Тринадцатая редакция. Найти и исполнить
Шрифт:
– Ты-то нас не обманываешь. Но ты мог сам обмануться, – устало сказал Константин Петрович. – Просто потому, что тебе слишком хотелось найти ответ на вопрос, который всех волнует. Вчера тебе дали шанс – и что же? И ничего. А сегодня, как ты заметил, Бойцам и так есть, чем заняться.
– Хорошо. Тогда я пойду туда один и сам всё разведаю! – не сдавался Виталик.
– И заблудишься, – подсказал Лёва, – в лестничный пролёт свалишься! Познакомишься с привлекательной людоедкой и забудешь обо всём.
– То, чем ты сейчас занимаешься, называется отрицательным программированием, – заявил Виталик. – Надеюсь, это было сделано не преднамеренно.
– То, чем ты второй день уже занимаешься, тоже называется отрицательным программированием! – немедленно завёлся Лёва. – И из-за того, что ты отрицательно что-то напрограммировал, мы с Мариной вчера зря потратили два часа! Надеюсь, это тоже был сделано непреднамеренно!
Виталик почувствовал, что сейчас сдастся. Величайшее открытие, казавшееся ему ещё с утра таким значительным и неоспоримым, превратилось в глупую выдумку ленивого ума.
– Если ни у моего непосредственного начальника, ни у вас, Даниил Юрьевич, не возникнет возражений, я бы пошел вместе с ним, – неожиданно сказал Денис. – Мне кажется, что надо проверить это место. Пусть даже мы ошибаемся.
Виталик немедленно приободрился – Денис был не тем человеком, который станет заниматься бессмысленной ерундой только ради того, чтобы поддержать кого-то в трудную минуту. Значит, открытие всё-таки величайшее?
– У меня, конечно, не возникнет возражений, – растерянно пробормотал Шурик. – Но зачем?
Даниил Юрьевич, по своему обыкновению наблюдавший за этой беседой несколько со стороны, наконец решил вмешаться:
– Очень хорошо, Денис, что ты сам вызвался. Собственно, я уже было хотел вспомнить о полномочиях, которыми наделён, и назначить кого-нибудь добровольцем. Теперь в этом нет необходимости.
– Но ведь это всё настолько несерьёзно! – не удержался Константин Петрович. – Какие-то расчеты на основании непонятной программы, какой-то шарлатан, пудрящий людям мозги, – слишком всё это похоже на случайное совпадение!
– Видишь ли, в чём дело, Костя. Если бы таких случайных совпадений у нас было двадцать штук в каждом районе города – тогда, конечно, их бы не стоило проверять, они действительно были бы просто случайными совпадениями. Но коль скоро совпадение у нас одно и других не предвидится, как-то неразумно будет не поглядеть на него вблизи, ты не находишь?
Всякий раз, когда шеф называл Константина Петровича Костей, тот умолкал – если, конечно, победа в споре не была для него делом чести. На этот раз – не была. Так что в итоге Денис с Виталиком были отправлены в Мутный дом на разведку с предписанием не ввязываться в драку, не лезть на рожон, не искушать судьбу и вообще – вести себя тихо и незаметно. Сектантам – если это всё-таки сектанты – не мешать и рожи в открытую дверь их аудитории не корчить, ну а если там обнаружится кто посерьёзнее, то спокойно оценить обстановку и молча удалиться.
Анна-Лиза решила оставить свою «адову божью коровку» на платной парковке и объявила, что дальше они пойдут пешком. Дмитрий Олегович послушно выпрыгнул из тёплого салона на снег, потоптался на месте, пока «старшая сестрёнка» что-то объясняла парковщику.
Он отошел в сторону, обхватил себя руками за плечи, чтобы не так мёрзнуть, но холод пробирал до костей. Пришлось расслабиться и принять мороз, как данность. Стало чуточку легче. С неба падал снег, чёрно-белые силуэты деревьев выделялись на желтовато-сером фоне городских зданий. «Я недостоин снега, – неожиданно подумал шемобор, – снег такой чистый, белый, Дед Мороз приносит его в подарок хорошим детям. Хорошие дети умирают зимой, когда падает снег. Плохие дети вырастают и становятся плохими взрослыми». – Снег – это волшебство, верно? – воскликнула у него за спиной Анна-Лиза. – Зимой люди вслепую доверяют чудесам, их так легко заставить водить хороводы вокруг пальца!
– Пойдём скорее туда, где нас ждут эти люди. Кажется, я заболеваю. Заболеваю от этого города. Я всегда в нём болен, когда я жил здесь, мне казалось, что это – нормально. Нормально быть больным.
Анна-Лиза ободряюще похлопала его по плечу, и зашагала вперёд, не оборачиваясь. Они углубились в лабиринт проходных дворов, как спелеологи, исследующие недавно открытую пещеру. Снег скрыл следы шедших впереди, и они чувствовали себя первопроходцами. Дома и подворотни казались совершенными творениями природы, а не человека. Сосульки, как сталактиты, свисали с крыш. Где-то впереди ждал то ли дракон, то ли сокровище, то ли и то, и другое разом.
Неожиданно они вышли на Стремянную улицу и вскоре оказались перед входом в злополучный Мутный дом.
– Здесь, потом наверх, – указала на вход Анна-Лиза.
– Ты точно в этом уверена? – с сомнением в голосе переспросил её спутник. – «Квартира самурая» сгорела интенсивным синим пламенем, вряд ли новый владелец соорудил на её месте что-нибудь стоящее, вспомни этого буйвола. Будет лучше, если мы отобедаем в другом месте.
– Отобедаем в другом. А отработаем – в этом. Дмитрий Олегович скептически относился к шемоборским поверьям и приметам – ну, кроме одного, гласившего, что вся сила учителя после его смерти переходит к младшему ученику. Поэтому он до самого последнего момента не замечал «общее начало» – то самое чувство, которое позволяет шемоборам найти в огромном городе своего учителя и прочих его учеников, если таковые имеются.
– Мы почти на месте, – сказала Анна-Лиза, когда они вышли из лифта. – Скоро будет памятная встреча.
– Там что, нелегальная фабрика по производству носителей? – нервно усмехнулся Дмитрий Олегович.
– Увидишь, – посулила «старшая сестрёнка», распахнула дверь и втолкнула его в светлое и просторное помещение, в котором не было ни старинной алхимической лаборатории, ни современного медицинского оборудования, да что там – в нём и людей-то не было, если, конечно, не считать какого-то неприметного человечка в углу.
– У них перерыв на обед? Нам зайти попозже? – поинтересовался Дмитрий Олегович, и его голос гулко отразился от стен. Словно среагировав на условный сигнал, неприметный человечек, сидевший в углу, поднял голову, повернулся к посетителям лицом – и тут уже стало поздно признавать, что «общее начало» существует и что к себе всё же следует чаще прислушиваться.
– Ну здравствуй, Дима, – улыбнулся человечек, оказавшийся Ингваром Эрикссоном собственной персоной. – Ты рад нашей встрече?
– Здравствуйте, учитель, – крайне любезно улыбнулся Дмитрий Олегович. – Вы, как я понимаю, у нас в командировке? Надеюсь, вы не принесли мне печальное известие о том, что мне следует готовиться к повышению по службе? Или, может быть, вы изобрели средство, привлекающее носителей, и теперь хотите поделиться им с нами? Второй вариант был бы более предпочтительным.