мужчина, закрыв меня спиной.

«Мы знаем достаточно для того, чтобы не доверять ей», — более спокойно отвечает воздушник. Это я понимаю по зеленым глазам и светлым, почти белым волосам.

«Она служит Темному, как мы можем поверить ей?», — горячится огневик.

Он опирается локтем на камин, играет языками пламени, но меня не завораживает это зрелище. Я лишь скольжу по нему взглядом и снова смотрю в спину того, кто защищает меня. Кладу ему руки на плечи, и мужчина накрывает пальцы одной из них своей ладонью. После перетягивает меня вперед и, крепко обняв за плечи, прижимает к себе. Поднимаю к нему лицо и вглядываюсь в зеленые, словно изумруды, глаза. Он улыбается мне, после склоняется и целует в уголок губ.

«Она просто вскружила тебе голову», — это уже женский голос. Я не оборачиваюсь, но знаю, что женщина маг земли. — «Я тоже не вижу смысла доверять ей».

«Прекратите взваливать на нее все грехи мира», — отмахивается воздушник, чьи объятья дарят мне чувство уверенности и покоя. Я льну к нему, наслаждаясь его теплом и нежностью, заполняющей взор, как только он смотрит на меня.

«В одном мальчик прав», — из-за моей спины появляется водник. — «Если кто-то и знает о том, как подобраться к Темному, то только эта лейда. Однако остальные тоже правы, доверять ей сложно».

«Вы ничего не знаете про нее, но если выслушаете, то поймете, кто она на самом деле. Возможно, это прибавит вам доверия», — снова говорит мой воздушник.

«Мы всё еще здесь», — пожимает плечами водник, делая глоток из кубка.

Мы с воздушниками обмениваемся взглядами, понимая, что нам дают возможность всё рассказать, и я, наконец, вступаю в разговор…

— Бесконечный Хаос, — выдохнула я, распахнув глаза. Что я сейчас вспомнила? Я когда-то предала Вайториса? От этой мысли мне стало смешно, и я истерично расхохоталась, мотая головой и выкрикивая: — Нет! Не-ет, не может быть… Нет!

— Чего не может быть? — я встретилась с внимательным взглядом Ская, и смех оборвался на высокой визгливой ноте.

Сжав ладонями голову, я запустила себе в волосы пальцы, сжала кулаки и уставилась перед собой бездумным взглядом. Что прорывается наружу из недр моей памяти? Кто этот воздушник, на которого я смотрела, как на свою единственную ценность? Кто все эти люди? Что я им рассказала о себе? Кто я на самом деле? Тьма, что происходит?!

— Пора ехать дальше, — ровно произнес Аквей. — Сама на коня сядешь?