Тринадцать ящиков Пандоры
Шрифт:
Путешествие экипажем из Алестры продолжалось двенадцать часов, поспешающий конный гонец управился бы с этой дорогой за шесть-семь. Вероятно, уже сегодня вечером Ипполит Малартр получит известие обо всей ситуации. Если отреагирует быстро, завтра кто-то со двора епископа прибудет в Лимейрак.
Доменик Жордан решил, что до этого времени он и сам распутает дело, а когда посланник прибудет, предоставит ему готовое решение.
Миновал третий час дня, когда появился седоволосый слуга с вещами Жордана — вернее, с половиной
Старик поставил на стол миску супа и еще один кубок разведенного вина. Жордан колебался, но пришел к выводу, что есть он может безбоязненно — яды, которых он не различит на вкус, были настолько редки, что навряд ли кто-то из семьи виконта имеет их под рукой. Потому он съел все, пытаясь завязать разговор, однако слуга на все вопросы отвечал очень неохотно. Возможно, он был молчалив по природе, а может, ему велели не вступать в разговоры с узником — так или иначе, похоже было, что из этого источника Доменик ничего не узнает.
Старик вышел, а Жордан уселся в кресле и стал терпеливо ждать. Он был уверен, что раньше или позже любопытство приведет сюда кого-то, с кем можно поговорить.
И не ошибся. Вскоре дверь скрипнула, и в комнату вошел светловолосый юноша, так похожий на виконта, что Жордан ни на миг не сомневался: это один из его сыновей.
— Андре, Григор или Жоан? — спросил он.
— Андре, — ответил юноша, садясь напротив Жордана. — Вы не должны были сюда приезжать. Как и тот второй, кем бы он ни был.
— Ты пришел, чтобы сказать мне это?
Андре сжал губы. Как и его отец, он был вооружен, и рука его, как и у отца, постоянно придвигалась поближе к торчавшему за поясом пистолету — вот только Симон де Лимейрак производил впечатление просто осторожного, а его старший сын был скорее напуган и полон неприятия настолько явного, что Жордан ощущал его почти физически.
— Отец просил, чтобы я позаботился о вашей безопасности. Если бы не это…
— То что? — вежливым тоном спросил Доменик Жордан, прикидывая, сумел бы он выбить пистолет из руки Андре. За окном дождило, в комнате сделалось темнее. Жордан с трудом встал, подбросил дров в камин, зажег свечу от пылающего полена. Приставил поближе к креслу и кочергу — не лучшее оружие, но единственное, которое у него нынче было.
— Я лишь хотел сказать, что вы не должны были сюда приезжать, — Андре беспокойно шевельнулся.
— Ты уже это говорил, — напомнил Жордан. — И я все понял с первого раза. Проблема в том, что с этим ничего не поделать. Разве что ты устроишь мне побег. Я могу исчезнуть, если оставишь открытыми двери и скажешь, где я могу найти конюшню.
Он не имел намерения сбегать, хотел лишь проверить, как его гость отреагирует на такое предложение.
— Я обещал отцу, что стану за вами приглядывать. Позабочусь о вашей безопасности, но не позволю, чтобы кто-то из вас сбежал — или чтобы нанес кому-либо вред. Это вам ясно?
— Как солнце. Но я подумываю, не могу ли я увидеться с двойником. Может, тогда бы мы могли понять, кто из нас настоящий.
— Второй тоже предлагал это, но отец не согласился. Сказал, слишком опасно.
— Вы здесь делаете все, что скажет вам отец?
— Естественно, — в голосе Андре слышалось возмущение.
Доменик Жордан вздохнул.
— Ладно, и если уж мы оба согласны, что нам следует здесь остаться, то можем использовать это время, чтобы поговорить о том, что происходит в замке.
— Ничего не происходит. — Выражение на лице молодого наследника было отвратительным и отчаянным одновременно.
— Два трупа с разорванными глотками — довольно эксцентричное определение для слова «ничего».
— Это вина собак. Они слегка одичали, а Рамон часто забывает хорошо их закрыть, потому они бродят по всему замку. На прошлой неделе одну я нашел около кухонной лестницы, а с тем же успехом мог бы и на третьем этаже. Отец должен навести порядок, но он любит этих тварей, а Рамон — старый его пестун, и что с того, что он почти слеп…
Юноша вдруг замолчал, похоже, испуганный собственными словами.
— А магическая книга? — помог ему Жордан.
Андре отряхнулся и пожал плечами.
— У нас большая библиотека, но многие из книг никто не брал уже годы, потому что в нашей семье только Григор и Лозанетта любят читать. И что с того? Я готов поспорить, что в любом старом доме найдется магическая книга, которую кто-то когда-то купил на рынке шутки ради, а потом позабыл о ней. Может, кто-то из слуг искал в ней лекарство от бородавки или от несчастной любви?
— Ты полагаешь, что виконт принял поспешное решение, отсылая письмо епископу?
Юноша моргнул.
— Что? Конечно нет. Мой отец — умный человек и всегда знает, что делает.
— Даже когда из-за двух несчастных случаев вызывает специалиста по демонологии? — Жордан чуть перегнул с именованием себя, но особо из-за этого не переживал. Нынче ему было необходимо все уважение, которого он мог добиться.
Андре стиснул зубы. В это мгновение он выглядел абсурдно молодым, обеспокоенным и злым.
— Ладно, оставим это, — сказал Доменик. — Значит, Григор и Лозанетта любят читать книги, верно?
Сын виконта внезапно поднялся.
— Я не должен с вами разговаривать. И как вы смеете подозревать кого-либо из моей семьи в чем-то столь позорном?
— Это ведь не я подозреваю, а ты сам. Я лишь не пойму, кого именно. Сестру? Нет, вероятно, нет. Тогда остается Григор.
— Естественно, я не подозреваю моего брата, — ответил Андре, но на сей раз возмущение на его лице было не столь решительным. Мигом позже молодой виконт поклонился и вышел.