ТРОЕ ХРАБРЫХ, ПЯТЕРО СПРАВЕДЛИВЫХ
Шрифт:
— Колдовство!
В это время из внутренних покоев выбежал Бао Син:
— Господин министр пришёл в себя! Он уже сидит в постели, пьет рисовый отвар и велел пригласить к нему господина Чжань Чжао!
Едва Чжань Чжао вошел, как Бао-гун пригласил его сесть и сказал:
— Вы уже дважды спасли мне жизнь, а я все не могу найти случай вас отблагодарить. Каким образом вы узнали о моей болезни?
Пришлось Чжань Чжао все по порядку рассказать. Как он попал в храм Познания истины, когда шел в деревню Саньбаоцунь, как случайно подслушал разговор монаха с какой-то женщиной, как потом поспешил в Кайфын и там, в саду Пан Цзи, убил колдуна.
— Теперь
— Верно! — согласился с ним Бао-гун и сказал: — Завтра, когда поедете ко двору, в разговоре с государем как бы между прочим упомяните, что наставник Пан Цзи замыслил погубить меня колдовством. Скажите, что в доказательство я представлю отобранного у даоса Син-цзи деревянного человечка.
Бао-гун приказал взять под стражу обоих даосов из храма, Тань-мина и Тань-юэ, а также женщину, которая была с ними; вдову Хуан и Чжао Го-шэна велел вызвать в суд.
— Ты и есть Тань-мин? — спросил Бао-гун, когда даоса ввели в зал. — Ну, говори, только всю правду!
Тань-мин поклонился и сказал:
— Да, мое имя Тань-мин, я послушник наставника Син-цзи. Сколько раз просил его бросить колдовство, он и слушать не хотел, наказывал меня! Я даже заболел с горя! Потом вдруг в храме появился постоялец — азартный игрок и сластолюбец. Как-то он попросил у меня взаймы. Учитель узнал и так рассердился, что хотел его выгнать. Но потом они поговорили, и постоялец вдруг изъявил желание стать монахом, приняв монашеское имя Тань-юэ. После этого учитель стал похож на тигра, у которого выросли крылья! Ах, господин, сколько они с этим Тань-юэ натворили дурных дел, и не перечесть! Совсем недавно учителя позвал к себе Пан Цзи, наставника государя, и учитель взял с собою Тань-юэ. А несколько дней назад Тань-юэ привел в храм какого-то послушника. После оказалось, что это не послушник, а девушка, совсем молоденькая. Явите милость, господин, не губите! Я молчал из страха перед учителем!
Тань-мина увели и привели Тань-юэ, красивого юношу лет двадцати. Глаза его воровато бегали по сторонам. Бао-гун стукнул молотком по столу и грозно спросил:
— Говори, Тань-юэ, похищал ты женщин?
Монах понял, что отпираться бесполезно, и стал рассказывать:
— Однажды я проходил мимо дома вдовы Хуан и увидел ее дочку Юй-сян. Девушка сразу мне приглянулась, и мы уговорились встречаться. Как-то нас увидела ее мать, и я заплатил старухе, чтобы не поднимала шума. Когда же начались приготовления к свадьбе, Юй-сян сбежала, и ее подменила сестра Цзинь-сян. Каша, как говорится, сварена, и теперь уже ничего не сделаешь. Я не неволил Юй-сян, она сама не захотела идти к мужу. В чем же моя вина, господин?
Тань-юэ умолк и отвесил поклон.
— Сколько же ты заплатил вдове Хуан?
— Триста лян серебра.
— А откуда взял столько денег?
— Украл у учителя.
— А учителю кто их дал?
— Государев наставник Пан Цзи. Он хотел сгубить вас за то, что вы казнили его сына, и позвал для этого учителя, пообещав заплатить ему тысячу пятьсот лян. Но учитель взял вначале всего пятьсот.
Бао-гун распорядился увести монаха и привести вдову Хуан с дочерью.
Если хотите узнать, какой приговор по этому делу вынес справедливый судья, прочтите следующую главу.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
В зале Золотых колокольчиков Бао-гун обвиняет государева наставника Пан Цзи. На башне Воинской доблести Храбрец с Юга получает звание придворного стража
Итак, в зал ввели вдову Хуан с дочерью.
— Где триста лян, которые ты получила от Тань-юэ? — спросил Бао-гун.
— Дома, в шкафу.
Бао-гун послал служителей за серебром, а сам объявил в это время приговор: вдову Хуан, из корысти покрывавшую распутство, сделать сводней, дочь ее Юй-сян, соблазнявшую мужчин, продать в публичный дом. Цзинь-сян, которую никто не пожелал взять в жены, отправить в монастырь.
Как только служители принесли серебро, Чжао Го-шэну было выдано пятьдесят лян, чтобы он мог подыскать для сына другую невесту. Тань-мина за его честность Бао-гун назначил настоятелем храма, Тань-юэ отправил в ссылку.
Утром на приеме во дворце Бао-гун представил императору записанные на бумаге показания всех лиц, причастных к делу, а заодно и деревянного человечка, отнятого у волшебника. Император все внимательно прочел и стал думать, как поступить ему с Пан Цзи.
Лишь преклонный возраст спас государева наставника от суровой кары, правда, с должности он был смещен.
Бао-гуну император повелел на следующее же утро привести Чжань Чжао, объявив, что хочет лично испытать его способности.
Утром, как и было велено, Бао-гун с Чжань Чжао прибыли в башню Воинской доблести и предстали перед Сыном Неба.
И манеры, и весь облик Храбреца понравились Жэнь-цзуну. Он спросил, откуда Храбрец родом, где теперь живет.
Чжань Чжао все по порядку рассказал. Тогда Сын Неба приказал ему взять меч и показать свое умение.
Храбрец взял меч у Гунсунь Цэ, еще раз поклонился государю и стал показывать приемы боя. Меч сверкал словно серебро, то взлетал ввысь, то опускался, быстрее и быстрее, у всех, кто на него смотрел, в глазах рябило. Чиновники дружно выражали свой восторг.
Сын Неба остался доволен и обратился к Бао-гуну:
— Мечом он владеет превосходно! А как стреляет?
— Говорят, будто ночью, в кромешной тьме, он может погасить стрелой свечу! Но поскольку сейчас день, велите лучше принести дощечку с белым, кружком посередине. В кружке поставьте красной тушью три точки. Посмотрим, попадет он в которую-нибудь из них?
Принесли дощечку. Император собственноручно поставил в белом кружке три красных точки. Чжань Чжао прицелился и выпустил три стрелы кряду. Все три попали в цель.
— Ну и меткость! — воскликнул император.
После этого Храбрец еще прыгал с башни на террасу, взбирался на столб, подпиравший крышу, и делал все это так искусно, что государь и его сановники не переставали восхищаться.
— Ловок, словно кот, — как бы невзначай сказал император, и с тех пор за Храбрецом утвердилось прозвище Придворный Кот.
Еще Сын Неба пожаловал ему звание придворного стража четвертого класса, а также должность в ямыне.
На следующее утро в пятую стражу Бао-гун повез Чжань Чжао ко Двору и, после того как Храбрец еще раз поблагодарил императора за милость, представил на высочайшее имя доклад, в коем изложил свои мысли касательно проведения внеочередных экзаменов. [33]
33
…касательно проведении внеочередных экзаменов. — Как уже говорилось выше, экзамены на высшую ученую степень цзиньши проводились в столице ровно раз в три года.