Трое из ларца и Змей Калиныч в придачу
Шрифт:
Горыныч огорчился, все три головы поникли к самому полу, пламя стекало из уголков ртов тоненькой струйкой и тут же гасло, превращаясь в дым.
– Разве что по парочке гранат взять да пистолеты с патронами, – сжалился Паляныця, глядя на расстроенного змея. – И средство связи какое-то.
– Мы сейчас, – тут же оживился тот и исчез меж стеллажами.
Через минуту он вынырнул, неся в своих лапах три пистолета Стечкина, по пять обойм к каждому, штук двадцать гранат, три крошечных устройства.
– Хватит? – спросил Горыныч,
– С запасом, – Паляныця повертел в руке пистолет, кивнул: – Налетай, пацаны.
Пока мы тарились, змей подал каждому по устройству:
– Это минирации. Работают в любых условиях, даже в космосе. И еще. Пистолеты мы подобрал с очками совместимые, дабы целиться легче было.
– Научники подогнали? – с сарказмом спросил Заика.
– Можно и так сказать, – пожал крыльями Горыныч.
– Интересно, они-то хоть в курсе, что такие подарки делают? – поинтересовался я.
– Не. Зачем людей зазря беспокоить?
Вася, экипировавшись, продолжал разговор со змеем:
– Ты вот, Калиныч, вроде бы и местный, да только уж слишком на Пограничье помешанный. К чему бы это?
– Нравится мне ваш Мир. Мы столько книжек про него прочитал, что и невмоготу стало. Что у нас? Заклятия там разные, отвары-приговоры, никакой романтики. То ли дело у вас. Думаешь, почему мы из замка сюда перебрался да столько техники вашей приобрел правдами и неправдами? В вотчине дергают нас туристы разные да наши из Приказа, не окунешься в Пограничье. А здесь словно кусочек иного Мира, и покой, и фильмы можно посмотреть, и еду вашу поесть.
– Что же тогда у тебя от научников так мало? – снова спросил я.
– Да книжки у них все мудреные, бездушные, что ли? – Горыныч даже сплюнуть хотел, но в арсенале не решился. Мало ли куда огненный плевок попадет! – Любят они дотошно разбираться во всем да так же педантично описывать. Не интересно, в общем. То ли дело ваши романы! Тут тебе и приключения, и любовь, и… Короче, ближе мне ваш Мир, и все тут.
– Это все, конечно, интересно, только ты вот что скажи, – прервал его Паляныця. – Чем Ледницу достать можно? Автоматы и лазеры против нее – фигня полная.
– Это точно. Нужен меч-кладенец да доспехи. Вас фехтованию учили?
– Разберемся. Так где их достать?
– Сложный вопрос, – покачал головой Калиныч. – Арсенал богатырей грабить придется, а это хлопотное дело.
– Другого варианта нет? – спросил Заика, готовый к походу.
– Папенька наш сказывал: есть на острове Буяне пещера потайная, а в ней оружие первых богатырей хранятся – Святогора, Волха Всеславьевича и Микулы Селяновича. Вот оно-то нам и надобно.
– Чего-то я про таких богатырей и не слыхал, – усомнился Заика.
– Книжки правильные читай, – буркнул Паляныця. – Ну, чего застыли? На взлет, орлы!
Глава 10
Паляныця иногда бесподобен до безобразия. Он так торопил нас, что мы едва не позабыли приготовленные рюкзаки с запасами. Хорошо, змей о трех головах. Вот третья, центральная, вовремя и подсказала, а так возвращались бы, наверное, с полпути.
Я попытался на лету расспросить Горыныча о богатырях, но встречный ветер мешал разговору, поэтому пришлось отложить его на попозже.
Море встретило нас штормом, причем каким-то странным. Ветер был словно пронизан мелким колючим льдом, иголками вонзался в незащищенную кожу. Хорошо, что одежда термическая, а то заледенели бы в полете, и Ледница была бы не нужна. Пришлось опустить на глаза очки, которые шли в придачу к кевларовым шлемам. Как оказалось, очки-то с секретом! Едва я пристроил их, как перед глазами возникла карта местности, слева поплыли строки на неизвестном языке, а по центру возникло перекрестье целеуказателя. В голове тут же чей-то металлический голос о чем-то доложил, только я ничего не понял, потому что язык тоже был мне незнаком. Никак, очередная разработка научников и к русскому языку эта версия не адаптирована. Что ж, спасибо, змеюшка, удружил!
Полет был не то, чтобы долгим, но нудным. Переговариваться мы не могли, а волны на поверхности были настолько однообразными, что надоели в первые же минуты полета, так что я на них внимания не обращал. Паляныця, наоборот, очень внимательно рассматривал, что делается внизу. Похоже, его-то происходящее как раз очень интересовало.
Если бы не очки, на большую туманность, возникшую на горизонте, я бы, наверное, и внимания не обратил бы. Только карта, высветившаяся на стекле, четко показывала, что в ней скрывается клочок земли, скалистый, рваный, необжитый. Голос в мозгу что-то звенел, но я не обращал на него внимания. Неизвестные мне знаки снова поплыли в левом углу. Да Бог с ними, у меня целый Горыныч есть, расшифрует.
Кстати, змей пошел на снижение. Он воткнулся в туман, полетел в нем уверенно, но, как мне показалось, осторожно, потому что скорость упала до минимальной, а сам полет больше напоминал напряженное перемещение по минному полю. Если честно, я такого ни разу в жизни не видел, Бог миловал, только тревога почему-то сжала сердце и дернула куда-то вверх, в район кадыка. Очки показывали какие-то разноцветные пятна различных очертаний, а голос и строки о чем-то предупреждали. Черт, как же их отключить? Мешают же!
Тем временем змей продолжал свои маневры, ориентируясь только по одному ему понятным вехам. Наконец, когда я почти весь взмок не только от тумана, он резко прибавил в скорости и вырвался из тумана.
– Уф, – выдохнул Заика. – Я уже думал, что этот кошмар уже никогда не кончится.
– Тоже стремно было? – поинтересовался я.
– А то! Тут еще эти очки шухеру нагоняют, – Вован стянул прибор на шлем.
– Надо у змея поинтересоваться, как их на человеческий язык адаптировать, – буркнул Паляныця.