Тридцатая любовь Марины
Шрифт:
– Но тебе от нового дома совсем близко…
– Да. Близко. Зато в райком несподручно. На двух автобусах…
Автобус остановился, медленно расползлись половинки дверей, пассажиры стали выходить.
– А у тебя метро-то совсем рядом, – пробормотал Сергей Николаич, помогая ей сойти.
– Да. Десять минут езды.
– Счастливая, – засмеялся он, заправляя выбившийся во время автобусной давки шарф.
В метро было так же тесно, как и в автобусе. Полусонные люди стояли в
Марина с интересом разглядывала их и улыбалась самой себе.
Раньше она косилась на них с презрением, старалась ездить на такси, чтобы не видеть близко эти заспанные лица.
А теперь… Это было так ново, что улыбка недоумения все сильнее растягивала ее губы.
– Ты что смеешься? – наклонился к ней Сергей Николаич.
– Да так… ничего… – облегченно вздохнула она.
Неожиданно поезд остановился между двумя станциями.
В окнах застыли какие-то сумрачные трубы и кабели, тишина повисла в вагоне, только шуршала одежда переминающихся людей.
Марина продолжала рассматривать их неподвижные фигуры.
Они были близки ей, как никогда, но их молчание становилось гнетущим.
Марина повернулась к Сергею Николаичу, чтобы не нарушить тишины, еле слышно спросила:
– Разве нечего сказать?
Он вздохнул, лицо стало серьезным:
– Время еще не пришло. А сказать есть что. Поезд дернулся, пополз и стал набирать скорость:
– А что мешает? – спросила Марина.
– Америка! – серьезно ответил он и снова вздохнул, – Ты это поняла?
Она кивнула.
Завод Малогабаритных Компрессоров стоял недалеко от метро, – свернули за угол большого старого дома, пересекли трамвайную линию и оказались у проходной.
На больших сетчатых воротах висели крупные облупившиеся буквы: ЗМК.
Возле проходной никого не было.
– Припоздали, – пробормотал Сергей Николаич, глядя на часы, – Ну, ничего. День сегодня особый.
Открыв дребезжащую дверь, он пропустил Марину вперед, кивнул сидящему возле вертушки вахтеру:
– Привет, Михалыч.
– Доброго здоровья, Сереж, – улыбнулся старик, – Что-то сегодня поздновато…
– Правильно. А потому что день исключительный.
– Понял, – улыбнулся вахтер.
Миновав вертушку, они прошли по широкому коридору, потом оказались на лестнице.
– Видишь – нет никого. Все уж на своих местах. Дисциплина…
– Это завод шумит? – спросила Марина, прислушиваясь к равномерному гулу.
– Да. На первом у нас все цеха. А на втором – администрация… – проговорил Сергей Николаич, на ходу расстегивая пальто, – Пошли!
Они поднялись на второй этаж.
Им встретились несколько человек, все они приветливо
– Сереж, а сколько у вас человек на заводе? – спросила Марина.
– Тысяча семьсот сорок.
– Много.
– Не очень. У нас заводик небольшой. Но зато среди районных предприятий третье место держим. Вот как.
– Молодцы…
Прошли по ярко освещенному коридору с множеством обитых дверей, Сергей Николаич вынул ключи.
Его кабинет был у самого поворота – коричневая дверь с табличкой:
Он сунул ключ в замок, повернул и решительно распахнул дверь:
– Входи.
Марина вошла.
Кабинет был небольшим – два стола, два коричневых сейфа, портрет Ленина на стене, вешалка в углу.
– Раздевайся, – проговорил Сергей Николаич, рывком сбрасывая с себя пальто, – Как тебе мои апартаменты?
– Уютный кабинетик, – улыбнулась Марина, раздеваясь, – А второй стол зачем?
– Тут секретарша сидит. Зиночка. Но она к девяти приходит. Как и положено.
Повесив свой плащ рядом с его пальто, Марина сняла платок, поправила волосы.
Сергей Николаич достал расческу, быстро причесался, снял трубку телефона, набрал номер:
– Люся? Доброе утро… Владимир Иваныч у себя? Да? Куда? Ясно… во сколько теперь?.. Вот как… А как же с планеркой? Он успеет к одиннадцати? Точно? Ну, хорошо… всего…
Положив трубку, он улыбнулся Марине:
– Отбой. Планерка в одиннадцать.
Марина рассматривала почетную грамоту, висящую на стене под портретом:
– Ты начальником цеха был?
– Да. Вот отметили.
– Молодец…
Он достал сигареты, протянул ей, но она отрицательно покачала головой.
– Знаешь, – пробормотал он, закуривая, – Пойдем-ка по заводу пройдемся. Я тебе весь наш улей покажу, все хозяйство… Только ты волосы повяжи чем-нибудь. У нас таких русалок к станкам не подпускают.
Марина повязала волосы платком, стянув его узлом на затылке.
– Вот, порядок, – улыбнулся Сергей Николаич, – Пошли!
Они двинулись по коридору, спустились по лестнице, повернули и оказались в большом просторном цехе.
Здесь громко работали какие-то высокие, похожие на муравьев машины, непрерывно долбя почему-то громко лязгающему.
Возле машин суетились рабочие. В основном это были мужчины.
Заметив вошедших, кое-кто из них приветливо помахал Сергею Николаичу. Он ответно потряс сцепленными замком руками:
– Салют!
Марина с радостным удивлением рассматривала цех. Машины-муравьи стояли двумя рядами по 4 в каждом.
– Что это за чудеса? – прокричала она в ухо Сергею Николаичу.