Триумф новой Золушки
Шрифт:
На дальнейшие вопросы мисс Бевье готова ответить в любое время. Правда, телефонная связь с Эльютерой так ненадежна, что Сибилла большую часть времени будет предоставлена самой себе.
Молодая женщина повесила трубку и опустилась на стул; мысли ее смешались.
— Мисс Морган! — Возле нее стоял мистер Джонс.
Она рассеянно повернулась и медленно поднялась.
— Я с удовольствием с вами поговорю, мистер Джонс.
Он строго посмотрел на нее.
— Да, и я также с вами. — Он закрыл дверь в свой кабинет. — Мисс Морган, мне не хотелось бы напрасно усложнять дело, но я заметил, что вчера и сегодня вы продлили свой обеденный перерыв на целый час. Я говорю это по-хорошему, в конце концов, ваше поведение было до сих пор безупречным…
— Мистер Джонс, я хотела бы немедленно уволиться. Надеюсь, это не причинит вам никаких неудобств. — В этот момент ей хотелось, чтобы Билли увидел ошеломленное лицо мистера Джонса.
— Мисс Морган, я не понимаю, почему вы сразу так реагируете. Ведь я хотел только дать вам совет… Вы действительно одна из лучших на наших курсах в этом году, и я собирался уже предложить для вас повышение. Администрация банка делает все возможное для подготовки молодых кадров, но в ответ ожидает взаимопонимания и проявления чувства долга.
Сибилла едва могла удержаться от смеха.
— Я на самом деле ценю вашу готовность помочь мне, мистер Джонс, но мне предложили интересную работу у "Родни энтерпрайзис". — Не стоило откровенничать, что она главным образом будет распаковывать мебель…
Но мистер Джонс уже пришел в себя.
— Если вы действительно решились, то всякая дискуссия бесполезна. Администрация будет, разумеется, разочарована. Когда кому-либо помогают получить профессиональную подготовку, то, естественно, ожидают долголетнего сотрудничества. Это вопрос чести, но от вас подобного, по-видимому, нельзя ожидать, мисс Морган. Полагаю, что разговор окончен.
Сибилла постаралась приятно ему улыбнуться и вышла из комнаты. Скучная глава ее жизни закончилась.
Вернувшись на свое место, сказала Билли, что хотела бы встретиться с ним во время перерыва в буфете банка.
Она описала ему переговоры с мистером Джонсом, и Билли так смеялся, что дважды чуть не захлебнулся кофе.
Он настоял на приглашении поужинать в "Четырех временах года": ведь не должна же Сибилла подумать, что он не выполнит условия их пари. Кроме того, это было спокойное расставание.
— И кто знает, — рассуждал Билли, — будешь ли ты есть в последующие месяцы что-нибудь, кроме папайи и рыбы. Может быть, это станет твоей последней нормальной едой на многие месяцы вперед. — Он, как и прежде, не был высокого мнения о занятиях Сибиллы на острове.
Когда она пришла домой, у нее еще оставалось достаточно времени, чтобы упаковать свои чемоданы, прежде чем отправиться в отель "Четыре времени года" на встречу с Билли. Она надела светлорозовую шелковую блузку, коричневую бархатную юбку и замшевые босоножки. Сибилла казалась себе очень элегантной и взрослой, способной перевернуть целый мир. Портье открыл ей дверь, когда она подъехала на такси. Билли уже ждал ее, и, увидев приятеля, она почувствовала облегчение.
Они сели за маленький столик у окна. Мягкий свет и приглушенные голоса создавали у Сибиллы впечатление, будто она уже находится на уединенном острове.
"Неужели это правда, что завтра придет машина и повезет меня в аэропорт?"
Билли поднял бокал.
— За твою новую жизнь, Сибилла. Надеюсь, что все твои мечты сбудутся.
2
Когда Сибилла проснулась, было восемь часов утра. Она облегченно вздохнула, так как ей снилось, что не успевает вовремя собраться. Во сне она упаковывала чемодан за чемоданом, а все полки в шкафу еще полны вещей, которые ей непременно нужны. Или это было плохое предзнаменование? Конечно нет, она просто нервничала.
В действительности у Сибиллы было мало вещей. К тому же у нее появилась возможность сдать свою комнату на два месяца одной своей знакомой, так что уборки было мало.
Отцу она напишет только тогда, когда уже вернется домой. Маловероятно, чтобы он одобрил ее сумасшедшую идею.
Она еще раз потянулась в постели и спрыгнула на пол. Возможно, машина все же придет. По-настоящему Сибилла пока не верила во всю эту затею. Чем больше она размышляла, тем невероятнее она ей казалась.
Она приняла душ, просушила волосы феном, потом надела белый пуловер и темно-зеленые брюки. "Скоро можно будет носить воздушную летнюю одежду, так как на острове жарко!" — подумала Сибилла. Не успела она съесть утренние тосты, как услышала гудки домофона. Это был Фред, портье их дома. Он сказал, что ее ждет машина.
— Сейчас спускаюсь! — крикнула Сибилла.
Она сделала еще несколько глотков кофе, бросила последний взгляд в зеркало — все, она готова. Сибилла потащила свой тяжелый чемодан к лифту. Внизу в вестибюле портье рассматривал ее с нескрываемым уважением. Он даже открыл ей дверь, чего раньше никогда с ним не случалось.
Только выйдя на улицу, она поняла, почему Фред был столь предупредителен. Перед домом стоял серебристо-серый «роллс-ройс». Рядом находился шофер в униформе под цвет автомобиля. Сибилла оглянулась. Неужели это та самая машина, которая приехала за ней? Это же невозможно. Однако никакой другой машины вокруг не было.
— Мисс Морган? — водитель вопросительно посмотрел на нее. — Я Айнес, шофер мистера Родни.
Сибилла сделала шаг к нему, но споткнулась о свой чемодан, о котором совершенно забыла, настолько была ошеломлена. Она бы растянулась на тротуаре, если бы Айнес не подхватил ее.
— Спасибо. — Сибилла страшно покраснела, она тяжело дышала.
— Дайте мне ваш чемодан! Это все, что у вас есть?
Женщина только кивнула в ответ. "Лучше вообще ничего не говорить, чем брякнуть какую-нибудь глупость, — подумала она. — Я уже и так показала себя такой неловкой".
Айнес понес ее вещи в машину. Но, как только заметил, что она хочет открыть дверь автомобиля, тотчас же поставил чемодан и поспешил к ней.
— Разрешите, мисс? — Он открыл дверь и придерживал ее, пока Сибилла не села на заднее сиденье.
— Спасибо, — пробормотала женщина. Она опять сделала ошибку. Уже следовало бы привыкать к роскоши.
Сибилла откинулась на мягком сиденье. Ей показалось, что она сидит в тихом, сером гнезде. Было такое ощущение, что она все видит, а ее не видит никто.