Тропою сна
Шрифт:
– Ну, ты что? Стоит ли впадать в крайности?
– На какое время ты договорился с той женщиной?
– не слушая, спросила Эля.
– В три я приеду за тобой.
– Девушка вздохнула, ждать так долго, было выше ее сил. Сами мысли о том, что Эмиль не рядом, не носится вокруг как заведенный, не спит в своей кровати, неосознанно держась за мочку уха, не отодвигает упрямо тарелку с кашей, приносили опустошающую боль. Казалось бы прошло не много, всего три года, но теперь она не понимала как могла раньше жить без своего сына. Но истинный ужас в Элиной голове начинался следом, как только она представляла себе кошмарные сцены о судьбе ребенка,
– А ты как думаешь, что с ним случилось?
– снова поддаваясь неугомонным слезам, спросила Эля.
– То, что ты рассказала, может оказаться чем угодно.
– Чувствовалось, что мозги Лема уже давно и усиленно работают над этим вопросом. Моментами девушке даже казалось, что она слышит, как скрепят шестеренки в лохматой голове друга.
– Знаешь, есть теории, что пространство, как и время не однородны и в них могут появляться дыры. Так вот возможно Эмиль случайно угодил в одну из таких дыр. Но тогда получается, что он попадал в них уже несколько раз и возвращался обратно. Вот это как-то не вяжется с известными мне сведеньями о данных явлениях.
– А если так, то каким образом я могу его найти и вернуть?
– спросила девушка и на ее лбу появились напряженные морщинки.
– Это всего лишь теории. И даже если каким-нибудь невероятным образом мы и найдем одну из таких "дыр", то нет гарантии, что попадем в тоже место или время, что и мальчик.
– Может поискать там, где он пропадал и появлялся?
– Я уже провел некоторый эмпирический анализ тех мест и в квартире и во дворе. И ничего. Думаю, если это "дыры", то они не привязаны к определенной точке, а, скорее всего, кочуют и по пространству и по времени. В общем, этот вариант очень проблематично прорабатывать.
– Значит, есть другой?
– девушка сгорала от нетерпения, друг, как всегда, излагал свои мысли очень медленно.
– Есть, то есть, но он тебе не очень понравится.
– Только, пожалуйста, не надо говорить, что его похитили, для того чтобы требовать выкуп у моих родителей, - вздохнула Эля. Они как раз дошли до дома и остановились. Лем слишком увлекся разбором ситуации, а девушке не хотелось подниматься в квартиру, зная, что мальчика там нет.
– Ну нет, не думаю. Эта версия ближе Яну, и как самая вероятная...
– парень взглянул на Элю, отрицательно качавшую головой, и уверенно продолжил: - должна быть тщательно проработана. Но оставим ее ему. Лучше него с этим никто из нас не справится.
– Если бы Ян видел то, что видела я, он не стал бы упорствовать, - возрозила Эля и потянула молодого человека за край майки, прочь от подъезда, туда, где еще вчера они так радостно проводили с сыном время.
– Уверен, все осталось бы по-прежнему, но дело не в этом, - продолжал размышлять молодой человек. В таком состоянии его можно было беспрепятственно вести куда угодно, в логово к бандитам, на эшафот, он бы и не заметил. Когда Лем был поглощен размышлениями о чем-либо чрезвычайно интересном и занимательном, "мелочи" становились совершено неважны.
– Я много думал о том, почему он вокруг себя видит и слышит те вещи, которых для других не существует. Иногда кошка моей мамы вот также смотрит в пустой угол сосредоточенно, как будто видит, что-то недоступное людям. Наверно из-за этого их свойства, кочует мнение, что кошки живут в нескольких измерениях одновременно.
– Ты думаешь Эмиль такой же?
– они дошли до двора, соединявшегося с парком, и Эля села на лавочку, подперев голову
– Если придерживаться этой версии, то мальчик необычный человек, он дрейфует между двумя измерениями. И видит и слышит он одновременно то, что происходит в обоих.
– Хорошо, допустим, жил он три года и в нашем и в другом измерении. Но что же произошло сейчас?
– этот вариант почему-то взволновал Элю больше, чем предыдущий.
– А вот это самое не приятное. Я думаю, он начал пропадать, когда влияние второго измерения стало сильнее, чем влияние нашего, словно оно стало перетягивать Эмиля на свою половину реальности, как магнитом. А в таком случае удержать его здесь, когда он снова вернется, мы врядли сумеем. Хотя можно попытаться найти...
– Если только его окончательно туда не затянуло, - перебила Эля и слеза потекла по ее щеке.
– Да, именно так. Я говорил, что тебе не понравится этот вариант. Понимаешь, уже прошло гораздо больше времени с его исчезновения, чем в прошлые разы. Хотя, опять же все возможно.
Лем оседлал лавочку, а девушка все гипнотизировала зонтик песочницы и про себя звала и звала сына, словно он мог услышать ее из отдаленной точки пространства или из другого измерения.
– Погоди расстраиваться.
– Парень с деланным энтузиазмом смахнул слезы с щек девушки и продолжил.
– Есть еще одно предположение, для проверки которого нам как раз и может пригодиться завтрашняя встреча. Предупреждаю, в нем мистика превалирует над научной фантастикой.
– Рассеянный взгляд Лема блуждал по темным деревьям и очертаниям горок и качелей.
– Возможно, сам Эмиль обладает необычными способностями и не умеет ими толком управлять, к примеру, телепортироваться или становится невидимым. И так как свои умения он, в виду возраста, пока не контролирует, выходят всевозможные неожиданности вроде вчерашней или сегодняшней. Плюс этой теории в том, что он здесь в этом мире, где-то на планете, и та женщина может помочь нам его найти.
Эля была готова прямо сейчас бежать на встречу, но ночь не желала отступать, только потому, что какая-то девчонка умирает от страха за своего малыша.
Ночевать Лем сегодня остался у Эли, он частенько находил пристанище в ее квартире, стараясь обходить опасные моменты в отношениях с вспыльчивым отцом или когда подруга, как сегодня, нуждалась в его присутствии. В такую жару он спал в гамаке на балконе, ему чрезвычайно нравился интерьерчик этого маленького помещения. В оконную раму заглядывали огромные июньские звезды, кирпичная кладка стен, покрытая лаком, слегка поблескивала в темноте, старинный кованый фонарь, висящий на толстой цепи, едва заметно покачивался от сквозняка, а с потолка смотрел огромный портрет Чегевары. Расхаживая по шикарному дому своих родителей, он то и дело вспоминал этот уютный уголок чистейшей индивидуальности.
Эля не помнила, чтобы спала в эту ночь, но зато каждый час вскакивала, путаясь в плену мокрых от пота простыней. Если бы она запоминала свои кошмары, может с ее состоянием, было бы легче справляться, но они моментально испарялись из памяти, оставляя после себя только тошнотворное послевкусие опасности. Очередное резкое пробуждение облегчения не принесло, ночь все еще заглядывала в комнату, и ленивое утро никак не наступало, но в этот раз появилось кое-что новое - голос Эмиля. Эля отозвалась бы на него, даже находясь в коме. Он, еле слышный, жалобно звал маму, напуганный плачущий.