Тринадцатый Койот

Триана Кристофер

Это был тот самый Уэб, окторон, которого она ударила топором в тот роковой день. Но, хотя вид его заставлял ее пылать, более худой мужчина заставил ее щеки покраснеть от ярости. Именно он тащил ее младшего брата за лодыжку и звал на пир.

А вот и Гленн Ужасный, выглядящий бешено-злобным, с голой, покрытой запёкшейся кровью женщиной в качестве щита и слюнявым брошенным человеком, спотыкающимся на конце поводка. Другой рукой Гленн держал уздечку, которую он сделал из волос Делии. Она подумала об обещании, которое дала ему, о клятве возмездия, подкрепленной смертью.

Она прижала приклад винтовки к плечу, и каждый ее вздох звучал громко, как взрывы динамита в черепе. Прищурившись

против снегопада, она прицелилась, но всякий раз, когда она пыталась попасть в Глена, его лошадь отскакивала от сгорбленной женщины, и Делия боялась, что может убить ее. Бедная девушка заслуживала того, чтобы ее попытались спасти, а не просто отбросили ее жизнь как следствие войны. Но это если бы она была еще жива. Учитывая садистскую жестокость Койотов, Делия решила, что она вполне может быть жива.

Мужчины прошли мимо магазина "У Снека". Делия узнала того, кого звали Тэд. У него не было живого щита, как и у молодого Диллона, ублюдка, который хотел ее изнасиловать. Она прицелилась в него и ждала, но чего - не знала.

Стреляй в него, сказала она себе.

Делия не сомневалась, что ее выстрел окажется верным, и мозги убийцы вылетят из его ушей. Но она колебалась. Хотя Диллон был скорее монстром, чем человеком, она никогда не стреляла в человека, не говоря уже о том, чтобы убить его. Это было не то же самое, что нажать на курок в ржавую банку. Даже когда она стреляла в живых существ, это делалось с определенной целью: индейки и опоссумы были хорошим ужином. Здесь же единственной целью винтовки была месть. Не глупо ли было идти на это в ярости? Если она выстрелит в Диллона, другие койоты наверняка заметят ее раньше, чем она успеет уничтожить их всех. Они откроют ответный огонь, осадят здание станции, найдут ее на крыше, изнасилуют и убьют, а может, сожгут здание вместе с ней. Было бы трагедией тщеславия, если бы она поверила, что сможет справиться с этими людьми в одиночку.

И вот она ждала, наблюдая, как эти сукины дети входят в город, прячась за своими связанными жертвами, с оружием наготове. Когда Делия увидела у Глена булатную плеть, она вздрогнула: ужас убийства ее матери вернулся к ней ярким, неумолимым воспоминанием. Ее собственные раны, казалось, нагрелись при виде этого оружия.

Никогда еще ее палец не чесался так сильно.

Если мужчины начнут нападать на безоружных людей, придется ли ей стрелять в них? До тех пор она должна была стоять на своем посту и терпеть. Прошло несколько часов с тех пор, как уехал отряд. Наверняка маршал вернется, чтобы проверить ее, чтобы проверить весь Хоупс-Хилл. Лучше всего...

Делия задохнулась от увиденного.

Тот, кого звали Хайрам, нес на руках ребенка.

Нерожденный младенец был не больше ватного хвоста, розоватая куколка из слизи и перепонок. Скорлупа его черепа была вскрыта. Хайрам погрузил пальцы в недоразвитые мозги и поднес их к губам. Делия пристрелила бы его, если бы у нее не дрожали руки. Тот же негодяй, который первым откусил кусочек от ее младшего брата, теперь ел ребенка, который еще даже не родился. Она хотела отвернуться, но не хотела терять мужчин из виду ни на секунду, поэтому увидела, как Хайрам отрезал один из пальцев младенца, отсосал ткань, а затем использовал кость для ковыряния в зубах.

Хотя Делия не стреляла, раздался выстрел.

***

Пуля попала в грудь девушки из салуна, стоявшей перед Гленом, разорвав одну грудь и избавив ее от страданий. Он повернулся в направлении выстрела и увидел ствол дробовика, торчащий из дверного проема магазина. Гленн

выхватил свое ружье и выстрелил дважды - дверь оказалась менее эффективным щитом, чем мертвое тело, и хозяин магазина упал, но был еще жив и пытался вернуть свое ружье, когда Гленн подкатил к нему и пинком распахнул дверь. Он выстрелил мужчине в лицо и покончил с ним. Если бы это была та защита, которую мог предложить Хоупс-Хилл, койоты не получили бы ни единой царапины.

"А-юп!" крикнул Гленн, и все лошади ускорили шаг.

Горожане, находившиеся на улице, поспешили скрыться в домах. Гленн заглядывал в окна каждого здания, а его люди разбегались в поисках других добрых самаритян. Очевидно, что патруля здесь не было. Колдовство замаскировало Койотов, сбив с пути того, кто на них напал. Это дало Глену хорошую фору в поисках капсулы, о которой говорил гробовщик, - капсулы, в которой находилось сердце Джаспера, пока оно лежало в могиле. Он предположил, что в этой капсуле должен быть амулет, в котором заключена та великая сила, которую он искал, та самая черная магия, которую искал Джаспер.

Он потянул Юрию Крейвена за поводок.

"Где похоронное бюро?" - потребовал он.

Но доктор не мог говорить, его губы и язык разложились. Он мог только указывать направление своим сгнившим узлом руки.

"Шевелись".

Он дернул поводок, и Крейвен зашагал вперед, ведя их мимо борделя "Зеленая лилия", где начинающие блудницы наблюдали за ними с подоконников, как домашние кошки. Когда они проходили мимо пансиона, Гленн остановился и принюхался к окружающему воздуху. Здесь было два отчетливых запаха: запах Койота и запах молодой женщины, чей аромат был ему знаком, но он не мог его определить. Запахи были слабыми, что говорило о том, что их хозяев нет внутри. Впереди находились конюшня и салун, где к сцепным столбам были привязаны лошади, их всадники сидели внутри и полупьяные лежали на земле. Сразу за этими зданиями находилось похоронное бюро.

"Вряд ли стоит делать живые щиты", - сказал Хайрам. "Нас никто не остановит".

Диллон сказал: "Дай-ка мне немного этого, а?"

Хайрам оторвал ножку от зародыша и протянул ему.

"Хватит дурачиться", - сказал Гленн. "Сейчас не время для кавалерии. Хайрам, брось этого черномазого ребенка и достань свое железо".

Хайрам поджал губы, бакенбарды все еще были мокрыми от крови, и бросил останки младенца на улицу. Он выхватил пистолет и поднял его к плечу. Его продавщица вздрогнула при виде этого, поскольку ее ежедневно били пистолетом в числе прочих пыток. Остальные мужчины тоже схватились за оружие, и когда они проходили мимо салуна, Гленн выстрелил в одну из запряженных лошадей, свалив ее. Диллон рассмеялся и открыл огонь по другим загнанным животным, убив еще двух лошадей и мула. Тэд скривил губы, обнажив зеленые зубы, и выстрелил в последнюю лошадь в шею - аппалуза закричала, упав в ледяную грязь.

"Не забудь перезарядить", - сказал Гленн. Он хотел настроить своих людей на жестокость, но не хотел, чтобы они опустошили все свои патроны. "Теперь у нас будет развлечение".

Из салуна вышла пара ковбоев с револьверами в руках. Хайрам застрелил одного из них еще до того, как бедный дурак успел прицелиться. Получив пулю в брюхо, мужчина упал вперед, скатившись с крыльца в слякотную лужу. Его друг отстреливался, перебегая через крыльцо, пытаясь увернуться от огня, но Тэд не позволил ему этого сделать. Он поскакал вперед, и когда мужчина скрылся, Тэд дважды выстрелил ему в спину. Ковбой упал на сцепной столб, скатился вниз среди убитых животных и погиб как человек. Обернувшись, Тэд выстрелил в несколько лиц, наблюдавших из окон салуна, которые смеялись в кровавом угаре.