Трисс Воительница
Шрифт:
— Могак, привяжи пленника к дереву, — приказал он. — А потом покарауль бедного Шога. Когда вернутся все остальные, мы отнесем его в аббатство. Не вешай голову, Трисс. Гляди бодрее, Сагакс. Как говорится, слезами горю не поможешь. Сегодня мы задали хищникам жару. И если бы наш друг Шог был жив, сейчас он не сидел бы здесь, а преследовал бы тех, кто еще уцелел.
Сквозь слезы глаза Трисс блеснули боевым огнем. Он крепко сжала рукоятку меча Мартина Воителя.
— Ты прав, старина. Не будем даром тратить времени. Мы еще не расправились с врагами. Ты помнишь, что сказал Шог?
Сагакс вскинул на плечо свой громадный боевой топор:
— Я с тобой, Трисс!
Забыв об осторожности, они зажгли факелы из сосновых веток и устремились в сумрак Барсучьего Дома. Готовые к встрече с любой опасностью, они шли по сумрачным коридорам, где совсем недавно разыгралась кровавая битва.
Заметив трех мертвых змей, Лог-а-Лог презрительно бросил:
— Больше вы никого не умертвите своими жалами, ползучие твари! Воздух наших лесов будет чище теперь, когда вы не отравляете его своим ядовитым дыханием.
Вскоре они добрались до выхода. Но стоило Сагаксу поставить лапу на поросшую мхом ступеньку, раздался резкий окрик:
— Кто идет? Что вам здесь надо?
Землеройки из Гуосима, которых оставили в карауле у входа, не бросили пост даже после жестокого столкновения с врагами. Один из отважных разведчиков был мертв, двое лежали без сознания. Оставшийся воин тоже получил рану, хотя и не тяжелую. Он указал в лес, раскинувшийся к востоку от зеленого камня:
— Они пошли туда, вождь. Их трое — белый хорек и две здоровенные крысы. Они нас обманули — сделали вид, что хотят сдаться. Подлые твари! Разрешите, я пойду с вами, вождь!
Лог-а-Лог наложил на рану повязку из лечебных трав и листьев лопуха и успокоил своего бойца.
— Ты останешься здесь, — распорядился он. — Позаботишься о своих раненых товарищах. С нами тебе идти нельзя — сейчас ты еле ковыляешь и будешь нас задерживать. Не волнуйся, мы с ними расквитаемся!
Завидев маленькое, со всех сторон окруженное деревьями лесное озеро, Ригган обессиленно рухнула на берег.
— Как раз то, что нам надо! — сообщила он. — Здесь мы хорошенько отдохнем и промочим глотки. Дождемся ночи, а потом, мэм, если вам так уж хочется заполучить это чертово кольцо, вернемся в Брокхолл. По-моему, переться туда нам вовсе ни к чему. Но если без этого проклятого кольца вам жизнь не в жизнь…
Курда, не слушая крысу-ищейку, начищала корону кусочком сухого мха. Подышав на свое сокровище, она принялась что есть силы тереть корону, любуясь игрой солнечных лучей на сверкающей золотой поверхности. Оторвавшись от своего занятия, принцесса бросила на Ригган гневный взгляд.
— Ты готова бросить мое кольцо, трусливая мразь? — процедила она. — Не бывать этому! Я сказала, что мы его добудем, и мы сделаем это! Ворто, твоя королева хочет кушать. Принеси какой-нибудь пищи, достойной утолить голод коронованной особы!
Капитан стражников, отдав копьем салют, с радостью убрался подальше от сумасбродной повелительницы. Ригган, более дерзкая и нахальная, язвительно буркнула:
— Гляжу, мэм, вы из принцессы успели стать королевой. Проворны вы, однако! Когда это вас успели короновать?
Вместо ответа Курда выхватила из
— Вот моя корона, наглая тварь! — рявкнула она. — Я королева по праву рождения и по праву силы! Может, ты хочешь нахлобучить эту корону на свою пустую башку? Тогда попробуй возьми ее!
Ригган лишь нервно хихикнула. Она прекрасно понимала, что произойдет, если она позволит себе коснуться короны.
— Что вы, мэм, — пробормотала она. — Мне ли носить корону. С чего вы взяли, что я хочу быть королевой? Мое дело — верой и правдой служить вам и вашему дражайшему папеньке, Агарну. А вот он, папаша ваш, очень может быть, вовсе не прочь примерить корону.
Пренебрежительно сощурившись, принцесса хихикнула.
— Перетопчется, безногий идиот, — хмыкнула она. — Эта корона не для старого хрыча. А захочет ее заполучить — узнает, как остра моя сабля. Я, я и только я буду королевой всего Рифтгарда!
Рядом с ними неслышно возник выскользнувший из зарослей Ворто.
Курда бросила на него вопросительный взгляд.
— Ну и где еда? Я что, посылала тебя прогуляться, остолоп?
Капитан стражников поспешно приложил лапу к губам.
— Тише, ваше высочество, умоляю вас, тише. Я видел кое-что любопытное. Точнее, кое-кого. Помните того здоровенного кролика из аббатства Рэдволл? Того пройдоху, что поймал наших стражников в сеть и задал им трепку. Сейчас я видел его в лесу. А он, образина косоглазая, меня не заметил. Так что добыча сама идет нам в когти!
Курда довольно осклабилась.
— Еще бы мне не помнить этого проклятого кролика, — процедила она. — А ну, в засаду! Сейчас он узнает, что с королевскими стражниками надо обходиться повежливее!
39
Со Скарумом произошел довольно неприятный случай — он заблудился. До поры до времени путешествие молодого зайца по Стране Цветущих Мхов проходило вполне благополучно. В пути он сочинял романтические баллады, главным героем которых, естественно, являлся сам, а во время частых привалов вкусно ел и вдоволь отдыхал. Забывший обо всем на свете, Скарум вскоре потерял след своих друзей. Но не таков был Скарум, чтобы переживать по пустякам. Трезво оценив создавшееся положение, он решил, что даже блуждать по лесу — дело более увлекательное, чем на пустой желудок драить полы в Рэдволле. Итак, молодой заяц бодро скакал по лесной тропе, бормоча себе под нос с прежней жизнерадостностью:
— Заблудился? Вот уж глупости. Ей-ей, доблестный Скарум никогда не заблудится. Доблестный Скарум опытный следопыт. Для него сориентироваться в самом непроходимом лесу — все равно что фунт изюму слопать. Ясен пень, я двигаюсь в верном направлении. И не будь я самым отважным из всех зайцев, если совсем скоро я не услышу голос старины Сагакса. Когда он требует обед, деревья дрожат. Да уж, по части голоса даже я не могу тягаться с этим парнем. Стоит ему проголодаться, он так ревет, что хоть уши затыкай. Что до меня, я в таких случаях предпочитаю не поднимать шума, так вот! Я просто смотрю по сторонам, не найдется ли, чем заморить червячка.