Тринадцатый сын Сатаны
Шрифт:
Сзади, неловко перегнувшись через рабочий столик с микрофоном на длинной тонкой ножке, к нему пытался наклониться Капелька. Капелька — это большое, сильное, не слишком умное, но бесконечно преданное жвачное, которое официально числится помощником депутата, а на самом деле является личным телохранителем и личным секретарем, хотя последнее, разумеется, исключительно в меру своего интеллекта, Антона Валерьевича… Хорошая, кстати, эта структура — система помощников депутата. Плодить помощников каждый депутат может сколько угодно — в то время, как их права и льготы обеспечивает государство. Даже гаишники, на что уж тертые калачи, как черт от ладана шарахаются от автомобиля, водитель которого предъявляет «корочку» «помдепа».
Лицо Капельки выражало виноватость. Обделенный умом, настроение своего шефа он чувствовал всей своей верной и преданной душой.
— Антон Валерьевич, вас к телефону, — густо пробасил Капелька. — Срочно.
— Кто?
Капелька постарался ответить как можно тише, а вместо этого просипел еще громче:
— Самусь.
Самусь…
Что ж, если уж Самусь говорит «срочно»… Ради этого можно похерить не только обсуждение самого важного вопроса, но и само заседание. Потому что Самусь… Самусь — это глаза и уши, а по совместительству и аналитический центр всей команды, даже не команды, а империи, Тохи. Это один из очень немногих людей, которые осведомлены об истинной, а точнее сказать, об основной сфере деятельности депутата, и это единственный человек, с кем Тоха бывает относительно откровенным. И это единственный человек, которого Тоха по-настоящему боится. Потому что даже такие могучие криминальные «авторитеты», как Сильвестр, оба Аверы, Князь Ризо, Самойлов, Мастер Стас, Алтаец или Сараби — все они, конечно, могли и могут его, Тоху, убить. И лишь один Самусь в состоянии его ПОГУБИТЬ!
Антон Валерьевич поднялся с места и начал пробираться к проходу.
— Ты куда? — попытался остановить его кто-то из коллег. — Сейчас наши будут выступать!
— Я скоро, — успокоил Тоха, хотя сам в этом отнюдь не был уверен — Самусь по пустякам беспокоить не станет.
Капелька уже стоял у двери и дальше следовал за боссом тенью. За пределами зала заседаний он шефа одного не оставлял почти никогда. Складывалось ощущение, что у него даже нет обычных физиологических потребностей, которые как будто просто рассасывались в бездне его преданности.
К счастью, в кабинете никого не было, так что можно было говорить более или менее откровенно. Не абсолютно, конечно же, — Тоха был уверен, даже не уверен, он просто знал, что все телефоны здесь обязательно прослушиваются.
— Я слушаю тебя очень внимательно, — сказал он в трубку вместо приветствия.
Эта фраза означала, что он в кабинете один, однако ограничен по времени. Факт прослушивания просто обязательно принимался за основу общения.
— Я коротко, — Самусь тоже тратить время и слова на приветствия не стал. — У Рядчика проблемы.
Если бы у этого Васьки Ряднова были просто проблемы, Самусь не стал бы выдергивать его из зала заседаний. Даже если бы эти проблемы были серьезными. Значит, случилось худшее: либо его убили, либо захватили, либо еще что-то подобного же уровня.
— Вот как? — с деланным равнодушием спросил Тоха. — Серьезные?
— Как сказать… — Самусь играл в ту же игру, ориентированную на чужые уши. — Он был вынужден нас покинуть.
Покинуть… Вынужден покинуть… Значит, убили-таки. Значит, вся эта история с таинственным Валентином была затеяна, чтобы грохнуть Ваську. Глупость какая-то. Из-за Васьки — вдруг такая сложная афера. Или это конкуренты что-то прознали и подсуетились подобным образом… Вряд ли… Шут его знает. Короче говоря, нужно над этим помозговать. Да и у самого Самуся есть на этот счет дополнительные сведения, а также свои мысли и суждения, раз он счел нужным срочно оповестить шефа.
— Ну что ж, ушел так ушел, хрен с ним. Меня эти проблемы не касаются, — брюзгливо и неискренне пробурчал Тоха. — Стоило из-за этого меня дергать… Что-нибудь еще?
— Да, конечно, это я так, для сведения… Теперь главное, — все, что будет сказано после этих слов, будет говориться исключительно для отвода глаз, а если говорить точнее, для вешания лапши на уши «слухачам». — Во-первых, вы просили обязательно сообщить результат сделки со строительством…
Тоха сделал вид, что искренне встревожен тем, чтобы эта информация не стала достоянием гласности.
— Ну не по телефону же! — воскликнул он.
Самусь подыграл прекрасно.
— Я только скажу, что условия нас устраивают, — торопливо проговорил он.
— Это хорошо, — пора было закруглять разговор. — У тебя что-нибудь еще?
— Ну а теперь самое для вас неприятное, — голос Самуся звучал искренне извиняющимся. — Из-за этого я, собственно, и звоню…
Ох уж эта конспирация!..
— Что там еще?
— У вашего «мерса» на стоянке какой-то пацан лобовое стекло гайкой из рогатки пробил. Так что я его уже отправил в «автосервис». Я «мерс» имею в виду, конечно… Ремонт выльется в копеечку.
Антон Валерьевич громко, не стесняясь в выражениях, выругался и бросил трубку. После этого довольно улыбнулся. Теперь «слухачи» будут весь день радостно обсуждать между собой и передавать друг другу новость, что у преуспевающего бизнесмена и депутата разбили машину, а на то, что у кого-то из его мелких подручных наметились какие-то неприятности, которые шефа, похоже, не волнуют, соответственно, не обратят внимания.
Он уже, было, поднялся, чтобы выйти из комнаты, однако Капелька его остановил.
— Антон Валерьевич, тут еще такое дело…
Выглядел секретарь-телохранитель непривычно смущенным.
— Что еще? — Тоха почувствовал, что у него сердце сжалось в нехорошем предчувствии.
— Вам пришло непонятное письмо…
Капелька протянул боссу вскрытый конверт. Депутат взял его, вытряхнул на стол содержимое. Это оказалась… обыкновенная игральная карта. Правда, на белой глянцевой поверхности, там, где должен быть крап, виднелись нарисованные фломастером от руки какие-то значки и посередине — крупная цифра «1».
— Что это? — с недоумением покрутил в пальцах карту Антон Валерьевич.
— Понятия не имею. Просто пришел конверт на ваше имя, я его вскрыл, а там карточка…
Тоха с раздражением пожал плечами. Непонятная гибель Рядчика, а тут еще эти загадки-шуточки-шарады…
— Ну да и хрен бы с ней!
Он решительно разорвал карту пополам и швырнул плотные обрывки в корзину.
В зал заседаний депутат вернулся встревоженным. Делая внимательное лицо и даже односложно отвечая на вопросы соседей, он продолжал думать о своем.