Трое из Иудеи
Шрифт:
– Авнер Шац, к вашим услугам.
– Ты один из этих? – рука фараона указала в сторону пылающих костров.
– Уже таки нет.
– Поясни!
– Я сбежал. Ибо с меня довольно изощрённых издевательств. Воды нет, хлеба нет, мясо снится только в шаббат. Да ещё практикуют постоянные телесные наказания. Искупаться негде и, главное, никаких пышногрудых блудниц.
– Пышногрудых блудниц?!! – брови владыки Египта стремительно поползли на лоб.
– Ну да, их самых, – запальчиво выкрикнул Авнер Шац, перестав, наконец, дрожать. – Этот бородатый поц Аарон обещал всем блудниц, понятно что наврал собака
– Так-так, – невероятно оживился Назир Абд аль-Хаммам, вмешиваясь в весьма содержательную беседу. – Значит предводителя беглецов зовут Аароном?
– Да нет же, какой из него предводитель… так, курам на смех… гопник гопником… ко всему ещё и воинствующий антисемит, судя по всему, – скривился беглец. – Всем заправляет настоящий пахан, матёрый мужичина вооруженный широким церемониальным ножом, с которым как я понял шутки плохи.
– И как зовут этого без сомнений незаурядного человека?
– Как зовут? Моисеем понятное дело.
Лицо Абд аль-Хаммама расплылось в хищной улыбке, аккуратные завитые к верху чёрные усики ещё больше затопорщились. Сейчас знаменитый сыщик как никогда напоминал сытого кота, только что слопавшего целый жбан свежей сметаны.
– Так-так, какие знакомые лица, встреча старых друзей после долгих дней вынужденной разлуки… Интуиция и уникальные серые клеточки в очередной раз не подвела меня.
– Рассказывай всё как есть, ничего не утаивая, – грозно сведя брови к переносице, приказал фараон вновь задрожавшему пленнику, – и быть может, я пощажу твою жалкую шкуру.
И Авнер Шац всё выложил как есть, ибо ничего иного ему банально не оставалось.
Когда увлекательнейший рассказ о злоключениях бежавших из Египта иудеев подошёл к концу, погружённый в задумчивость фараон так приказал своим воинам:
– Отведите этого человека подальше и отпустите. Дайте ему вдоволь воды и еды в дорогу и проследите за тем, чтобы он не вернулся к своим соплеменникам.
Благодарно завывающего Авнера Шаца, упавшего в ноги фараону, поволокли прочь.
– Пусть не думают, что имеют дело с кровожадным чудовищем, – так торжественно произнёс владыка Египта, вглядываясь в бархатную тьму, окружающую военный лагерь. – Я умею прощать, я могу быть иногда весьма милосердным, ибо тоже где-то в глубине души обычный человек, несмотря на божественное происхождение.
Назир Абд аль-Хаммам благоговейно внимал высоким речам.
– Ну, что скажешь… – фараон повернулся к застывшему в отдалении сыщику. – Как, по-твоему, действительно ли сотворил чудеса этот Моисей или нет?
– В своём роде… сотворил, – был вынужден признать Абд аль-Хаммам. – Видите ли, всё что мы тут услышали… я ни в коей мере не хочу усомниться в словах этого человека… уверен он бы не стал лгать вам убоясь страшной кары. Так вот ничего чудесного во всех этих, казалось бы, удивительных событиях нет.
– Вот даже как?
– Да, и я сейчас объясню почему.
– Веришь ли ты, Назир, вообще в чудеса и всемогущих богов?
– Я верю лишь в одно божество… – сыщик смущённо опустил глаза, – в богиню правосудия Маат. Ибо именно она в момент сотворения мира создала порядок из хаоса Исфет.
– И это весьма похвально? – удовлетворённо кивнул владыка Египта.
– Так вот,
– Ну а перепела? – напомнил с интересом слушающий фараон.
– Ещё проще. Весенней порою из дальних земель тянутся их огромные стаи. Измученные путешествием они, как правило, садятся на землю совершенно ослабев. Я слышал, что это происходит в данной местности довольно регулярно.
– Ну а чудесный источник, неужели и тут никаких чудес?
– Вынужден и здесь разочаровать тебя, о владыка, но с источником так же имеется небольшое мистическое надувательство. Этому чуду Моисей наверняка тоже научился у мадианитян. Известно, что несмотря на длительную засуху у подножия гор под хрупкой пленкой песка и извести обычно собирается дождевая вода. Достаточно разбить эту оболочку, и ты уже добрался до воды, чтобы утолить ею свою жажду. А что касается горького колодца… то и тут мне всё предельно ясно. Окрестности Мерры славятся своими горькими источниками, в их воде содержится сернокислый кальций. Если к этой воде добавить щавелевую кислоту, сернокислый кальций даёт осадок и вода теряет свою горечь. Местные жители подслащивают горькие источники при помощи веток кустарника именуемого эльвах, соки которого содержат изрядное количество щавелевой кислоты.
Честно говоря, фараон не знал что и ответить. Глубина познаний знаменитого сыщика в очередной раз произвела на владыку Египта неизгладимое впечатление. Он мог только посочувствовать хитроумному Моисею, по следу которого идёт подобный выдающийся ум.
А пляски у костров и громкие вопли продолжались всю ночь.
– Какой загадочный никогда неунывающий народ, – задумчиво произнёс фараон, стоя на высоком холме и обозревая с него укрытую утренними сумерками местность. – Опасность постоянно маячит у них за плечами, а этим хоть бы что. Пляшут себе, поют и бед никаких не знают.
– Наверное, так проще жить, – предположил Абд аль-Хаммам, ежась под порывами прохладного, остывшего за ночь ветра.
– Да, наверное, – согласился владыка Египта, разглядывая догорающие вдалеке многочисленные костры.
Глава 8
Десять Заповедей
«Если горит борода у твоего соседа – свою скорей намочи».
Как гласит одна мудрая древняя поговорка: песец таки подкрался незаметно. Не успели беглецы как следует проснуться, а на них уже свалилось очередное несчастье.