Трон Знания. Книга 1
Шрифт:
Еле держась на ногах и хватаясь замутненным взглядом за кудлатый кустик в трещине скалы, Хлыст поплелся к валуну, стоявшему сбоку заветной пещеры. Мимо прошли ракшады. Блеснув шоколадными телами, покрытыми спиралями и зигзагами, обдали сладковатым, дурманящим запахом.
Зайдя за камень, Хлыст привалился к нему плечом. Пытаясь успокоиться, сделал несколько глубоких вздохов. Проскрипел голос Осы. В ответ пробасил Хвостатый. Что-то забулькал Жердяй и подавился словами. Хлыст выглянул из укрытия. Перед сгрудившимися возле костра людьми стоял старик…
Дед раскинул руки, его тело выгнулось.
–
Старик запрокинул голову:
– Йола! – И воздух подернулся зыбью.
Внезапно стемнело. Тучи? Птицы… Сколько их… тысячи… откуда… Оглушительно хлопая крыльями, чайки, альбатросы, бакланы, фрегаты летели прочь от моря. Раздался вопль. Размахивая руками и дрыгая ногами, Верхогляд падал с утеса. Шмяк…
Вдруг стало светло. Небо… такое чистое, как в первый день создания мира. Издалека донесся рокот волн.
Кто-то крикнул:
– Шторм!
Воздух сделался плотным, вязким, словно кисель. И тут как шарахнет по ушам. Хлыст упал на четвереньки. Превозмогая нестерпимую боль в голове, и слыша шипение, будто мозг превратился в продырявленный воздушный шар, пополз к пещере. Потухающим зрением уловил очертания воткнутой в песок палки. Размытой тенью руки схватил факел, поволочил за собой. Вперед… еще... еще…
Хлыст открыл глаза. Под спиной твердо, вокруг могильная тишина, гробовая тьма, и лишь в голове тренькают колокольчики. Мазнул пальцами по уху. Теплое и липкое – кровь. Нащупал сбоку факел. И что теперь? Пещера представляла собой лабиринт с множеством ходов и ответвлений, с ямами-ловушками и тупиками. Сколько раз братки пытались одолеть его, чтобы узнать, откуда приходит Хвостатый, но ничего у них не получалось – не хватало длины всех веревок, что были в лагере. А ведь такой простой и надежной была задумка увязаться вслед за ракшадами.
Хлыст судорожно сглотнул и зашелся в крике от прострела в перепонках. Он знал, что орет во все горло, но ничего не слышал. Сдавив руками уши, заставил себя замолчать. Долго лежал, не смея закрыть рот – малейшее движение мышц лица возвращало адскую боль. Заложило нос. Ладони прилипли к щекам и занемели.
Хлыст отклеил один палец, другой… Теперь сомкнуть челюсти… медленно, очень медленно… Оставить маленькую щелку, чтобы всасывать воздух.
Полез в карман, вытащил размокший коробок спичек. Пощупал штаны. Зараза… обмочился и, похоже, не только…
Где-то рядом выход. Он не мог уползти далеко. Или мог? Или он пролежал целый день, и сейчас ночь? Или он умер? Рот наполнился слюной. От страха во рту должно пересохнуть… Жар в груди исчез. По ногам пополз колючий холод, затряслись колени, застыло сосулькой в паху, изморозью покрылся живот. Такое с ним уже было, давно, в «Котле», когда проходил посвящение в смертники. Значит, он в аду.
– Эй… – сказал Хлыст, слегка шевельнув языком.
Сказал или подумал? Слюна потекла по подбородку. Стало быть, сказал. На лицо что-то теплое «кап»… Хлыст вытер лоб, покатал липкий сгусток между пальцами. Сверху «кап-кап»… Плохо, что не дышит нос.
Осторожно перевернулся на живот. Встал на четвереньки. Вдруг что-то вцепилось в космы, в ухо, в загривок. Десятки крючков разодрали щеку. Из волос удалось вырвать нечто. Хлыст оцепенел от ужаса. В кулаке трепыхались пальцы-крылья, обтянутые упругой кожной перепонкой.
Загнутый крючок вонзился в глаз, еще один в шею, туда, где бьется сердце. Хлыст упал. Когтистая лапа проткнула висок.
Часть 23
***
Заложив руки за спину, Адэр подошел к окну.
Перед парадной лестницей стоял спортивный автомобиль с изящным силуэтом и с большим просветом снизу для лучшей проходимости по бездорожью. Последнее творение ранее неизвестного автомобильного концерна «Хатали» переливалось в лучах солнца всеми оттенками перезревшей вишни. В прошлом году концерн, получивший название своей страны, заткнул за пояс ведущую автокомпанию Тезара. В этом году, похоже, тоже заткнет.
Несколько лет назад отсталое государство устремилось вперед и вверх, удивляя мир достижениями. Яростные скептики покричали, поговорили, пошептались и притихли. Многие связали рывок Хатали с появлением в Совете Его Величества независимого финансового консультанта, коим является гражданин Порубежья маркиз Мави Безбур. А потому Адэра мучили два вопроса: можно ли доверять слухам, и согласится ли столь весомая в Хатали фигура променять насиженное место на шаткое кресло советника правителя Порубежья?
Адэр посмотрел на Вилара. Друг с невозмутимым видом пролистывал какую-то книжицу. Вот уж у кого ни забот, ни хлопот.
– Мой правитель! Маркиз Мави Безбур, – объявил Гюст посетителя и посторонился.
В кабинет вошел седой как лунь человек с гладким лбом без единой морщинки. Превосходный костюм из синей шерсти безукоризненно сидел на плотной фигуре, скрывая изъяны. Вишневый галстук и такого же цвета лакированные туфли свидетельствовали либо о неравнодушии маркиза к моде, либо о его преданности темно-красному флагу Хатали.
Обменявшись приветствием, хозяева и гость расположились за столом.
– Вам нравится вишневый цвет, маркиз Безбур? – спросил Адэр.
– Этот цвет нынче в моде, мой правитель – ответил Мави и поправил галстук. – Какой цвет предпочитаете вы?
Адэр пригладил ладонью льняную рубашку:
– Признаться, я немного отстал от моды. Хотя, что такое мода? Ее диктуют люди, притом, нередко – власть имущие.
– Полностью с вами согласен, мой правитель.
– Помню, как однажды Трой Дадье вылавливал с детишками мячи из фонтана на центральной площади Градмира и, чтобы не замочить манжеты, подвернул их. И что вы думаете? Подданные все лето ходили с закатанными по локоть рукавами.
Гладкое лицо маркиза озарила широкая улыбка.
– У вас есть возможность стать законодателем моды в Порубежье, – промолвил Адэр серьезным тоном.
В него воткнулся вдумчивый взгляд.
– Заманчивая возможность, – после паузы сказал Безбур. – Но, ухватившись за нее, ваш верный слуга многого лишится.
– Нельзя лишиться того, чего нет. У моего верного слуги нет автомобильного концерна. Крошечное государство Хатали принадлежит не ему. Зато у него есть родина, и теперь появился шанс влиять не только на моду, но и на историю своей державы.