Троя на двоих
Шрифт:
Когда Чезаре Фаба узнал о том, что на юг заявились атланты, а про них он кое-что слышал, и это кое-что ему не нравилось - он решил увернуться от всеобщего намерения разнюхать всё лучше. Но вот выпал ему жребий! Вытянул он черный камушек из черного колпака и отправился взглянуть на этих самых атлантов, до старого Каралиса было не так и далеко. И когда всё вышло их компании боком, молодой бандит понял две вещи: он попался, и очень серьезно и крепко провалился в крепу букка, в незаметную, но коварную трещину в каменном полу прохода пещеры, и если ты попал ногой в такую - лучше не дергаться! И он не дергался, красавчик и ловкач Чезаре Фаба во все глаза смотрел на женщину, которая сразу запала ему в душу. Он не поддержал смех своих приятелей - он был из Неаполя, а королева Джованна была крепкая, ловкая, хитрая ловчила, и та еще дрянь. Но она была сильна, и наполитанцы её уважали, хотя и корчились от происков её любовника, совсем меры не знал паскудник
– Ножи у вас приметные. Должно быть хороша сталь. Я Молани. Знаю пару трюков с ножом. И сам неплох. Готов показать. Это секрет не этой земли, это секрет Молани. Но готов проверить, ты как, хорош?
– он подмигнул молодому парню.
– А чего раньше не сказал, болван! Я же тебе большой палец сломал, и еще другие, как ты теперь с ножом?
– вдруг воскликнул легионер.
– Я и левой могу, - снисходительно бросил юный Молани, которому мало было соперников в этой забаве.
– А давай! Жаль, жаль, как вот неудачно-то вышло, что же ты раньше не сказал, - легионер стал освобождать бандита от кожаных ремней, и кивнул другу.
– Позови наших. Ника высмотри, и Лорчика, они с ножами мастера, все высмотрят из повадок этого парня.
А потом Чезаре дали собраться с силами, выдали его верный кинжал, который он добыл себе давно, и который стал верным помощником и единственным надежным другом молодого бандита. Ему налили кружку вина, ломоть хлеба выложили и даже кусок мяса вяленого отрезали. Но Чезаре только чуть пригубил вина, с уважением кивнул головой - вино было восхитительно! Из запасов королевских - точно так! Никогда такого он не пил.
А потом прошли в небольшую залу где ожидали их человек семь легионеров, все парни молодые, но какие-то старые глазами, и совсем не шальные, как все те солдаты, которых встречал Чезаре, легионеры встали у стены, освободив место для поединщиков. И Чезаре показал им всем! Показал каков он! Показал всем, что все мастерство Молани ничто против ухваток атланта, который поиграл с ним как с мальчишкой, недавно взявшимся за нож. Потом легионер ловко крутанулся и легонько двинул бандиту в лоб рукояткой ножа. И Чезаре понял - да они все не слабей этого мастера! Потому что парни кивали с пониманием. Сразу завели речь на тему, что приемы Чезаре чуть бестолковы - ого, как можно извратить славный удар - но есть там и забавный финт. Если он не случайно вывернулся у паренька. А проверить надо. И тут Фаба увидел, каковы они на самом деле - легионеры Атлантиды. И ему стало впервые страшно - они были не просто мастера, они дышали этим, в быстрых, коротких на движуху схватках, легионеры выдавали ясную и четкую цепь ударов, и Чезаре видел - они могут учить высших дворян обращению с кинжалом. И никогда такому не учат дворян - простому, жуткому способу убийства - ведь дворянам нужно нечто особое, церемонное, этакое. А потом зашла девчонка, от вида которой его перекособачило, и рассмеялась, что итютю, нельзя давать нож в руки: «Ножик детям не игрушка, писюльки свои так вертите, смотри как надо!» И девка выхватила откуда-то из-за спины свой кинжал и провела такую атаку, после которой, легионер - её противник - только послюнявил порез на щеке и согласился: «Вот резаться зачем, Алиска! Злая ты, уйду я от вас!» «Вином смочи, балбес, никуда не денешься, когда разденешься», - она подмигнула своему другу и с прищуром глянула на Чезаре:
– И что он может этот бандитик?
– Да ничего особого, забавный парень, из купцов, в бандиты вон вышел, - весело рассказал ей легионер.
– Недалеко забрался, все они торгаши и кровопийцы, поубивала бы, - улыбнулась странно выглядевшая девка, от которой у Чезаре ноги чуть ослабли, но он стоял, он не выдал своих чувств.
– Можно и убить, обязательно убьем, - спокойно заверил подругу легионер.
Простота и искренность его слов, окончательно дала понять молодому Молани, что его может спасти только молитва, только его удача. И он молился, как никогда в жизни, он молился Марии Магдалене, потому что жил на улице её имени и с детства ходил в церковь её имени, и просто рос с неясным признанием того, что Мария Магдалена это хорошо.
И удача рода Молани не оставила Чезаре - он выжил. Единственный из всей их компании дурачков, которые вздумали обмануть атлантов. Чезаре немного изменился после того, что он увидел на арене старого римского амфитеатра. Он понял то, что никогда никому не расскажет - это люди из старых легенд. Они не дьяволы, они не знаются с Сатаной, и они не черти и не ведьмы, хотя девки точно что-то ведают, странные они. Но легионеры были как те воины - из древности, из легенд, те, которые пришли со своими богами и разрушили великий Рим! И все их естественные, но от правого плеча, перекресты не обманут Чезаре - они не христиане, точнее, они не только христиане - они точно язычники, но странные язычники, которые рядом с Господом ставят своих древних богов. Но вот трепать на эту тему языком он не станет. Он сделает по-другому. У него теперь есть цель.
И Чезаре видел, что несколько легионеров были довольны тем, что он выжил. И он немного позабавил атлантов тем, что вел себя самоуверенно и чуть напыщенно после того, как жребий ему выпал - жить. Но самодовольство Чезаре Фаба было простым и не наглым. Он заявил, что ему нужны ванна, ужин, и чистая одежда. И пояснил, что ему нужна обычная строгая одежда горожанина. «В родной город хочу вернуться», - пояснил он свои запросы. Атланты не спорили, не жадничали. Ему выдали целый ворох всякого чистого и довольно приличного, но скромного тряпья. Ему выдали внушительный мешок - в него барашка можно было запихать! Чезаре без улыбки, но с внутренним удивлением поразился тому, как много барахла таскали на себе и при себе его былые приятели. Он высыпал все вещи и вещички из мешка и увидел, что стал обладателем приличного сокровища. Чего там только не было, и все были знакомые безделушки, которыми все любили хвастать и врать всякие враки, рассказывая, как они попали в руки таких ловких и смелых парней. Но ему было неудобно с таким приданным. Узнав, что легионеры не занимаются скупкой и обменом драгоценностей на деньги, Чезаре уточнил:
– Вы можете доставить меня на Сицилию? Мне удобно на Сицилию.
И уже через несколько часов он плыл на соседний с Сардинией остров, идти до которого было недалеко, и который имел судьбу схожую с Сардинией. Хотя несколько особую, оригинальную, достойную самого большого острова Средиземноморья. Большого, потому что он был реально велик. На Сицилии жил Архимед! Лешка Зубриков как-то коряво так и смурно пошутил друзьям: «Да в задницу этих сардинцев, вообще никакущие сволочи. Назовите мне хоть одного сардинца? Молчите, и я не знаю никого. На севере Корсика - Наполеона родина! Сицилианцы - вот это люди! Они мафию изобрели! А все почему? Потому что на Сицилии жил Архимед! И там его потомков меряно-немеряно! А даже капелька крови такого гения - это просто разрыв мозга. Сицилийцев не надо тыркать. Пусть сами с собой разбираются. А сарды - хватит, никудышные они люди, отсмеялись своё, прохохотали Родину».
На Сицилии молодой бандит быстро добрался из Дрепана до столицы Сицилии, древнего Палерму - они соседями были эти два города на северо-западной части острова - и там занялся своими делами.
Прежде всего, Фаба прошел на один небольшой рынок и прикупил кусочек сыру. Это был особый сорт сыра, сардинский особый сорт сыра. Его вымачивали в молодом уксусе, и запах у него был особый. Потом Чезаре зашел в неприметную лавку и выставил корзинку с сыром на прилавок. Хозяин, пожилой, но крепкий, седоусый, но с волосом без малейшего намека на седину, пошевелил ноздрями и прямо спросил:
– Как тебя зовут?
– Фаба, - ответил нужное слово Чезаре.
– «Фаба», «Фаба»... ага, есть такой, молодой да ранний. Чего надо, Фаба?
– Обменять побрякушки на звонкие флорины, - и бандит достал несколько этих побрякушек на просмотр.
– Ого, а мне знакомы некоторые, откуда они у тебя! Ты же не мог перерезать хозяев и бежать на Сицилию, не верю, - улыбнулся было старый скупщик краденого и прочего нечистого товара.
– Я и не бежал, спокойно приплыл, атланты отпустили только меня. Жребий мне выпал такой. А остальным выпал другой.
– Сдал меня, - сразу сообразил хозяин лавки, но не проявил никакой угрозы, не подал знака схватить молодого клиента, ни голосом не выразил чувств.
– Нет, - так же спокойно рассказал почти правду Чезаре.
– Я мало чего сдал. Молод еще, какие у меня секреты? А про тебя, зачем болтать? Твои дела - сицилийские, а не сардинские. Если бы я тебя сдал - я бы к тебе не пришел. Тебя могли сдать другие. Ты человек известный. Жди атлантов в гости. Они цепкие. Но не страшные. Странные.
– Ловко ты слова плетешь, точно «Фаба». Ты откуда, Фаба?