Трон Знания. Книга 2
Шрифт:
— В смысле?
— Исчезнут краски. Мир станет серым.
Вилар приподнял Малике подбородок, заглянул в лицо:
— Я не верю. Я отказываюсь верить.
— Это правда.
Вилар вытер слезы с бархатистых щек:
— Это не причина. Ты полюбишь меня, и краски вернутся.
Малика неотрывно смотрела ему в глаза.
— Есть еще причина? — спросил Вилар.
— Если я умру, вы тоже умрете. После смерти любимой мужья морун долго не живут.
— Без тебя я уже умираю. Это не причина. Есть еще?
Малика
— Две.
— Какие?
— Я не могу сказать.
— Хорошо. Скажешь потом. После свадьбы.
— Вилар… Я не буду вашей женой.
— Я этого не слышал. — Он поцеловал Малику в лоб. — Тебе надо свыкнуться с мыслью. Я дам тебе время.
До захода солнца Вилар и Малика просидели под мраморным деревом, глядя на осыпающуюся алмазную пыль и не произнося ни слова. Их пальцы сплетались, соприкасались руки и плечи, дыхание звучало в унисон, сердца бились рядом. Бились, как птицы в алмазных клетках.
Возле двух домов, соединенных стеклянной галереей, их ждал Ксоп:
— Правитель приказал вам переселиться в его особняк.
Малика попятилась:
— Я не хочу.
— Малика, — вкрадчиво проговорил Вилар. — Так хочет правитель.
— Я не хочу!
— Малика! Послушай!
— Нет! Это вы меня послушайте, маркиз Бархат! Нам осталось пробыть в Лайдаре всего ничего. Зачем бегать с места на место? — Она тихонько вздохнула. — Придумайте что-нибудь, а я пойду спать.
Адэр был взбешен. Сделав круг по гостиной, схватил со стола бутылку, приложился к горлышку, рухнул в кресло:
— Когда мне нужен совет, советчица ложится спать. Замечательно!
Вилар опустился перед Адэром на корточки:
— Я не подхожу для разговора?
— Нет.
— Ты целый день водил ее по пещерам, всю ночь продержал возле себя. И вновь не дал ей отдохнуть — позвал на встречу с этим тупицей Урбисом. Я знаю, что в тебе энергии непочатый край, но Малика девушка. Она только оправилась после болезни. Поговори со мной.
— О чем? — бросил Адэр и вновь приложился к бутылке.
Вилар похлопал его по колену и поднялся:
— Тебе надо меньше пить и больше спать.
— Не твое дело. — Адэр ладонью вытер губы. — У вас общая постель?
— Нет, Адэр. У нас разные спальни.
— Неужели?
Вилар поставил перед креслом стул, сел:
— Давай поговорим начистоту.
Адэр вскинул бровь:
— Интересное начало.
— Я вижу, как ты на нее смотришь.
Адэр развел руки:
— На всех смотреть можно, а на Малику нельзя?
— Ты не тронешь ее, Адэр!
— Продолжай.
— Это моя женщина.
— Не твоя. У вас разные спальни.
— Она будет моей!
Адэр рывком придвинулся на край сиденья.
— Она — мой тайный советник. Прикажу сидеть со мной все ночи напролет — будет сидеть. Прикажу убраться с глаз — испарится. А если тебя это не устраивает, можешь проваливать на все четыре стороны. Куда угодно, но только не в Тезар. В Тезаре тебе, как и твоему батюшке, не будет места. В Тезаре исчезнет знатный род Бархат. — Выпалил он и откинулся на спинку кресла. — Как же ты смешон, Вилар. Как смешон… Даже если все женщины вмиг окаменеют, я не замечу, что Малика шевелится. — Запрокинув голову, допил вино. — Ступай.
— Я заночую в соседней комнате, — произнес Вилар и направился к двери.
— Тебя ждет великое будущее, — прозвучало в спину. — А с ней будущего не будет.
Вилар взялся за дверную ручку.
— За этой дверью стена, дружище. Не расшиби лоб.
Перед тем, как переступить порог, Вилар оглянулся. Адэр зубами вытаскивал пробку из очередной бутылки.
В окна, затуманенные вековой пылью, бились лучи тусклого солнца. Адэр шел мимо залов, вестибюлей, холлов, даже не бросая взгляды в открытые двери. Звереныш бежал рядом и настороженно вслушивался в эхо. Урбис и Эш отстали на пару шагов, за ним следовали Драго и Мебо.
Спустившись к пещере под дворцом, Адэр на секунду задержался перед проемом с торчащим из стены замком. Из чернеющей пустоты тянуло сыростью и гнилью. Переступил через порог и очутился на площадке, от которой вниз тянулась еще одна лестница. Свет пяти фонарей заскользил по каменному своду и влажным стенам — в центральной стене зиял овальный туннель. Черная вода лениво накатывала на каменный пол, достигая середины пещеры.
Адэр сбежал по ступеням:
— Эш! Какая длина туннеля?
— От дворца до края обрыва четыреста пятьдесят метров.
— От впадины до моря, — уточнил Урбис. Приблизился к кромке воды, посветил фонарем. — А до впадины четыре метра. Во время шторма или прилива вода поднимается на десять метров.
— Ты уже был здесь? — спросил Адэр.
— Нет, — ответил Урбис и направил луч ему за спину.
Адэр оглянулся. Стены пещеры, как и лестница, — снизу и до уровня площадки возле двери — были пористыми, грязно-серыми, кое-где с острых камней свисали сухие пучки водорослей.
Адэр потрепал Парня за уши:
— В темноте нашел выход. Молодец!
— Для них нет кромешной тьмы, — вновь проговорил Урбис.
— Ты хорошо разбираешься в морандах.
— В морунах еще лучше.
— Довольно!
— Рядом с вами моруна, — не унимался староста.
— Семь месяцев, Урбис, — повысив голос, сказал Адэр. — Моруна рядом со мной семь месяцев. И ничего, живу.
— Она представляет опасность для всех людей, не только для вас, — озлобленно говорил Урбис. — Найдет своего однолюба, сведет его с ума и поведет за собой. А он не пойдет — побежит, вприпрыжку и хлопая в ладоши. Видел я таких счастливцев. Противно. — Скользнул лучом фонаря по стенам пещеры. — Всё? Посмотрели? — И направился к лестнице.