Трон Знания. Книга 5
Шрифт:
Когда Гюст вышел из замка, чтобы встретить гостей, Парень уже стоял возле парадной двери, наблюдая, как по главной аллее движется конный отряд. Гюст заволновался. С дворянами он разговаривал одним тоном, с простым людом — другим. Быстро менял маски, обращаясь то к мелкому чиновнику, то к начальнику отдела, а тут прибывает непонятно кто, вроде бы важные для правителя гости, но с виду совсем не важные: сборище из коней, зверей и людей походило на кочующий табор, измученный долгой дорогой.
Отряд остановился на площади, прилегающей к замку. Моранды выступили вперёд.
Решив, что люди ждут приглашения, секретарь промолвил преувеличенно важным тоном:
— Рады видеть вас в резиденции Его Величества Адэра Карро.
Гости взошли по ступеням, Гюст посторонился и указал на двери, открытые караульными:
— Прошу. Слуги проводят вас в комнаты, где вы сможете переодеться. — Глянув на тощие сумки, с опозданием подумал, что у путников может не быть с собой выходных костюмов, и торопливо добавил: — Или умыться с дороги.
Наблюдая за происходящим из окна кабинета, Адэр испытывал смешанные чувства: досаду, разочарование, уныние. Вместо того чтобы приехать на автомобилях, предложенных климами, моруны прискакали на лошадях, окружив себя ветонами и морандами, будто в Грасс-дэ-море за каждым кустом прячутся убийцы. Да, Грасс-дэ-мор — не Тезар, но даже он, правитель, не разъезжает с таким эскортом охраны. Либо моруны до сих пор живут ужасным прошлым и боятся даже собственной тени, либо решили показать стране тех, кто охраняет их земли от чужаков.
Адэр запиской уведомил Эйру, что ей необязательно присутствовать на встрече. Она может увидеться с сёстрами, когда ей заблагорассудится. Распорядился провести гостей не в зал Совета, а к себе в кабинет.
Через полчаса Гюст объявил о приходе посетителей.
Закрыв самоучитель ракшадского языка, Адэр поднялся из-за стола, ответил кивком на сдержанные поклоны мужчин и лёгкие реверансы дам. Жестом предложил сесть на стулья, установленные посреди кабинета, и, опустившись в кресло, впервые задумался: а знают ли гости слот? Если они плохо владеют единым языком Краеугольных Земель, придётся звать Эйру.
Почувствовав его замешательство, женщина, облачённая в голубое платье жрицы, представилась Беалой и назвала имена спутниц и спутников.
Адэр пропустил имена мимо ушей. Его вниманием полностью завладела Беала. В неправдоподобно-янтарных глазах растерянность человека, только что оторванного от сна. В лице удивление, будто жрица внезапно упала с заоблачных высот в забытую реальность. Медленное, неловкое движение руки к плечу, чтобы поправить белую накидку. Казалось, что Беала пытается вспомнить что-то очень важное.
Адэр переключил внимание на её спутниц. Обе молоденькие, в скромных платьях, с гладко зачёсанными волосами. Одна черноокая, у второй глаза, как у Беалы, но с более золотистым оттенком. Адэр представлял морун этакими обольстительницами, которым ничего не стоит увести за собой любого мужчину, а они оказались обычными женщинами, и лишь глаза придавали их лицам колдовское очарование.
Спутники жрицы — чистокровные ветоны. В их внешности не было ничего выдающегося. Видные, сильные люди, но это можно сказать обо всём древнем народе, проживающем на ветонских землях.
— Мне говорили, что у жриц глаза василькового цвета, — сказал Адэр.
— У истинных жриц. После принятия сана. Меня выбрали сёстры. — Беала говорила рублеными фразами, будто приноравливаясь к непривычному языку. — Истинная жрица замуж не выходит. Я замужем. — Гостья указала на человека, сидевшего рядом с ней. — Мой младший сын.
— Приёмный? — спросил Адэр. Сын выглядел не намного моложе матери.
— Родной.
Адэр свёл брови:
— Простите за бестактный вопрос: сколько вам лет?
Беала с растерянным видом принялась перебирать пальцами длинные русые локоны, спадающие с плеча на грудь. Что не даёт жрице покоя?
— Пятьдесят четыре.
— Вы шутите! Я бы не дал вам больше тридцати пяти, — промолвил Адэр без толики лести и лицемерия.
— Замужние моруны стареют не так, как другие люди. — Наконец-то жрица справилась с акцентом, фразы стали более гладкими, голос зазвучал мелодичнее. Но пальцы продолжали делить локоны на тонкие пряди. — Мы не умираем от болезней и старости. Если муж проживёт сто лет, жена проживёт сто лет. Если он проживёт тысячу лет, она проживёт тысячу.
— Значит, вы бессмертны, — хмыкнул Адэр.
— Наверное, — промолвила Беала вполне серьёзно. — К сожалению, нет бессмертных мужчин, чтобы проверить. И несчастные случаи никто не отменял. И нас можно убить. Убить непосредственно моруну или её мужа. Поэтому с нами пришли неженатые сыновья.
— А если моруна не выходит замуж? Не везёт ей, и всё. Сколько она живёт?
— По-разному бывает, — уклончиво ответила Беала и, сложив руки на коленях, сменила тему. — Мы приехали выразить вам свою признательность за то, что вы вспомнили о нашем народе. После беседы мы сразу уедем.
— Не останетесь на праздник? — удивился Адэр.
— Нет.
— Когда вы последний раз покидали полуостров?
— Это наш первый выезд.
— Не хотите посмотреть страну?
— Мир, который нас отверг, нам не интересен, — отрезала Беала.
Адэру пришлась не по душе роль просителя и услужливого хозяина.
— Назовите хоть одну страну, где не было войны, — бросил он, откинувшись на спинку кресла.
— Эта земля залита кровью не врагов отечества, а женщин и детей. Нам больно по ней ходить.
На этом беседу можно заканчивать. О чём говорить с людьми, которые живут прошлым? Они сами стали пережитком прошлого.
— Мы знаем, что вы много делаете для страны, — заговорила черноглазая моруна. — Очень много. Вы строите города, обрабатываете поля, заботитесь о сиротах и стариках, защищаете детей и женщин. Мы слышали о культе ребёнка. Но вы не затрагиваете вопросы брака и семьи.
— Мы не говорим, что вы должны это делать, — подключилась к разговору вторая спутница жрицы. — Мы просто говорим.