Трон Знания. Книга 5
Шрифт:
Стремясь угодить правителю и в благодарность получить обещанный титул графа, виконт Ланир хотел пригласить морун на праздник, но побоялся идти через Долину Печали, точнее, его отговорили климы. Передать приглашение вызвались «иглы» — так именовали себя люди, к которым моранды были равнодушны.
На протяжении века «иглы» выступали в роли почтальонов и прошивали долину туда-сюда, соединяя полуостров Ярул с внешним миром. Любой человек мог за небольшую плату отправить сыну или внуку посылку либо письмо, узнать о здоровье знакомых и родных.
Помнится, на том заседании советники забыли о первоочередных
«Иглы» передали морунам приглашение на праздник, но вернулись без ответа. Мужи расценили их молчание как отказ и неуважение к правителю. А теперь моруны вдруг передумали…
Отпустив взволнованных советников, Адэр вызвал работника, временно исполняющего обязанности Муна, и приказал приготовиться к приёму гостей. Услышав, что это за гости, работник вытаращил глаза. Скоро в замке у всех будут такие глаза. Снабженцы кухни устремятся на близлежащий рынок, и такие глаза будут у всего посёлка. А завтра глаза вытаращит вся страна.
Адэр принялся вышагивать из угла в угол. Почему моруны приезжают именно сейчас? — до праздника целых три недели. И как сказать об этом Эйре? Буквально вчера они говорили с ней о тайнах, а это даже не тайна — это ещё хуже. О его задумке знали все, кроме неё. Нетрудно представить, кем она себя почувствует — ребёнком, которого выгнали из-за стола, чтобы хозяева и гости могли посекретничать. Ужасное чувство. Будто ты ущербный. Он сам превратил Эйру в лишнего ребёнка и выставил из комнаты.
В кабинете её не оказалось. Гюст сообщил, что к ней заходил Орэс Лаел, после разговора она сразу ушла. Адэр подавил вздох: и тут он опоздал.
Эйра явилась через два часа. Стражи разыскали её намного раньше, о чём доложили незамедлительно. Но она тянула время, не понимая, что каждая минута ожидания испепеляет в Адэре чувство вины. Правитель не должен ждать.
Когда Гюст открыл перед ней двери, Адэр думал только о том, что он не обязан оправдываться и отчитываться. Он вообще не обязан кому-то рассказывать о своих замыслах.
Эйра вошла в кабинет и, вместо того чтобы извиниться, с равнодушным видом уставилась в пол. Адэр не сумел укротить злость и провести черту под двумя часами душевных метаний, не сумел отделить подлинные чувства от надуманных. Заговорил, глядя в окно; не желая смотреть на того, кто его не уважает.
Дождавшись затянувшейся паузы между фразами, Эйра сделала реверанс и направилась к двери. Неужели уйдёт? Просто уйдёт, без единого слова. Будто не догадывается, что его тревожит и чего он боится. Неужели так трудно сказать: «Не волнуйтесь. Они едут не за мной» или «Я не уеду с ними»?
Эйра открыла двери. И тогда Адэр швырнул ей в спину:
— Завтра оденься как человек.
Она обернулась, прошила жгучим взглядом, как «игла» прошивает Долину Печали. Только «игла» соединяет миры, а этот взгляд откинул Адэра в другую вселенную. Он ждал хлопка дверью, но Эйра удалилась, оставив полоску света, проникающую из приёмной в потемневший кабинет. По паркету простучали когти Парня, не пожелавшего зайти к хозяину. Из коридора донеслись голоса, и всё затихло.
Не выдержав гнетущей тишины, Адэр отправился в холл: вечером там всегда собирались придворные, чтобы поделиться планами, обсудить новости, посплетничать. Сегодняшняя новость вынудила их шептаться, разбившись на маленькие компании.
Отвечая кивками на приветствия, Адэр прошёлся между креслицами и диванчиками, выискивая глазами свою последнюю пассию, о существовании которой почему-то забыл и не вспоминал до сегодняшнего дня. Увидев дворянку, остановился. Обнажённые руки и плечи, игривый прищур и чувственная улыбка. Чтобы это взять, не надо жениться. И разводиться не надо, чтобы взять другое. А другое оказывается таким же, как это. А то, в чём нуждаешься, топчешь, как сорную траву, и довольствуешься тем, что само идёт в руки, само виснет на шее и исполняет любые желания.
Адэр сделал вид, что не заметил вопроса в глазах пассии. Пересёк холл, поднялся на третий этаж. Приказал караульному принести бутылку вина и один бокал и пошагал в апартаменты.
*
Стояла тишина. Не пели птицы, не шелестел в кронах ветер, под ногами не шуршал гравий. Солнце пряталось в полупрозрачной утренней дымке и казалось блеклым пятном. Адэр закончил пробежку по саду и направился к плавательному павильону.
Вода за ночь остыла и приятно холодила тело. Круговые волны устремлялись к мраморным бортикам и с тихим всплеском откатывали от преграды. Взгляд скользил по поверхности, в которой, как в зеркале, отражались затемнённые стеклянные панели, закрывающие бассейн от неба и посторонних глаз. В павильоне утро и день напоминали вечер, вечер становился ночью, а ночью здесь горели фонари. К ним слетались мотыльки со всего сада, и матовые плафоны превращались в мохнатые шары.
Выбравшись из бассейна, Адэр взъерошил волосы, взял полотенце, протянутое охранителем. Когда моруны уедут, он прикажет снабженцу привезти из Ларжетая мороженое с цветами апельсина, велит слугам принести сюда кушетку и пригласит Эйру на ночное свидание. Они сядут рядышком, будут есть мороженое и смотреть, как мотыльки бьются за место на тёплом плафоне.
Надев спортивный костюм, Адэр вышел из павильона и бросил взгляд на окна спальни Эйры. Вчера он ждал, что она подставит ему плечо и успокоит, хотя должен был сам подставить ей плечо. Ждал, когда она извинится, хотя сам должен был сказать: «Прости». Ей потребовалось два часа, чтобы взять себя в руки и явится к нему в кабинет. А ему хватило двух часов, чтобы сварить из гнусных мыслей пойло и вытравить из себя мужчину и человека.
Запоздалое желание исправить ошибку погнало его в замок.
Парень, как ужаленный, носился по аллеям, перелетая через клумбы. На площадке перед парадным входом вышагивали караульные и стражи. По холлу бегали слуги, смахивая тряпками невидимую пыль. На балконе второго этажа галдели придворные. В начале коридора, ведущего к залу Совета, Гюст раздавал распоряжения рядовым чиновникам. Увидев правителя, устремился навстречу.
— Что за паника? — спросил Адэр, прислушиваясь к непонятному шуму, долетающему из служебного крыла.